Если пожелаешь
Шрифт:
На воздухе щеки Джейн порозовели, пронзительно-зеленые глаза оживленно сверкали, а блестящие темно-рыжие волосы отливали золотом в лучах солнца.
Она была так прекрасна, что порой Хью застывал и любовался ею, не в силах вымолвить ни слова.
– Я задала тебе резонный вопрос.
Хью тотчас замкнулся. Брови его угрюмо сдвинулись.
– Это не повод для шуток.
Если раньше Джейн казалась задумчивой, и в глазах ее то и дело мелькал страх, то теперь ее лицо выражало холодную решимость.
– Я вовсе не
Хью не смог выдавить из себя ни звука. Он понял, что Джейн говорила серьезно. «Невероятно, немыслимо».
– Это невозможно, – проговорил он наконец хриплым от волнения голосом.
Джейн желала быть его женой? Господи, будь он законченным себялюбцем, с какой радостью он уступил бы ее желанию!
– Но почему? Если ты назовешь мне убедительную причину, я готова отступиться. А иначе… – Джейн многозначительно замолчала, ожидая ответа.
– Я же говорил, что не собирался жениться. – Почему? Приведи хотя бы один довод.
– Такая жизнь не для меня, – хмуро пробурчал Хью. – Я никогда не был семьянином и не буду им. Сама знаешь, некоторые мужчины не годятся на роль мужей.
– Я думаю, ты не из их числа.
– Ты ведь меня даже толком и не знаешь.
– Потому что ты мне ничего не рассказываешь, – огрызнулась Джейн.
– Поверь мне на слово.
– Ты уверен, что не хочешь хотя бы попробовать сохранить брак, когда нам уже не нужно будет скрываться? Посмотреть, подходим ли мы друг другу?
– Да, уверен, – подтвердил Хью, стараясь придать голосу твердость.
– Правда? – медленно протянула Джейн. И добавила, словно не слышала слов Хью: – Это непростое решение. – Она серьезно кивнула. – Я знаю, тебе нужно как следует все обдумать.
Прежде чем уйти, она, склонив голову набок, окинула мужа внимательным взглядом. Казалось, ее зеленые глаза видят его насквозь.
Хью судорожно сглотнул. «Точно так же она смотрит на мишень, прежде чем отпустить тетиву».
Глава 37
Затронув тему сохранения брака, Джейн с упрямой настойчивостью вновь вернулась к ней через неделю.
Хью обстругивал голландским рубанком новую колонну для обветшавшей галереи. Ожидая появления Джейн, он раздумывал над последней ее выходкой.
Прошлым вечером Хью пил виски, сидя на коврике у камина. Джейн опустилась на пол позади него и, встав на колени, принялась разминать ему натруженные мышцы спины. Время от времени она отхлебывала виски из его бокала. Хью почувствовал, как по телу разливается приятное тепло, веки его отяжелели.
Огонь в очаге, виски и жена, растирающая мужу спину после долгого трудового дня. Какое блаженство! Хью с наслаждением сделал еще глоток…
– Ты подумал о нашем браке, дорогой?
Хью поперхнулся виски и закашлялся. Джейн улыбнулась с самым невинным видом.
Утром
– Я обратила внимание, что ты не взял ничего почитать, кроме той странной древней книги, так что я оставила у тебя на постели роман. – Она под изумленным взглядом Хью невозмутимо направилась к террасе и бросила через плечо: – Я отметила сцены, которые доставили мне особенное удовольствие.
Хью отлично понял, какого сорта роман она имела в виду. Как только Джейн скрылась из виду, он бросился наверх, в спальню. Ему не терпелось увидеть отмеченные в романе абзацы. Обнаружив на подушке книгу в фальшивой обложке, Хью нетерпеливо раскрыл ее и с жадностью погрузился в чтение. Пять минут спустя он в изнеможении растянулся на кровати, дрожащей рукой отирая со лба пот. Так, значит, вот что ей нравится? Похоже, они с Джейн просто созданы друг для друга…
Нет, черт возьми, это всего лишь ее очередная каверза. Каждый день своими бесконечными проделками Джейн давала понять Хью, что стоит ему только пожелать, и женщина его мечты окажется в его объятиях. Он не мог сосредоточиться ни на чем, его постоянно преследовал и запах ее волос, и вкус ее кожи.
Хью ни на минуту не выпускал Джейн из виду. За работой она взяла привычку завязывать волосы косынкой и расстегивать верхние пуговицы блузки, спасаясь от кухонного жара или желая остудить разгоряченное тело. Хью казалось, что ее влажные от пота груди вот-вот выскочат из блузки. Джейн, всегда такая элегантная, была похожа на пышущую здоровьем трактирную служанку, и ему это чертовски нравилось.
Откровенно говоря, он и сам не знал, какая Джейн привлекала его больше – блестящая лондонская красавица, лучница в кожаных охотничьих перчатках или ветреная соблазнительница.
Его неудержимо влекло к ней. Желание затмевало разум. Вожделение не оставляло ни днем, ни ночью. Нередко Хью просыпался весь в поту, готовый излить семя, – ему снилось, что Джейн оседлала его и стонет от наслаждения.
Она изнурила его, лишила сил. Когда Джейн смотрела на него со смесью почти невинного любопытства и откровенного желания, Хью едва владел собой. Мольба в ее глазах доводила его до исступления, ему страстно хотелось ответить на этот немой призыв. И лишь одно удерживало Хью. Книга.
Теперь он держал ее на виду и часто разглядывал. Книга напоминала ему о том, кто он на самом деле…
Хью нахмурился, отметив, что вот уже час, как не слышно привычного шума, и Джейн за это время ни разу не показалась. Должно быть, тяжелая работа утомила ее и девочка прилегла отдохнуть на час-другой, решил он. Но это объяснение показалось ему не слишком убедительным.
Хью отложил в сторону рубанок и, отряхнув брюки от стружек, направился к парадной двери. Там он столкнулся с Мораг: она возвращалась на кухню с корзиной репы.