Эссенция пустоты
Шрифт:
Я ещё много чего хотел сказать, но остановился. Какой смысл говорить? Словно кто-то меня когда-то слушал… Бессмертный, правда, не перебивал, и не спорил, и не пытался меня ни к чему склонить. Пожалуй, единственный из всех. Но от этого доверие к нему не увеличивалось, а наоборот, падало до самой низкой отметки. Потому что это на фоне остальных выглядело очень подозрительно.
Парень молчал какое-то время, даже не шевелился – просто глядел в костёр. Он настолько слился с обстановкой, что через какое-то время я перестал его замечать, увлёкшись экспериментом. Образец, получившийся в итоге,
Рядом послышалось хлопанье крыльев – это неподалёку приземлилась любопытная пустельга. Я даже удивился – охотится посреди ночи, что ли? Птица потешно вертела головой, рассматривая сидящих у костра двуногих, но держалась на безопасном расстоянии. Немного посомневавшись, коротко вскрикнула и подскочила на полшага ближе.
Задумчиво посмотрев на свой финальный образец, я бросил его птице. Сокол снова вскрикнул, грозно встопорщил крылья, но всё же пригляделся к подачке. Клюнул её раз, другой, а потом резко схватил мышь и улетел.
– Отлично, – резюмировал я и отпустил порядком измученную мышь на свободу.
Бессмертный, наблюдавший за моими действиями, прищурился и тихо сказал:
– Ты говоришь, что ничего не знаешь о том, что творится вокруг тебя. При этом ты понимаешь больше, чем хочешь показать, – он поднялся на ноги. – Так вот на самом деле ты понимаешь даже больше, чем сам думаешь.
С этими словами он ушёл в ту же сторону, откуда появился, оставив меня в одиночестве.
Я, посмотрев ему вслед, повторил про себя его последние слова и довольно улыбнулся. Беседа вышла очень продуктивной. Можно ложиться спать.
Настроив свою ауру на питание, я потушил костёр и направился к спящим неподалёку Рэну и Хелии. За время сна мои силы значительно восстановятся, а если произойдёт асессия, то, проснувшись, я и вовсе буду полон сил. И тогда настанет время для кое-каких действий.
Хелия проснулась последней. Рэн, которого она по привычке чуть не назвала Тхендой, готовил завтрак. Его седой товарищ неспешно перемещался по лагерю, ведя какие-то приготовления. В отличие от вчерашнего Энормиса, сегодняшний выглядел бодрее и активнее, хотя пиратка не понимала, как можно было выспаться за такой короткий промежуток времени – ведь он лег спать уже посреди ночи, и всё равно проснулся раньше.
Ночь в степи оказалась холоднее, чем Хелия себе представляла – пришлось кутаться в предусмотрительно выданный Рэном плащ, чтобы не отморозить конечности. И это в разгар лета! Какой же дубак тут должен быть зимой? Вылезать из-под тёплой накидки не хотелось, но едва до её носа долетел запах готовящейся пищи, зов желудка поборол лень.
Завтракали снова в тишине. Пиратку это молчание неимоверно напрягало. Ладно, если бы она оказалась в компании каких-нибудь незнакомых пиратов, к этим она давно привыкла и знала, как себя с ними вести. Но сейчас рядом копошились два чародея, хмурых, таинственных и молчаливых – они-то понимали друг друга даже не с полуслова, а с одного только взгляда. Но кит с ними, если б то были обычные чародеи. Эти двое – страшно подумать! – явно вели дела мирового масштаба. Хелия уже убедилась – их не волновали ни деньги, ни жизни обычных людей, а потому пиратку буквально съедало любопытство.
Рэн казался славным малым. Маска вора Тхенды слетела с него, как шелуха, и он враз стал другим человеком. От него так и пёрло благородством – было видно, что ему сразу полегчало от того, что не надо больше притворяться. А ещё он казался Хелии чересчур искренним и честным. Ему бы очень пошло быть музыкантом или поэтом. Но поди-ка ты – чародей.
А вот Энормис был совсем не таким. Бывает, как зыркнет – аж пот прошибает. Жуткий тип. Будто… бесчувственный. Холодный, как ледышка. Такой точно может убить без колебаний – глядя на него, Хелия мысленно благодарила судьбу за то, что её оставили в живых. Этот верзила даже ел с таким лицом, словно неживой он вовсе. И улыбки у него – не поймёшь, то ли к тебе вежливость проявляют, то ли прибьют через секунду. Но с Рэном седой общался приветливо, спокойно – и тут же начинал казаться нормальным человеком. Словом, непонятный субъект. Со странностями.
Прикончив свой завтрак, Энормис поднялся на ноги и объявил:
– У меня есть кое-какие дела. Надо отлучиться на пару дней, потом вернусь за вами.
– У нас припасов на один присест осталось, – заикнулась было Хелия, но тут же заткнулась, поняв по взгляду чародея, что её никто не спрашивал.
– Поохотимся, – спокойно сказал Рэн. Было видно, что ему не нравится отсутствие пояснений, но выспрашивать он отчего-то не стал. – Есть шанс, что ты опоздаешь?
Седой обвёл лагерь задумчивым взглядом и ответил:
– Ждите трое суток. Если не появлюсь – уходите.
– Ясно.
Постояв немного, Энормис схватил свой мешок и начал рисовать какую-то магическую штуку, как вчера, на острове. Хелия внимательно наблюдала за его манипуляциями, но, разумеется, ничего не поняла. Через минуту перед чародеем распахнулся шумящий проход, похожий на чёрную воронку, и седой исчез в ней с тихим хлопком. Пространство выпрямилось, и уже через несколько секунд ничто не напоминало о том, что тут кто-то стоял.
Пиратка перевела ошеломлённый взгляд на Рэна – тот словно ничего и не заметил. Определённо, эти двое жили в совершенно ином мире!
– Он у вас тут главный, получается? – спросила она.
– Вроде того, – уклончиво ответил парень, поднимаясь на ноги. – Скоро полдень. Я собираюсь поохотиться. Ты идёшь?
– Конечно! В жизни не охотилась в степи, – Хелия вскочила вслед за парнем. – А с кем он разговаривал ночью?
Рэн перевёл на неё печальный взгляд:
– У него это бывает. Не обращай внимания.
– В смысле, бывает? Я слышал… слышала два голоса.
– Вот как? – Парень даже замер на мгновение. – И какой он был? Второй голос?
– Молодой. Спокойный. Не знаю, мне их было не видно.
Молодой чародей взял свои лук и колчан, заткнул за сапог нож и пробормотал себе под нос:
– Странно…
И все. Больше Хелия ни слова от него не дождалась. Что ни говори, а закадычными дружками эти двое точно не были.
Рэн уже направился прочь от лагеря, а пиратка стояла в сомнениях. У неё назрел вопрос, который вроде бы и следовало задать, и в тоже время она понимала, что ей на него не ответят. Как бы так спросить, чтобы хоть часть правды выведать?