Если бы я был вампиром. Дилогия
Шрифт:
Я сам не заметил, как тарелка опустела.
Надо же так проголодаться. Мясо съел прямо с костями.
Выпил пакет сока, который нашёл в холодильнике, который, в свою очередь, нашёл в соседней комнате, разделся и лёг в постель.
Уснул я моментально, что удивительно, ведь завтрашний день я могу и не пережить. Я только закрыл глаза и сразу же начал падать в темноту.
Глава 21
Сон мне снился странный. Не просто странный, а невероятно странный. Просто чудо какое-то. В прямом
Началось всё как обычно. Бредовые отрывки сонной чуши вперемежку с обрывками событий прошедшего дня: злорадный смех Вельмы, глаза Ланы, полные слёз. Потом — Лана стоит над могилой. Я откуда-то знаю, что это моя могила.
Обычный сон. Но потом всё пошло как-то не так.
Появилось ощущение, будто я просыпаюсь. Но я не мог проснуться, ведь окружающее всё так же нереально! Вокруг тёмные стены, ни единого окна, ни единой щёлки или трещинки. Почему-то именно это помещение меня напугало куда больше, чем всё прочее, в том числе и видение собственной могилы.
Я видел себя как бы со стороны, как это обычно бывает в снах, и уже одного этого хватало, чтобы понять, что я всё ещё сплю. Но что-то в этом сне было не так. Обычно каким-то уголком сознания ты всегда знаешь, что это сон. Именно твой сон, потому что… не знаю, как объяснить, но сон именно твой. А здесь было что-то тёмное и чуждое. Как будто кто-то злой ворвался в мой сон и творит, что хочет.
— Виктор! — раздался знакомый мне голос.
Я быстро обернулся и увидел… зеркало. То самое, что стояло в моей «камере заключения» во Дворце. Моё отражение игриво подмигнуло мне.
— Соскучился? — вновь послышался знакомый голос. Собственно, это был мой голос.
— А чего ты в зеркале? — вместо приветствия спросил я, так и не поняв, что же происходит.
Зеркало треснуло посередине, и по нему побежали трещины. Я не успел даже отскочить, как оно развалилось и упало на пол мелкими осколками.
Только не говорите, что я опять виноват. Опять я что-то не то сказал.
— Так лучше? — раздалось из-за спины.
Я, уже не торопясь, вновь повернулся, и моему взору предстал я сам, сидящий в чёрном кожаном кресле. Если учесть, что во сне я всё видел как бы со стороны, то выглядело всё как странный фарс.
— Вельхеор? — не очень уверенно спросил я.
— А то кто же, братишка! — вскричал Вельхеор и толкнул меня в грудь.
Я нелепо взмахнул руками и упал… в мягкое кресло.
— Мне почему-то кажется, что ты меня вспоминал недавно, — деловито уточнил он.
— Было дело, — не стал отпираться я. — А ты откуда знаешь?
Вельхеор улыбнулся, и я впервые обратил внимание на то, что из-под верхней губы у него торчат очень изящные клыки.
— А как, по-твоему, я сюда попал?
— Куда? — уточнил я.
— В твой сон, куда же ещё, — ответил Вельхеор.
— Сон… — пробормотал я. — Значит, я всё-таки сплю…
Мне почему-то подумалось, что я могу неожиданно проснуться и так и не узнаю о том, что у них там случилось. Вельхеор от моего вопроса отмахнулся.
— Ничего интересного. Мы с Кельнмииром
Я ожидал продолжения, но его не последовало.
— Собственно, я не за тем сюда явился, чтобы последние сплетни тебе рассказывать. — Вельхеор подался вперёд. — Как я понимаю, тебе грозит опасность?
— Это ещё мягко сказано, — согласился я. — То есть ты хочешь сказать, что явился, чтобы помочь мне?
— Именно, — согласился Вельхеор. — Чтобы помочь тебе, себе и всей Ассамблее. Там сейчас создана специальная комиссия для исследования феномена «братьев».
— А почему «братьев»-то? — удивился я. — Какие же мы братья?
— Откуда я знаю, — сказал Вельхеор. — Суть в том, что мы с тобой должны быстро решить две основные проблемы. Первое — выяснить, что обуславливает нашу с тобой связь, и второе — спасти твою шкуру. И это притом, что тебя могут разбудить в любой момент, да и сам ты можешь случайно проснуться.
Я согласно кивнул.
— Итак, что ты делал сегодня перед тем, как лечь спать? — грозно спросил Вельхеор, будто я собирался что-то утаивать.
— Покушал я, поразмышлял о горемычной своей судьбе, выпил соку и лёг спать, — отрапортовал я.
Вельхеор почесал затылок:
— Так, это нам не поможет. Хорошо, вспомним самое начало нашей истории. А что ты делал в промежуток времени перед тем, как начал бояться света и перестал видеть своё отражение?
Тут мне пришлось задуматься.
— Я… ездил в Киев… стоп. Нет, ни в какой Киев я не ездил. Меня же ссадили с поезда и загипнотизировали. Или загипнотизировали, а уже потом ссадили с поезда? В общем, в Агентстве считали, что именно после гипноза всё и началось.
— Гипноз? Хм… близко, но что-то не то, ведь сегодня тебя не гипнотизировали?
— Нет. Это точно, потому что Нестеров мне говорил, что у меня выработалась защита. Меня теперь так просто не загипнотизируешь, — ответил я и удивился, у меня миллион вопросов в голове, а вместо того, чтобы их задать, я отвечаю на вопросы Вельхеора.
Я собрался задать Вельхеору соответствующий вопрос, но тот опередил меня и дал чёткие указания. Ослушаться его я почему-то не смог.
— Значит, так, попробуй определить то место, в котором на настоящие воспоминания накладываются воспоминания о поездке в Киев, — сказал он странным голосом.
— Попробую, — согласился я.
В голове начали прокручиваться воспоминания того дня. Если вспомнить слова Сергея Ивановича о том, что меня с поезда высадили, значит, скорее всего, пока я спал, меня и взяли. Точно. Я припоминаю. Ко мне в поезде подсел странный мужик, здоровый такой и нервный. А потом я заснул, а проснулся уже, когда поезд подъезжал к Киеву… кажется. Вот сейчас я начинаю понимать, что остальные воспоминания будто не мои. Какие-то неправильные, липовые. А тот мужик… чёрт! Это же Нестеров был! Он мне вколол что-то, когда я уже засыпал.