Если ты осмелишься
Шрифт:
— Мы собираемся немного повеселиться, маленький цветочек.
Трей хихикает у меня за спиной.
У меня кровь стынет в жилах. Это именно то, чего я боялась.
— Ты когда-нибудь играла в manhunt (с англ. — «Охота на человека»)? — Спрашивает Уэс, низкий рокот искажен маской.
— Нет. — Я извиваюсь под его рукой, но его хватка тверда как сталь.
— Вот как мы играем, — мурлычет он. — Мы даем тебе десятисекундную фору. Затем мы охотимся на тебя. И тебе лучше надеяться, что мы тебя не поймаем.
Лед пробегает
— Что случится, если вы это сделаете? Что будет? — шепчу я.
Его волчья улыбка становится шире.
— Ты не захочешь это выяснять.
Мой желудок скручивает. Нет, не захочу.
— Десять. Девять. Восемь…
— Пожалуйста, не делай этого, Уэс. — Отрывистый крик заставляет окружающих нас Дьяволов захихикать.
Его глаза бесстрастны, на них не действует моя мольба.
— Семь, шесть…
— Мы можем просто поговорить? Пожалуйста!
— Пять, четыре…
— Уэс…
— Лучше беги, сука. — Зловещее предупреждение Трея мне в ухо и его скользкая рука на моем бедре заставляют меня вырываться из их хватки.
Они не преследуют меня. Пока.
— Три. Два…
Уэса не переубедить. Ни его, ни кого-либо из них не отговорить от этого.
Поэтому я разворачиваюсь и бегу по бетону через парковку так быстро, как только могу, сердце колотится, а страх струится по моим венам.
— Один.
Позади меня раздаются завывания, как будто хоккейная команда изменила форму под полной луной. За ним следует топот тяжелых шагов, и ужас, какого я никогда раньше не испытывала, пронзает меня.
Даже имея преимущество, у меня нет шансов против лучших спортсменов кампуса. Я не могу обогнать их. Я не могу отбиться от них.
Темнота — мое единственное преимущество. Если я смогу раствориться в тени, возможно, мне удастся спрятаться. Переждать, пока им не надоест меня искать.
Я сворачиваю с тротуара и несусь между кирпичными зданиями, мои ноги уже кричат, они все еще болят после миль, которые мне пришлось пройти пешком обратно в кампус. Улюлюканье и крики приближаются, хоккейная команда несется за мной, как стая койотов по следу раненой добычи.
Слезы угрожают затуманить то немногое, что осталось у меня, чтобы видеть в темноте. Я смаргиваю их, размахивая руками и не обращая внимания на боль, которая уже нарастает в икрах.
Я не могу позволить им поймать меня. Я не могу позволить им поймать меня.
Они причинят мне боль.
Если я вообще её переживу.
Рядом с библиотекой я замечаю кирпичную стену высотой мне по пояс, окруженную живой изгородью. Сердце колотится у меня в горле, я карабкаюсь по стене, кожа на моих руках содрана и шелушится. Я спрыгиваю вниз, пригибаясь как можно ниже, чтобы слиться с тенями.
Две пары кроссовок шлепают по бетону, замедляя шаг, когда
— Не могу дождаться, когда трахну ее, — усмехается Трей. — С первого дня хотел уничтожить эту сладкую киску.
Желчь подступает к моему горлу. Если и есть кто-то, кого я боюсь так же сильно, как Уэса, если не больше, то это Трей.
Он уже добирался до меня. Если ему удастся сделать это снова, я не уверена, что на этот раз мне удастся от него сбежать.
— Ты берешь ее киску, а я возьму ее рот, — говорит ему Броуди. Они смеются вместе, их шаги затихают, когда они проходят мимо.
Я жду, когда раздадутся их шаги или появятся другие, но, когда их нет, я делаю медленный, успокаивающий вдох, прежде чем медленно поднимаюсь по кирпичной стене и упираюсь руками, чтобы подтянуться вверх.
Я побегу обратно в общежитие. Я буду держаться тени возле зданий и смешаюсь с толпой, сбегу от них…
С тротуара в пяти футах от меня наблюдают два Дьявола.
Трей и Броуди.
— Готова поиграть, красотка? — Трей растягивает слова.
Мое сердце чуть не взрывается в груди, и я пытаюсь перемахнуть через стену и сбежать, но обе их руки уже на мне, оттаскивая меня назад.
Из моего горла вырывается крик, мое последнее оружие для самосохранения. Но они только смеются, даже не потрудившись прикрыть мне рот.
Они прекрасно понимают, что мы здесь одни. Я и двадцать пять дьяволов.
— Мы поймали ее! — Броуди кричит своим товарищам по команде. Несколько возгласов в ответ, прежде чем подбегают другие.
Трей наклоняется к моему уху и шипит:
— Я разочарован. Я ожидал лучшего боя.
Я бьюсь в их руках, но это бесполезно. Повторение того дня, когда они поставили меня на колени в коридоре, удерживая на месте и не давая сбежать.
Только на этот раз их двадцать пять, и ни у кого нет шансов спасти меня.
Угроза Трея звучит у меня в голове. Теперь, когда я в его руках, он собирается уничтожить меня.
Они бросают меня на бетон перед шестью другими парами ног. Другие крадутся в темноте, чтобы окружить меня. От ужаса у меня раскалывается голова, боль в руках и коленях уже пульсирует. Мое сердце колотится так быстро, что могло бы участвовать в Олимпийских играх.
Я изучаю глаза за масками передо мной. Ни одна из них не принадлежит Уэсу.
Как он мог допустить, чтобы это случилось со мной? Как он мог это организовать? Я понимаю, что он хочет наказать меня. Но это хуже, чем я когда-либо думала, на что он способен.
Я ожидаю, что они будут ждать появления своего капитана, но Трей хватает меня за волосы, дергает вниз и опрокидывает на спину.
Я царапаюсь и пинаю его, но несколько пар рук быстро прижимают меня к земле. Их смех и маски кружатся над моей головой.