Если завтра война. «Арабская весна» и Россия
Шрифт:
При этом очень серьезный опыт получили информационные структуры, отвечающие за ведение информационной войны как внутри демонтируемого государства, так и вне его для создания благоприятного информационного фона.
Стоит отметить, что крупнейшие американские интернет-корпорации «Гугл», «Фейсбук» работали согласованно с госструктурами, быстро и качественно зачищая свои ресурсы от массивов неугодной информации, разоблачающей ложь и недостоверные факты, публикуемый западными СМИ. В итоге создано отработанное взаимодействие в информационном поле, борьба с которым практически невозможна или малоэффективна.
Наконец, оперативность, с которой изменялись тактические схемы применительно к меняющейся обстановке, позволяют предположить о существовании разветвленной системы
Особенности асимметричной войны в Сирии и принципиальные её отличия от предыдущих видов конфликтов
Внешне асимметричная война, ведущаяся в Сирии, напоминает партизанскую войну, восстание или мятеж с элементами гражданской войны. Именно такое впечатление искусственным образом насаждается средствами массовой информации и поддерживается Западом, ООН, группой стран – «Друзей Сирии» и правозащитными организациями. Однако необъективное замалчивание некоторых особенностей кардинально искажает картину происходящего.
Основная задача ведущейся войны – массовый психологический террор против населения. Для этого боевики Свободной Сирийской Армии, исламисты «Фронта Ан-Нусра» и других радикальных группировок полностью отказались от соблюдения минимального набора норм международного гуманитарного права (МГП) и проводят массовые расстрелы пленных, гражданских лиц, совершают теракты, сознательно направленные на максимизацию жертв. Для решения этой же задачи боевики практикуют тактику «выжженной земли», уничтожая инфраструктурные объекты, объекты жизнеобеспечения, разрушая промышленные предприятия, ведя охоту на представителей отдельных гражданских специальностей – в первую очередь врачей.
В таких условиях поддержка боевиков местным населением является недостижимой – что, видимо, учитывается технологами войны и признано допустимым. Вывод, который можно сделать из стратегии боевиков в Сирии – своими действиями они коренным образом отличаются от партизан или боевиков, опирающихся на поддержку местного населения, и в отрыве от этой поддержки теряющих боевые возможности. Это как раз совершенно неудивительно – если на первом этапе войны в Сирии основу вооруженной оппозиции составляли как раз местные кадры, воюющие непосредственно на территории своего проживания (что как раз характерно для партизанской войны), то начиная с лета 2012 года доля иностранных наёмников в рядах боевиков стала резко расти – и именно с этого момента происходит трансформация всей стратегии войны с их стороны.
Сегодня боевики совершенно не нуждаются в поддержке гражданского населения, чем ставят перед правительственной армией сложную задачу прямых действий по их поголовному уничтожению, что само по себе затратно по времени и ресурсам. При этом боевики сознательно ведут боевые действия в густонаселенных районах и городах Сирии, чтобы боевые действия приносили максимальный ущерб населению и экономике Сирии.
Именно поэтому прежний опыт противопартизанской войны, который давал довольно быстрый и прогнозируемый эффект, неприменим. Боевики, не нуждающиеся ни в поддержке среди местного населения, ни в снабжении с его стороны, неуязвимы для любых действий, направленных на их отсечение от этого населения.
Вторая принципиальная особенность асимметричной войны и ее отличие от всех ранее идущих иррегулярных войн – это транснациональный характер вооруженных формирований, противостоящих регулярной армии. Фактически вооруженную борьбу ведут представители самых разных государств и культур. Они абсолютно равнодушны к любой пропаганде со стороны правительства и устойчивы к ней. Поэтому довольно неплохо работающий принцип сочетания амнистий в отношении колеблющихся с жестким истреблением непримиримых практически не работает – иностранцы не сдаются в плен, планомерно добивая своих раненых. Повсеместное явление в Сирии – сжигание трупов иностранных боевиков их товарищами для того, чтобы невозможно было их опознать.
Наконец, третьей особенностью ведущейся в Сирии асимметричной войны является прекрасная работа мобилизационных структур боевиков. Динамика вербовки, обучения и переброски боевиков в Сирию начиная с весны 2012 года явно выше динамики истребления их сирийской армией. Это означает, что после ливийской войны во всех странах Ближнего и Среднего Востока были развернуты вербовочные пункты и лагеря первичной подготовки – и ликвидировать эту систему «военкоматов» практически невозможно ввиду их обширной географии – от западного побережья Северной Африки до китайского Синцзяна и даже до Индонезии. Среди погибших боевиков были опознаны уйгуры, пакистанцы, австралийцы, тунисцы, арабоязычные граждане Франции, саудовцы, йеменцы – граждане всех исламских стран региона и исламских общин стран Запада.
Транспортировка рекрутов к местам их концентрации в Турции и Ливане проводится обычным пассажирским транспортом – самолетами, кораблями, даже автобусами – смешиваясь с обычными пассажирами. Уже поэтому перехватить такую транспортировку решительно невозможно.
Эти особенности не дают возможности либо создают колоссальные сложности для противостояния противнику, расстраивая его коммуникации, пути снабжения, разрушая склады и места сбора – они разбросаны по гигантским территориям, рассредоточены, легко восстанавливаются либо вообще неразрушимы – как, к примеру, вся система пассажирского авиа-, морского и автосообщения с окружающими театр военных действий регионы и страны.
Несмотря на все сложности и проблемы, сирийское руководство сумело сделать очень серьёзные выводы и извлечь опыт из двухлетней войны, к которой изначально Сирия оказалась абсолютно неподготовленной.
Был сделан вывод о невозможности лишить боевиков их важнейшего ресурса – мобилизационного. Структуры мобилизации, переброски боевиков и их обучения находились и продолжают находиться за пределами территории Сирии. У сирийского правительства нет никаких инструментов и возможностей уничтожить эти структуры – и поэтому армия перешла на стратегию тотального уничтожения боевиков при максимально бережном отношении к своим собственным людским ресурсам. Это означало, что в какой-то момент (приблизительно с осени 2012 года) армия прекратила беречь строения, города, материальные ресурсы, уничтожая боевиков вместе со зданиями и строениями, в которых была организована оборона. Главное условие – предельная экономность в своих собственных потерях.
По сообщениям корреспондентов информационного агентства «АННА-Ньюс», все два года войны находящихся в передовых порядках сирийской армии, соотношение потерь в боях за пригороды Дамаска осенью-зимой 2012–2013 гг. доходило до 1 убитого сирийского военнослужащего к 100 убитым боевикам. Столь тяжелые потери неизбежно сказались на динамике пополнения личным составом – за время боев под Дамаском боевики сумели подтянуть из внутренних районов страны не более 1 тысячи бойцов, понеся при этом потери только убитыми не менее чем 6–7 тысяч человек. По оценкам сирийских военных, при сохранении темпов истребления боевиков основные боевые действия должны завершиться к концу лета – осени 2013 года, после чего борьба перейдет в плоскость контртеррористических операций.