Если осмелишься

Коул Кресли

– Я был без сознания целый день? Она повернулась к нему.

– Вы здесь уже третий день.

Боже, третий день? И, судя по боли в ребрах, пройдет еще не меньше недели, прежде чем он сможет сесть на лошадь.

– А как я попал в этот дом? Помедлив, Аннелия ответила:

– Я обнаружила вас на берегу реки и притащила сюда. Глядя на нее, он подумал, что легкий ветерок способен сбить ее с ног, и переспросил:

– Вы?

– Моя лошадь и я. Он нахмурил брови:

– И не было мужчины, который бы

мог это сделать?

– Обошлись и без мужчины.

Корт понимал, что обязан поблагодарить ее, и, хотя терпеть не мог быть кому-либо обязанным, пробурчал:

– Значит, вы спасли мне жизнь.

Она смутилась и перевела взгляд на потолок. А он продолжал:

– Весьма благодарен вам.

Она кивнула и опять направилась к двери, но он снова остановил ее.

– Аннелия, – обратился он к ней, ибо запомнил только это имя из всех названных ею.

Она резко повернулась, и глаза ее гневно блеснули.

– Для вас я леди Лоренте. Постарайтесь это запомнить.

Прищурившись, он внимательно смотрел на нее.

– Почему вы тогда на берегу назвали меня животным? Потому что я был избит?

– Совсем нет. Просто я поняла, что вы шотландец. Корт с трудом сдержал возмущение.

– Шотландец? – переспросил он. Он знал, что во многих странах плохо относятся к его соотечественникам, ненавидят их, но это не значило, что сия надменная дама может смотреть на него свысока. – Зачем же тогда вы спасли меня?

Она пожала плечами:

– Я спасала бы и бешеного волка, будь он ранен и беспомощен.

– Значит, я для вас все равно что бешеный волк? Она вытянула руку и внимательно рассматривала ногти, всем своим видом выказывая презрение.

– Я – леди, с вашего позволения, нов силу сложившихся обстоятельств вынуждена общаться с вами.

– Вы леди? В комнате наедине со мной? Без компаньонки? А мое мужское достоинство едва не оказалось у вас в руках? – Он усмехнулся не без ехидства.

Она задохнулась.

– Я... я... Просто... – Она умолкла.

– Вы не похожи на женщину легкого поведения, – продолжал он, бесцеремонно разглядывая ее, – но не сомневаюсь, что на этом поприще преуспели бы.

Аннелия отшатнулась, словно от удара, а когда выскользнула из комнаты, Корт нахмурился, ощутив чувство вины, что было ему несвойственно. Он попытался подняться с постели, но тщетно. С какой стати он сожалеет о своем грубом обращении с женщиной, тем более что она считала его животным?

Ответы на эти вопросы он найдет в будущем, а сейчас надо успокоиться.

Аннелия понятия не имела о женщинах легкого поведения, но теперь опасалась оказаться одной из них, поддаться влиянию страсти, которая может погубить ее. Когда она поняла, что может часами смотреть на могучую грудь незнакомца, то безумно испугалась. А когда осознала, что от одного взгляда на его покрытое простыней тело у нее начинает сильнее биться сердце, то просто пришла в ужас.

А теперь этот наглец заявил, что она женщина легкого поведения.

Как и ее мать, рожденная в Каталонии. Раньше она с ходу отметала подобные упреки в свой адрес. Аннелия заботилась о своем поместье и живших в нем людях. Но с тех пор как в доме появился шотландец, она лишилась сна.

Прошлой ночью ее бросило в жар, она даже расстегнула ночную рубашку. Ветерок, проникавший сквозь занавеси, охладил разгоряченное тело, и молодую женщину охватило чувство, близкое к тоске.

Однако нынешней ночью желание ее было настолько сильным, что она провела ногтями по своей обнаженной груди.

Какой-то звук испугал ее, в доме что-то заскрипело, и она испуганно отдернула руку.

Она не только была одной из таких женщин, она была в доме одна с мужчиной, который знал, на что она способна.

И когда она дрожащей рукой засунула ключ в дверь его комнаты, то испугалась сама себя и бросилась вон из дома.

Там ее встретил Витале.

– Что случилось? – взволнованным голосом спросил он. – На вас лица нет.

– Ничего особенного. Шотландец пришел в себя.

– Он оказался наемником?

– Думаю, да.

– Негодяй угрожал вам? – спросил Витале.

– Нет-нет, – успокоила его Аннелия.

– Вы никогда меня не слушаете, – возмущался старый слуга, сорвавшись на крик. – Вы не знаете жизни и готовы прийти на помощь любому негодяю. Вы слишком добрая, – с неодобрением произнес он.

– Не такая уж я добрая, – возразила Аннелия.

– Помните, как я спасал вас от того разбойника, – вы не хотели отдавать ему свое колье и дрожали, как маленькая девочка.

– Я и была маленькой девочкой, но не дрожала. Колье, о котором шла речь, принадлежало ее матери, и она не хотела с ним расставаться.

Витале внимательно посмотрел на нее.

– Шотландец еще достаточно слаб, и мы можем выбросить его.

– Витале! – с укоризной произнесла Аннелия и невольно поднесла руку к колье.

Нахмурившись, Аннелия посмотрела на окна. Ей казалось, что за ней наблюдают, хотя она понимала, что с такими ранами он не мог встать с постели.

– Не беспокойся, Витале. Скоро мы от него избавимся. Однажды утром обнаружим, что он исчез вместе с нашим серебром.

Аннелия направилась к усыпанной цветами лужайке и с наслаждением опустилась на землю.

Девушка любила помечтать, вдыхая аромат цветов и глядя вдаль, на озеро и извилистую речку. На высоком плато резвились породистые лошади, их лоснящиеся спины сверкали на солнце. На плато, расположившемся ниже, цвели желтые розы. А вокруг Аннелии только белые нарциссы. Девушка сорвала один, поднесла к носу и закрыла глаза.