Если бы я был вампиром. Дилогия
Шрифт:
Опять началось. Это просто бесконечный процесс. Они так могут общаться дни напролёт? Мне почему-то кажется, что им это даже нравится. Хорошо ещё, что Вельхеор нематериален, иначе они бы полгорода разворотили, выясняя отношения. Никакие охранные сферы не помогли бы.
Наставник Неил всё так же сидел и смотрел в никуда. Как будто в прострации. Может, у него уже старческий маразм начался? Или опять какие-то заклинаньица вспоминает?
И ведь не вставишь ничего в перебранку. Я же не знаю ничего толком. Что за девушка? Что за свидетель? Стоп. А что, собственно,
Спросить у Кельнмиира, что за родственник, я не успел. Старик неожиданно поднял голову и впервые громко сказал:
— У нас гости. Если они и званые, то звал их точно не я.
— Это я позвал, — тут же среагировал Вельхеор. — Пиццу заказывали?
— Чего? — опешил Кельнмиир.
— Тёмный ты, — повинил его Вельхеор. — Пицца — это такая круглая хреновина, которую любят жрякать зелёные черепашки.
«Он и до телевизора успел добраться!» — ужаснулся я.
Очередной вопрос Кельнмиира был нагло прерван грохотом рухнувшей стены. Или двери… кто их разберёт. Поднялась туча пыли, вмиг прикрывшая пришельцев.
Кельнмиир без единого звука вскочил и спустя долю секунды оказался справа от меня. Старик дипломатично остался сидеть в кресле, а мне пришлось оставаться на месте, то есть в центре внимания непрошеных гостей.
Я не упомянул о Зикере, потому что он, естественно, так и продолжал валяться на полу, и Вельхеора. Что толку в очередной раз описывать, как он корчит рожи? Тем более если эти рожи в общем-то мои.
— Кто посмел?! — вскричал Кельнмиир.
Его лица я не видел, но по его стойке понял, что он принял боевую трансформацию. Я будто воочию увидел горящие яростным огнём глаза и оскаленные в полуулыбке клыки. Да, вампир в боевой форме — это страшно. Кто рискнёт портить с отношения с такой машиной для убийства?
Правильно, ещё одна машина для убийства.
Пыль начала оседать, и выяснилось, что гостей всего двое.
Первым был толстый мужичок в зелёном одеянии и со странным выражением лица — то ли извиняющимся, то ли издевающимся. В любом случае ничего хорошего в этом лице не было.
Вторым оказался преклонных лет вампир, похожий на Кельнмиира как две капли воды. Говоря о преклонных годах, я подразумеваю человека, по внешнему виду близкого мне. Для вампира, по-моему, это уже едва ли не черта старости. Только этот вампир не принимал боевой формы, а всего лишь недобро ухмылялся, что, впрочем, почти одно и то же. Гардероб же ничем не отличался от гардероба Кельнмиира. Как браться родные, честное слово.
— Никак мой ненаглядный родственничек! — делано удивился гость. — Что же ты делаешь в стане заговорщиков и врагов короны?
— Кого?! — Я чуть не осел на пол.
— А ты помолчи, — недовольно пробормотал вампир и дал знак «зелёному».
Тот пожал плечами, как-то по-особому щёлкнул пальцами и земля поплыла у меня из-под ног. Вернее, это я поплыл. Какая-то сила приподняла меня над полом и скрутила руки и ноги так, что я даже дышать едва смог. Оказалось, что меня обвил какой-то странный побег, чудом проросший
— Агх… — начал было я, но в рот мне тут же воткнулся какой-то гербарий.
Тут уж не до разговоров стало. Привкус у этой зелени гадкий, горьковатый, так ещё и не продохнёшь толком.
— Эй! Ты чё се, фраер, позволяешь, в натуре? — высказался за меня Вельхеор.
Кельнмиир не преминул бросить в его сторону очередной полный удивления взгляд. Опять что-то не понял. «Зелёный» же Вельхеора не услышал или сделал вид, что не услышал.
— Так это ты стоишь за всем этим? — спросил Кельнмиир, хотя вообще-то всё было понятно даже мне.
— Ты не рад своему дяде? — обиделся гость. — Как нехорошо забывать родные корни.
— Почему же нехорошо, если эти корни гнилые? — сделал ответный выпад Кельнмиир.
— Один — ноль, — восхищённо продекламировал Вельхеор. — Делайте ставки, господа!
Вот неугомонный, лучше бы мне помог, ах да… он же не материальный. А что же Наставник Неил сидит и молчит? Хм… судя по сосредоточенному лицу, он опять чего-то химичит.
— Зачем же так грубо о любящем дяде? Я ведь заботился о твоём воспитании, оберегал тебя от ошибок.
— От себя бы поберёг… ошибка… — пробормотал Вельхеор.
На лице Кельнмиира отразилась усиленная работа мысли. Хех, вампиры же ничего не забывают… столько, наверное, хлама в голове. Пока отыщешь то, что нужно, оно уже и нужным-то перестанет быть.
— Что-то не припомню твоего активного участия в моём воспитании и судьбе. Если честно, то я вообще никакого участия не припомню, — заметил Кельнмиир.
— Во-во, — согласился Вельхеор. — Самое активное участие в его воспитании, по его мнению, принял я, убив свою собственную сестру.
Кельнмиир дёрнулся как от удара, но промолчал.
Его «дядя» принял это на свой счёт.
— А-а-а, припомнил?
Чего припомнил-то? К чему этот «дядя» клонит?
— Нет, — честно сказал Кельнмиир. — Мне плевать на прошлое. Чего тебе сейчас от меня надо?
«Дядя» расхохотался:
— От тебя? Да ничего мне от тебя не надо. Мне и тебя-то не надо. Так уж сложилось, что ты должен исчезнуть. Вот и всё.
Я дёрнулся в объятиях травы. Сорняк какой-то.
А-а-а! Так вот кто этот мужик в зелёном! Это же наверняка Сорняк, как его назвал Кельнмиир. Как его там? Потомственный друид. Что мне даёт это знание? Ничего… пока ничего, а там поглядим. В любом случае, узнать врага — значит наполовину победить его.
— Хех, ну попробуй, заставь меня исчезнуть, — вновь оскалился Кельнмиир.
— Всему своё время, племянничек, — отмахнулся вампир. — А сейчас у меня есть ещё один маленький интерес.
Он подошёл ко мне и заглянул в глаза.
— Вееельхееор, — позвал он, вглядываясь, как мне показалось, в самую суть меня.
Никакого Вельхеора, конечно, в моей сути не было. Зато он обитал неподалёку, прямо на чайнике.
— Чего тебе? — спросил он, заинтересованно наблюдая за действиями «дяди» Кельнмиира.