Если ты меня убьешь... своей мечтой
Шрифт:
— И везде стояла твоя подпись?
— Где-то моя, где-то Антона. Он идет ко дну — решил потянуть меня с собой.
— А зачем тебе я? Явно не из-за тех инвестиций…
— Не знаю, почему, но ты мне нравишься. Это странно, да? Когда-то ты у меня девушку увел…
— А ты жил с моей бывшей, — заметил Рома.
— Точно! — щелкнул Максим пальцами. — В общем, тебя это не коснётся. Но если меня посадят… Хотя бы в одном партнере я буду уверен.
— А в двух других ты не веришь?
Максим отрицательно покачал головой.
— Я
— Звучит пафосно, — улыбнулся Рома. — Кстати, Олеся в курсе этой истории. Может, расскажешь и ей?
— Черт! Вот в чем дело! Мы вчера ночью наконец-то помирились, а сегодня она опять отправляла меня в пешее путешествие.
— Мне кажется, главный злодей, с которым ты столкнешься в финале игры — ее отец. Вряд ли она узнала об этом без его участия.
— Черт!! — повторил Максим и схватился за голову. — Николай и так меня не любит… а теперь тем более. И ведь не объяснишь ему!
— Его можно понять — а вдруг тебя реально посадят?!
Максим почесал висок и уставился на Рому.
— Значит, я сделаю все, чтобы этого не случилось.
***
Таня прошла через зал ресторана и зашла в свой кабинет. Официанты убирали со стола, касса уже закрыта — скоро все разойдутся по домам. Тяжелый и долгий четверг подходил к концу.
Она закончила дела на сегодня, но домой не торопилась. Есть ли вообще смысл возвращаться в пустую квартиру? Он не придет, Рома говорил, что задержится — она снова одна.
Татьяна открыла дверцу шкафа рядом со своим столом и достала почти пустую бутылку виски. Плохая привычка — пить после каждого рабочего дня. И каждый раз она обещает себе, что это в последний раз.
В дверь постучались, она быстро убрала бутылку обратно в шкаф. Не хватало, чтобы официанты увидели, чем она тут занимается.
— Привет, Таня.
Она услышала его голос и застыла на месте, не могла обернуться или просто пошевелить пальцами рук. Он пришел, все-таки он пришел! Знать бы еще, зачем…
— Привет, Вова…
— Там все уже ушли. Ты когда домой?
Она сделала над собой усилие и повернулась к нему. Он стоял в дверях, засунув руки в карманы джинсов. Махнув на свой стол рукой, она произнесла:
— Вот, закончу с документами и поеду тоже.
Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
— Я подожду тебя.
— А ты что-то хотел? По работе?..
— Нет, поговорить. О нас поговорить.
— Если ты хочешь расстаться, — с трудом проговорила она, не поднимая глаз, — скажи это сейчас. Иначе я не смогу сосредоточиться на актах.
Он подошел к ней ближе и осторожно приподнял ее лицо за подбородок.
— Я люблю тебя, Таня. Я не хочу расставаться.
Она зажмурила глаза, чтобы остановить слезы. Но не получилось — нервы были на пределе, но наконец она больше не в подвешенном состоянии и ожидании ужасного. Зато за это время она поняла, как сильно дорожит Вовой и не хочет его терять. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь встретит
— Я так сожалею, Вова, — сквозь слезы прошептала она.
— Знаю-знаю, — он обнял ее и прижал к себе. Она уткнулась к нему в плечо и продолжала дрожать от слез.
— Я не могла тогда иначе… но я так сожалею… я должна была…
— Нет, ты сделала так, как сделала. Не вини себя сейчас, — строго произнес он, гладя ее по голове.
— Нет, она бы не умерла…
— Таня! — он резко повысил голос, чтобы остановить ее истеричные вопли. — Послушай! Ты ничего сейчас не изменишь этим. Только себя сведешь с ума.
— Может, так и надо! Я не заслуживаю этой жизни, когда ее нет!
— Прекрати! Это жизнь! Так получилось! И откуда ты знаешь, что она бы не умерла, если бы ты была рядом? У тебя не было денег ни на лекарства, ни на операции! Чем бы ты помогла?!
Таня отстранилась, схватила себя за голову и начала опускаться на колени. Сидя на полу, она продолжала плакать навзрыд.
— Ты не знаешь, как я жила…
— Знаю! — Вова схватил ее за руки и поднял на ноги. — Я все знаю! И знаю, как ты ее назвала, и в каком доме малютки она росла!
Таня в недоумении уставилась на него, так и застыв на месте.
— Что? — только и смогла выдавить она из себя.
— Василиса… Восьмой на Пролетарской.
Таня снова зажмурилась. Этот адрес давно застрял в ее голове — она прекрасно помнила дорогу до дома малютки. И тот жутко холодный февраль, и тот маленький комочек в руке, и летние кроссовки на своих ногах — единственная обувь, которая у нее была.
Она шла по сугробам через дворы, чтобы сократить путь и быстрее добраться до нужного дома. Малышка спала, не зная, что это последний день, когда она будет в объятиях родной мамы.
— Год… всего лишь год… я вернулась за ней. Но было поздно… Моя малышка… моя малютка… Мой василек… — Лицо Тани изменилось, вместо боли в глазах читалась ненависть. — Ее не стало! Они не смогли позаботиться о ней! Я ошиблась!! Со мной она была бы жива! Как я могла так поступить?!!
— Откуда ты знаешь? Ты жила в грязном общежитии! Вы с братом голодали!
— И что? Мы же не умерли!
— Потому что вы были здоровы! А Василиса нет! — он снова силой обнял ее и прижал к себе.
Таня обмякла в его руках.
— Я даже не знаю, где ее похоронили…
— Ты хочешь сходить?
— Да… Я буду умолять, чтобы она простила меня, — снова всхлипнула она.
— Тихо-тихо. Она простила…
10 глава. Это точно конец (первая часть)
Рома второй час стоял в пробке. Лето, пятница, дачники — эта формула всегда работала не в пользу водителей. Он нервно кусал себе губы, стуча пальцами по рулю. Еще 10 см, машина снова встала. Да сколько можно?! Он час назад должен был быть у нее, а с этой красной паутиной на карте можно даже не надеяться доехать.