Есть ли жизнь после отбора?
Шрифт:
– Вообще, я бы конечно счел, что капитан умом тронулся, что было бы немудрено. Но вот она башня, вполне себе материальная. О! Смотрите!
Он ткнул пальцем куда-то за борт. И я, проследив за его взглядом, увидела ненормально розовую воду.
– Надо набрать,- кок мечтательно облизнулся.
– Вы сейчас хотите уйти в грезы? – оторопела я. – В двух шагах от спасения?
Кок смутился, что-то забормотал и отвернулся от воды. А я вдруг вспомнила, что сахарно сладкая
Гамильтон… Мой бесценный Генерал. Наша связь молчит с того момента, как Лео Гальерди вытащил меня из воды. И я смею надеяться, что эта тишина лишь следствие того, что мы все находимся не в родном мире. Если… Если Гамильтон погиб, то…
«Не мог он погибнуть», оборвала я себя. «Там не только Тина, но и Кристоф, по чьему слову к Генералу стекутся все свободные целители».
Вытащив подвеску, ту, оборотническую, я откупорила ее и левитировала в розовый поток. Пусть наполнится этой таинственной сладкой морской водой. Может, Гамильтон порадуется? Хотя я не помню, должна ли вода быть розовой?
Скрежет, ругань капитана и его помощника и вот, корабль намертво сцепляется с каким-то торчащим из воды штырем.
– Что это?
– Я кок, миледи,- насупился мой вынужденный собеседник,- и это было мое первое плавание. Откуда мне знать? Выглядит как то, за что цепляют корабли. Но, вообще-то, таких должно быть еще несколько.
– Прошу прощения, вы выглядели очень информированным,- вежливо отозвалась я.
Но, судя по всему, кока мои извинения ничуть не утешили.
– А вот и ступени. Но открыть их может лишь окраинный сталевар.
– Мы не любим, когда нас называют «сталеварами»,- откашлялась я. – Мы мастера окраинной стали. И дело не в том, что сталеварение чем-то хуже, нет. Дело в том, что это принципиально разный процесс и…
И я сама себя оборвала. К чему эта лекция? Правильно, ни к чему.
Первым на широченные мраморные ступени перепрыгнул первый помощник. Затем были переброшены сходни и… И это было не то, к чему я привыкла. Не широкая массивная конструкция с перилами, а две тоненькие досочки.
– Леди Фоули-Штоттен? – капитан нетерпеливо посматривал на меня.
– А? Иду, да.
Это было трудно. Я не боюсь высоты, да и петля левитации всегда выручит. Но… Корабль качался на волнах, доски двигались в унисон, а я… Я просто смертельно устала. Этот день начался и никак не может кончиться. Бесконечный кошмар, который неизвестно чем закончится.
Так, под траурные мысли, я прошла по утлым сходням и спрыгнула на ступени. Не желая наблюдать, как рискуют собой остальные, сразу поднялась к воротам.
Воротам, в центре которых было углубление, идеально подходящее под шар с кипящим расплавом. Значит, здесь и сейчас я должна сотворить свою ледяную сталь? Но из чего?
Оу. Ворота были магически спрессованы из сотен слитков разных металлов. И чувствовала, если позвать, то я смогу вытащить любой нужный мне ингредиент.
Положив руки на холодные ворота, я прикрыла глаза. Нет единого рецепта для всех мастеров. Нет.
Но нет и единого рецепта для одного мастера. Каждый раз сталь немного отличается. Ведь каждый раз мастер создает ее под определенную задачу. Именно в этом кроется истинный секрет окраинной стали. То, что создавалось ради оружия – беспощадно разит врагов. То, из чего ковались артефакты держит магический заряд спустя столетия после создания.
Но для чего эта дверь? Для защиты? Определенно. А еще?
Каталог. Это подсказал вернувшийся на мои волосы малыш луо-наари. Здесь, в этой башне, собраны тысячи слитков. Все мастера хотя бы раз в жизни приходили сюда, чтобы оставить свой отпечаток.
На границе сознания заворочалась какая-то мыслишка. Но, пока что, она была лишней.
Я, отдавшись на волю подсознания, создавала эталон своей стали. Основу, которой впоследствии буду придавать особые свойства. Сердцевину, по которой мои изделия смогут опознать потомки.
– Открывается! Открывается! Мать моя женщина, я трогаю настоящего мастера окраинной стали,- восторженно проорал кок.
– И мастеру это не нравится,- я скинула его руку со своего плеча.
– Да ладно, я ж не за непристойное место,- обиделся кок.
– А где маг? – капитан огляделся.
– Она его вырубила,- наябедничал кок.
Но, вопреки его ожиданиям, капитан благодарно кивнул:
– Спасибо. Надежно?
– Ближайшие сутки не очнется. Навязчивые желания так сильны?
Капитан чуть ссутулился:
– Судите сами – я уже знаю, что никто из моих не выжил, но все еще в деталях представляю, как меня встретит жена. Как обрадуются дети. Какие гостинцы им купить. Стоит только перестать что-то делать, как эти мысли меня одолевают.
– А уж меня-то как одолевают,- поддакнул старший помощник и мечтательно прикрыл глаза.
На что капитан с грустью проговорил:
– И он себя забыл. Не знаю, что с нами будет после всего этого.
– Вы сможете собрать свою по кускам, восстановить доброе имя.
– И смиренно молчать, ведь герцога никто не заставит отвечать,- скривился Лео. – Если бы он не поснимал с кораблей проявители аномалий ничего бы этого не было!
– Проявители?
– Мы живем с этим морем и его капризами уже не одно столетие. Конечно мы научились избегать проблем,- капитан грустно улыбнулся,- идемте, двери начали закрываться. Боюсь, что второй раз вы их открыть не сможете.
Шагнуть в темноту было трудно. Почему? О, потому что она казалась осязаемой. Плотной. Почти живой.