Если верить лисам II
Шрифт:
Лис не собирался отступать и, вероятно, сумел бы меня переубедить, не удайся мне по чистой случайности занять его мысли другой проблемой.
Появление Мари в нашем отделе перед самым обедом уже никого не удивило. Йормэ, занятый работой за своим столом, рассеянно взглянул на нее и вновь вернулся к бумагам, что читал до этого. Через секунду до него дошло, кого он увидел, и документы полетели на стол, а лис быстро выпрямился, едва не уронив стул, и решительно направился ко мне.
Рядом он оказался на несколько мгновений раньше
– Она обедает со мной, – предупреждая все возможные требования с ее стороны, заявил Йормэ.
Я невольно кивнула. После того, что рассказала мне Юна, находиться рядом с Мари стало еще неуютнее. Даже если это были всего лишь сплетни и размах проблем, что приносило окружающим внимание Мари, был серьезно преувеличен, мне не хотелось рисковать.
Даже Ита, способная переломать меня пополам, не вызывала у меня столько опасений, сколько хрупкая и слабая человеческая девушка.
– Но это несправедливо. – Мари посмотрела на меня. – С другими девушками ей позволено встречаться.
– Это с какими же? – уточнил Йормэ. Он не представлял, где и при каких обстоятельствах Мари могла застать меня с другими людьми.
– Юна, – напомнила я, – забирала меня на допрос.
– А, – он криво улыбнулся, – так уж получилось. Тогда, видимо, у меня было хорошее настроение.
Добиться от Йормэ чего-то еще у Мари не получилось.
Подождав, пока она покинет отдел, лис посмотрел на меня. Он ожидал, что я его поблагодарю, но услышал немного другое:
– Будь с Мари, пожалуйста, помягче.
И нахмурился.
– Неужели ты о ней переживаешь?
– Вообще-то, о тебе. Если слухи хоть вполовину правдивы…
– Какие еще слухи? – не понял лис.
Он подобным не интересовался и не знал, что говорят о Мари. Глядя в непонимающие глаза Йормэ, я очень остро осознала, как же мне повезло познакомиться с Юной. Да, часто ее любовь собирать сплетни меня тяготила, но в этот раз оказалась полезной. По крайней мере, избавила меня от нездорового желания не обижать Мари и вымучивать из себя несуществующий интерес к ней.
Иветт с неодобрением смотрела на меня, но слова Юны я пересказала.
– Я не утверждаю, что все это правда, но лучше ее не злить.
Йормэ, выслушав мой рассказ, помрачнел и на дверь посмотрел уже без всякого веселья.
– Сплетни… – начала было Иветт, но лис нетерпеливо ее перебил:
– Я знаю, что сплетням не стоит верить, но не собираюсь проявлять легкомыслие и игнорировать их. – Обратившись ко мне, он добавил: – Постарайся не оставаться с ней наедине, а я попробую узнать, что именно случилось.
Я не понимала, как мое беспокойство за Йормэ обернулось против меня же. Он не слушал моих заверений в том, что Мари не сможет выгнать меня из управления, что бы она ни сделала. На это лис только отмахивался, заявляя, что рисковать не стоит.
Меня это злило, но больше тревожило то, как все наше общение с Мари стало резко пресекаться. Йормэ делал все, чтобы она не могла ко мне даже приблизиться. Мари не могла не заметить случившихся изменений. Порой я видела, как она смотрит на лиса, и взгляд ее был пугающим.
Но когда я говорила об этом Йормэ, тот меня не слушал. Он считал, что в опасности я, и, упорствуя в своих заблуждениях, игнорировал очевидное: настроение Мари менялось, и из настойчивой, но дружелюбной девушки она постепенно превращалась в тихую и целеустремленную угрозу. И жертвой ее точно должна была стать не я.
ГЛАВА 3
Пока в управлении копилась беда, пришел важный день встречи с Мясником. Выставка открывалась с заходом солнца и продолжаться должна была до рассвета. Граф обещал фейерверк, экзотические блюда и особое представление, которое «никого не оставит равнодушным».
– Это точно выставка? – поинтересовалась я, когда, надев свое зеленое, стоически отвоеванное у лиса платье, наконец смогла ознакомиться с программой вечера. Раньше Йормэ показать мне ее почему-то не посчитал нужным.
Лис кивнул.
– Все как любит граф Инрэйг. Если на следующий день первые полосы главных столичных газет не будут посвящены ему, я очень удивлюсь.
Здание, в котором проходила выставка, располагалось в самом центре, из окон его второго этажа можно было увидеть высокие стены из белого камня и тонкие шпили дворца.
В большом просторном зале – первом из выставочных помещений – было шумно от разговоров и легкого звона музыкальных инструментов. Воздух полнился неуловимым сладким ароматом.
Многоярусные светильники, опущенные до уровня второго этажа, ярко освещали развешанные на стенах картины и выставленные посреди зала статуи. У больших окон растянулся ряд остекленных витрин, в которых искрились драгоценными камнями разнообразные диковинные предметы.
Йормэ окинул взглядом зал. Он выглядел уверенно и чувствовал себя в своей тарелке, пока я слепла от блеска и мысленно сетовала на затворнический образ жизни Мясника.
Я не любила шумные мероприятия. Особенно если их участниками были аристократы.
– Йормэ, – я разглядывала совершенно для меня неразличимых между собой мужчин в дорогих костюмах. Они с надменными или скучающими лицами прогуливались мимо картин, изредка окидывая зал цепким взглядом в поисках новых выгодных знакомств, – а как мы его отыщем?
Лис кивнул на изящные кованые перила второго этажа.
– Найдем самую тихую галерею – найдем виконта.
Граф, вынырнувший из-за стайки юных леди в воздушных платьях, нарушил наши планы. Он вцепился в Йормэ мертвой хваткой, желая лично показать ему все свои трофеи, что собирались долгие годы. Начало этой коллекции положил еще его прадед, и граф зачем-то сообщил об этом дважды.