Если босс – дикарь. Правила выживания
Шрифт:
До бунта против мамы я всегда была правильной девочкой.
Но сейчас я прямо морально готова к своему первому в жизни, отборному, русскому мату…
Потому что других слов у меня уже просто нет!
– Мизинец гони – продолжают требовать у меня. – Я тут с тобой не шутку шучу. А то, смотри, Ирочка, мизинец не дашь, я на непристойности перейду.
Скрепя зубами, сгибаю мизинец крючком .
И босс тут же цепляется за него своим огромным пальцем.
Тянет к своей груди, крепко сжимает…
А
Глядя на меня исподлобья, начинает со всей серьёзностью декламировать детскую мирилку.
– Мирись-мирись, и больше не дерись…. – по-бандитски сипит он.– А если будешь драться, я буду…Целоваться…
– Что?!
– Что слышала. А теперь – обнимемся и закрепим договор – деловито отвечает босс.
И, не успеваю я пискнуть, как меня притягивают к себе, впечатывая в голую грудь.
От шока я на мгновение замираю.
Щекой чувствую горячую, твердую грудь и сердце, которое тарабанит, как сумасшедшее.
Медленно вдыхаю, пытаясь успокоиться.
А затем – выдыхаю, понимая, что легче будет просто придушить своего, чтоб его, босса…
– Э. Ты мне там не сопи , борзёнок мелкий… Романтика же…
Ну да.
Романтика.
Метель за окном, безлюдный лес и любвеобильный медведь, который прижимает меня к своей груди.
А еще я, которая с этим фактом глубоко не согласная.
И, пока этот медведь, сжимая меня лапой, счастливо смотрит в даль, я – изо всех сил начинаю вырываться.
Упираюсь руками в его горячую грудь, тарабаню по ней, бью!
Но сдвинуться не получается ни на миллиметр.
Зато на лице босса никаких усилий по удержанию меня.
Одно чистое блаженство.
– А еще один такой финт – целоваться будем… – мечтательно тянет он. – Я с тобой на мизинцах уже все обговорил. А это, Стрелецкая, не шутки.
– Да отпустите вы меня!
– Требую еще минутку… А то у меня что-то сердце разошлось, Стрелецкая.... Я, знаешь ли, инфаркта не хочу. Довела своими обидами, теперь успокаивай!
Боже, ну почему я?!
Что я такого сделала в своей короткой жизни? – сокрушенно вопрошаю про себя.
Но, на всякий случай, затихаю в руках босса.
Только дышу возмущенно и громко, как на осмотре у доктора с фонендоскопом.
– Минута, вообще-то, прошла… – цежу, наблюдая за временем на панели.
– Да ты сердце моё бешеное сначала послушай, Ирина Сергеевна, а потом такие циничные вещи говори…
– Босс! – неожиданно громко рявкаю я . – Немедленно отпустите меня!
Заман Исхарович возмущенно цокает языком и , с явным недовольством, приподнимает свою тяжелую руку, позволяя мне выйти из плена.
– Беги, злючка.
И я отлетаю от него, как ошпаренная.
Выравниваясь на своем сиденье,
И вижу, что глазами меня так и жрут!
Прям с аппетитом, чуть ли обгладывая с головы до ног.
Мой взгляд в панике судорожно заметался и опустился вниз, на растянувшиеся в хищной усмешке губы, испуганно отлетел на пресс, и, по чистой случайности, соскользнул ниже…
О-ой!
Вот туда лучше было не смотреть…
– Ирина Сергеевна, а что это вы так покраснели? – тут же спрашивают меня вкрадчиво.
И это совершенно не тот вопрос, который нужно задавать краснеющим людям!
Потому что я уже чувствую, как начинаю краснеть еще больше.
– Жарко потому что в машине… – бурчу себе под нос.
И отворачиваюсь к окну.
– А-а-а. А я грешным делом подумал, что вы куда-то не туда посмотрели и о блудных делах помышлять стали.
Божечки, помоги мне не попасть в тюрьму…
Меня, кажется, упорно провоцируют.
– Может, мы уже поедем?!
– Да вы не смущайтесь так, Ирина Сергеевна. Вещи ведь вполне естественные. Без них человечество не сумело бы выжить! А когда-нибудь и мы с вами внесем в этот вечный процесс свой неоценимый вклад.
Я медленно поворачиваюсь к этому дикарю и смотрю на него упор, чувствуя, как начинает подергиваться левый глаз.
За ним, в качестве моральной поддержки, начинает плясать и правый.
– Ладно – ладно – с усмешкой тянет он. – Убедила. Ехать, говоришь?
– Да! – рычу я.
И машина тут же мягко двигается с места, начиная медленно пробираться через снег.
Примерно минуту мы едем молча.
Блаженную минуту....
Но потом босс снова бросает на меня косой взгляд, протяжно вздыхает и поворачивается.
– Ирина Сергеевна, можно сказать?
– Нет.
– Ну я приятность хочу… – уже откровенно ржет он.
– Особенно нет!
– Стрелецкая, ну ты просто когда бесишься -такая красивая, я прям в себе это держать не могу! У меня вся душа в большое сердце превращается и на тебя бешено пульсирует.
Ага.
Видела я эту его душу…
– Полегчало?
– Нет – выдохнул босс и как-то болезненно поморщился, удобней усаживаясь на сиденье. – Но спасибо.
Глава 13
Заман
В сердечных делах я новичок.
Однако, первый вывод, который делаю на этом поприще:
Перед своей женщиной придется оправдываться, даже если виновата она.
А потом – еще и первым идти на мировую.
Потому что она – натура ранимая, и твои переживания воспринимает как что-то среднее между покушением на убийство и , собственно, самим процессом.
Конец ознакомительного фрагмента.