Если бы Гитлер взял Москву
Шрифт:
Закупорка вен, получаемая вследствие перетягивания подколенных сгибов ремнем или веревкой; на конечностях ног получаются отеки, похожие на почечные.
Сыпь, которая возникает вследствие интенсивного и длительного втирания в кожу керосина, скипидара, кислоты, в особенности если данный участок кожи загрязнен.
Ишиас и «ведьмин прострел», прекрасно разыгрываемый многими симулянтами последовательным хроманием, жалобами на резкие боли в области крестца и ягодичной селадии. Эти симулянты прекрасно знают, что, если врач поднимет «больную» ногу и резко вытянет ее… нужно при этом испытать боль и вскрикнуть, в то время
Дрожь и тики после шока и контузии.
Выпадение прямой кишки, возникающее, если в течение многих дней человек поглощает значительное количество теплой мыльной воды с одновременным поднятием тяжестей.
Растяжение связок и перелом кости достигается обычно пропусканием через свою ступню колеса автомашины или повозки.
«Выстрел на родину» (самострел).
Самострел руки легко обнаруживается через осевшие на рану крупинки сгоревшего пороха. Поэтому в настоящее время участились случаи прострела ноги через сапог. По подобному выстрелу невозможно определить, был ли произведен выстрел с близкого расстояния, так как кожа обуви задерживает на себе продукты горения пороха и рана получается незачерненной.
Так как вышеперечисленные варианты симуляции (от одного до 10) не отличимы никакими медицинскими экспертизами от подлинных заболеваний, я обращаюсь ко всем частям, вплоть до отдельных подразделений, во время сан[итарного] освидетельствования апеллировать к национальному чувству ответственности, долга и народной стойкости каждого осматриваемого. Каждый немецкий солдат должен на сегодня осознать, чем он обязан всей массе германского народа.
Подписал ШВЕХ».
Подписав столь важную бумагу, Швех отправился с обходом и в первой же палатке наткнулся на молодого лейтенанта Пауля Фрике, уже начавшего выздоравливать после ампутации обеих ног, впрочем, всего лишь немного выше щиколоток. Ему, как все говорили, одновременно и дважды не повезло и повезло одновременно. Вместе со всеми он побежал в атаку, но… наступил на притаившуюся в траве русскую рогатку и пропорол себе одну ногу насквозь. Другой он еще и наступил на русскую противопехотную мину, и в результате ему оторвало на другой ноге все пальцы. Затем у него уже в госпитале началась гангрена, и все думали, что лейтенант не выживет либо ему придется отрезать ноги по самое бедро. Однако искусство лечивших его врачей превозмогло болезнь, и он – так считали все его соседи по палате – отделался очень дешево. Подумаешь, ступни?! Их легче легкого заменить на протезы! Зато у него цело все остальное и он со спокойной совестью сможет вернуться домой в Фатерлянд.
Однако парень был очень сильно истощен, и доктор прописал ему гоголь-моголь. Кормить выздоравливающих больных, так же как подавать им судно и вообще оказывать им всевозможные услуги, должен был персонал из наиболее подготовленных русских женщин, относившихся к своей работе, надо сказать, очень добросовестно и нареканий ни у кого не вызывавших.
Но в данном случае русская женщина, обслуживавшая палату, решилась переспросить:
– Герр доктор! Чаво вы сказали ему сделать?
Врач торопился и буркнул на ходу, стараясь быть понятым этой русской бабой:
– Гоголе-моголе… – и, увидев, что до нее не дошло, пояснил: – Это когда яйца с песком растирают…
Конечно, будь на его месте свой, русский врач, она бы еще
Неожиданно прямо перед ним появилась русская нянечка и решительным движением откинула с его ног одеяло.
– Чего тебе? – спросил он по-немецки, но, разумеется, ответа не получил, вернее, ничего из ее ответа не понял. Что-то такое с ним сделать приказал врач. – Ну давай! – сказал Фрике и, не подозревая подвоха, махнул ей рукой. Женщина улыбнулась и спустила с него до колен трусы.
– Эх, простынку бы новую подстелить, – сказала женщина по-русски, – ну да я потом тебе сменю.
И она решительно потянулась к его мужскому достоинству, одновременно поставив на кровать полную тарелку речного песка. Другие раненые кто с удивлением, а кто и с некоторой опаской наблюдали за ее действиями. Однако волшебные слова «доктор велел» не давали им повода вмешиваться. И тут на половые органы лейтенанта Фрике вдруг высыпалась целая тарелка речного песка, после чего эта русская женщина взяла их своими мягкими полными руками и принялась осторожно растирать!
– А-а-а! – забился в истерике лейтенант Фрике. – Спасите! На помощь! А-а-а!
В палату вбежал проходивший мимо санитар и, обхватив ее руками сзади, громко закричал:
– На помощь! Эта женщина хочет раздавить яйца лейтенанту Фрике!
На шум и крики в палату прибежали врачи и охрана, решившая было, что на госпиталь совершилось нападение партизан. Естественно, что несчастную тут же скрутили и потребовали объяснений, однако она вполне спокойно ответила, что сделать так приказал ей сам герр доктор.
– Сказал, сделай ему гоголе-моголе, а я по-вашему-то не знаю, ну он мне и пояснил, мол, надо ему яйца с песком растереть, вот я и пошла их ему растирать, а они почему-то кричать стали…
Первым все понял кто-то из охранников и буквально согнулся пополам от смеха! Затем комизм ситуации дошел до доктора Швеха, и тот начал так смеяться, что уронил очки. Потом смеяться принялась вся палата, а женщина стояла посреди нее вся пунцовая и никак не могла взять в толк, чему это вокруг нее все так смеются. Пришлось одному из санитаров, кто более или менее сносно говорил по-русски, объяснять ей ее ошибку. Смеяться при немцах она все-таки не решилась, но зато отвела душу у себя дома, хотя о причине своей веселости никому из односельчан так и не сказала.
Доктор Швех распорядился, чтобы ее не наказывали, поскольку было очевидно, что то, что случилось, произошло от невежества. Зато Пауль Фрике на все те дни, что он провел в этом госпитале, сделался предметом постоянных шуток. Ему то ставили возле кровати тарелочку с речным песком, то спрашивали, насколько его сумела удовлетворить эта русская фрау, а уж про гоголь-моголь нельзя больше было и сказать, так громко все вокруг начинали смеяться! И нечего тут удивляться, ведь от трагического до смешного всегда один шаг…