Если он грешен
Шрифт:
Переступив порог гостиной, Кларисса воскликнула:
— Так вот вы где! Резвитесь с моей сводной сестрой!
— Он вовсе не резвится, что бы ты под этим ни подразумевала, — сказала Пенелопа.
— Конечно, нет, — с жизнерадостной улыбкой заявил Септимус, вошедший в гостиную со стопкой книг, одна из которых по виду напоминала гроссбух. — Виконт пришел обсудить со мной кое-какие цифры.
Кларисса, брезгливо поморщившись, посмотрела на молодого человека:
— Цифры?..
Септимус снова улыбнулся
— Совершенно верно. Это такие маленькие значки, которые пишутся в столбик, а затем складываются, чтобы можно было проверить, способен ли человек платить по счетам. Я понятно выражаюсь?
— Чего вы хотите, Кларисса? — спросил Эштон, когда почувствовал, что может говорить без смеха. — И как вы узнали, где меня найти?
— Я следила за вами. Только не делайте вид, что вас это раздражает или оскорбляет. У меня есть на это право. Потому что вы мой жених. Вы обязаны ухаживать за мной и всюду меня сопровождать. Но вы не делаете ни того ни другого. Вы слышали, о чем шепчутся люди? Всякий раз, когда я вынуждена появляться на публике без жениха, я становлюсь объектом насмешек, и с каждым разом эти насмешки становятся все более унизительными.
— Тогда вам, возможно, следовало бы заблаговременно сообщать мне, куда бы вам хотелось пойти. То есть до того, как принимать приглашения. — Эштон видел, как Кларисса согнула свои наманикюренные пальчики, словно хотела выцарапать ему глаза. — А сейчас, миледи, мне необходимо разобраться со своими финансами и решить, какие долги оплатить и какие из поместий привести в порядок. И еще я должен подумать о том, как не истратить все средства, которые вы готовы предоставить мне в качестве приданого.
— Что вы хотите этим сказать? Ведь Чарлз выкупил большую часть ваших векселей. Как только мы поженимся, он сочтет их оплаченными.
— Это он вам так сказал? — Эштону не пришлось прикладывать много усилий для того, чтобы придать своему смеху нотку горечи. — О нет, моя дорогая. Вновь с прискорбием вынужден констатировать, что вы не прочли тот документ, под которым поставили подпись. Я получаю ваше приданое и возвращаю вашему брату долг по векселям моего отца. Чарлз нашел очень хитрый способ раздобыть вам мужа и при этом не потерять много денег. Умно. Вероломно, но умно.
Ошеломленная словами Эштона, Кларисса замерла и простояла так не меньше минуты. Потом молча покачала головой и принялась расхаживать по комнате, бормоча ругательства и обвиняя всех мужчин в вероломстве. Пенелопе на мгновение стало даже жалко легковерную Клариссу. И все же Кларисса должна была бы понимать, что представляет собой ее брат. И ей следовало предвидеть возможность предательства с его стороны.
Кларисса по-прежнему ходила из угла в угол, и Пенелопа, покосившись на нее, проговорила:
— Будь осторожна, ты сейчас едва не прошла сквозь миссис Петтибоун.
Кларисса
— Все, довольно! Больше не желаю ничего слышать о призраках! А тебе я советую образумиться, не то ты скоро сама к ним присоединишься! — Она повернулась к Эштону и прошипела: — И вам тоже советую проявить благоразумие. Хватит выставлять меня на посмешище. Скоро моему терпению придет конец, и тогда и вам не поздоровится. — Кларисса вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
— Она только что произнесла угрозу в твой адрес, — сказал Эштон, покосившись на дверь.
— И в твой — тоже, — заметила Пенелопа. — Возможно, потому что ты не встал, когда она вошла в комнату.
Виконт пожал плечами:
— Я ее не приглашал…
Пенелопа усмехнулась, но тут же снова стала серьезной.
— Я думаю, нам действительно стоит поостеречься. Возможно, она не менее опасна, чем ее брат. — Пенелопа улыбнулась Септимусу: — Спасибо вам, что так быстро пришли к нам на выручку. Откуда вы узнали, что она здесь?
— Я выглянул в окно как раз в тот момент, когда к дому подъехала ее карета. — Септимус направился к выходу, но тут же остановился, потому что в дверь снова постучали. — Вы думаете, она забыла еще что-то сказать?
В следующую секунду дверь отворилась и на пороге гостиной появился один из рослых охранников. Взглянув на Пенелопу, он сообщил:
— В вестибюле стоит женщина с ребенком, миледи. Она требует впустить ее, чтобы она могла поговорить с теми, кто… э… принимает на попечение детей-отщепенцев. — Охранник покраснел и добавил: — Это ее слова, миледи.
Пенелопа невольно вздохнула. Она знала, что ей предстоит очередное нелегкое испытание. И знала, что для ребенка, которого ей привели, это испытание будет стократ тяжелее.
— Пусть войдут, — сказала она.
Через минуту-другую в гостиную вошла высокая стройная женщина, тащившая за собой маленькую девочку с черными как смоль волосами. Женщина бросила к ногам Пенелопы сумку. Заглянув в широко раскрытые темно-синие глаза девочки, Пенелопа увидела в них боль и обиду, и у нее зачесались руки — ужасно хотелось влепить пощечину этой бессердечной матери.
— Она дочь Квентина Бона, а я Леона Маглсби. Я была его любовницей семь лет назад. — Женщина подтолкнула девочку к Пенелопе. — Я пыталась его найти, однако…
— Насколько я знаю, он в Индии, — сказала Пенелопа.
— В Индии? Почему-то его родственники мне об этом не сказали. Но я знаю Мэгги О'Харли, которая раньше была любовницей Ориона, и она рассказала мне об этом месте. Так что вот она, берите. Мэгги говорит, что вы берете к себе всех этих дьявольских выродков. А она и есть отродье дьявола.