Есть такая болезнь - жизнь

Даниленко Жанна

– Он мне рад.

– Рад, я не сомневаюсь. Кто спит с тобой в одной комнате? Оля?

– Нет, она с матерью, Сережа со мной. Знаешь, я о нем много не знаю. Какой парень вырос, как я жил без него?

– Все сказал? Значит тебе с ним хорошо!

– Да.

– Он еще молодой мужчина, ему с женой красавицей спать надо, а не с тобой в одной комнате. Они и так живут как сельди в бочке. Дима с женой и двумя детьми, Оля подросток, девушка уже и ты старый козел. Я виновата перед твоим сыном, а ты герой, ему жизнь ломаешь, семью его рушишь. Понял? Вернись домой!

– Нет!

– Вернись, Володенька! К Сереже в гости ходить будешь, а гулять вечерами

со мной.

– Дура ты Белла, и сын наш весь в тебя. Хоть бы понял, что не тянешь, не рыпайся. Так нет. И что я в тебе дурре нашел?

– То и нашел, не перечила я тебе. Кормила, поила обслуживала, только не перечила. Ты умный, вот за двоих и думай.

– Артур в тебя! Тоже не далекий.

– Что теперь локти кусать? Какой получился, но он не плохой, внучка у нас Машенька деда ждет. Ты же с ней читал, играл, а теперь что?

– Ждет Машенька?

– Ждет. Пойдем домой.

– Хорошо, только из за внучки. И к Сереже ходить буду, когда захочу, тогда пойду. И он к нам. С пирогами его встречать будешь. Сейчас позвоню.

– Сережа, сынок, я домой вернусь, ты ко мне ходить будешь? С Маришей, с Олей. Там внучка Машенька ждет. Отвезешь? Хорошо, спасибо сын.

====== Часть 163 ======

– Костя, Вы долго собираетесь морочить голову моей дочери?

– Я не понимаю, мы друзья.

– Она любит Вас.

– Я знаю. Почему Вы говорите мне об этом, а не она?

– Я говорила с Вашей матерью, она тоже считает недопустимыми Ваши отношения с Настей. Она мне сказала, что у Вас прекрасная жена, что Вы любите друг друга и счастливы. Что у Вас будет ребенок.

– Мама? Мама сказала, что я счастлив с женой? Не может быть. Мама ненавидит ее всеми фибрами души! Мама считает, что Снежанна воспользовалась моей привязанностью к маме, и как бы подменила собой ее. Она не могла сказать Вам такое. И какой ребенок в ее возрасте? И потом я не думал ни о каких детях. Вы поймите, я сам из многодетной семьи. Я третий, после меня еще сестра. Я всю жизнь ревновал родителей и своих детей заводить не собирался. И вообще, я не люблю жену. Я с каждым днем, все больше убеждаюсь, что ошибся. А Вашу дочь я люблю. Нужно время. Снежанна меня не отпускает, я не могу ее выгнать и все. Она ради меня пожертвовала всем, даже сына отправила к бывшему мужу. Понимаете?

– Нет. Совсем ничего не понимаю. Ваша мать совершенно точно сказала, что Ваша жена беременна. И о ней она отзывалась очень тепло. Она говорила, что ваш брак был по большой взаимной любви.

– Беременна? Снежанна беременна? А разве после сорока беременеют? И потом, я всегда предохранялся. Сейчас позвоню отцу, если мама знает, то он наверняка. У них никаких секретов нет.

– Костя, Вы такой же ребенок как и моя дочь. И почему после сорока?

– Моей жене Снежанне сорок два года. Мы познакомились в Питере, я был в увольнительной, гулял по городу. Красиво, хорошо, но одиноко. И очень хотелось есть. Она курила на лавочке, курила “Данхил голд”. Я хорошо знаю запах этого табака, его курит бабуля. Кроме бабули в семье не курит никто. В общем, я подсел к ней, втянуть дым, вспомнить бабулю. Потом мы разговорились. Так получилось, что я рассказал о себе все. Сейчас я понимаю, что не надо было этого делать. Не знаю решила ли она что я богат, и что с меня можно что-то поиметь, или правда я ей понравился, но она привела меня к себе домой и накормила. Затем я каждую увольнительную стал бывать у нее. С ней я стал мужчиной. Она просила ничего не говорить родителям, и я не говорил. Отец часто приезжал. Он читал лекции у нас в академии. Когда приезжал отец, я естественно не видел Снежанну. Потом мы тайно поженились. Весной я окончил академию. Отец забрал меня на стажировку в институт. Тут вся родня, они известные врачи, есть у кого учиться. И потом институт семейный бизнес, понимаете?

– Подожди, Костя. Ты говоришь об институте экспериментальной хирургии? И профессор Корецкая твоя бабушка? А академик Борисов дедушка?

– Ну да. Это родители мамы. А папу они вырастили, он сын их друзей и друг дяди Валеры.

– Нынешнего директора?

– Да. Папа его зам.Короче, я привез Снежанну в Москву, домой. И моя мама ее возненавидела. Она кричала на нее! Я никогда не слышал, чтобы мама кричала. Папа ее насилу успокоил. Потом нас отправили жить в однокомнатную папину квартиру. А мой старший брат с семьей живет теперь с родителями. Но, понимаете, не ладится у меня со Снежанной. И с Настей я познакомился, когда брак уже трещал по всем швам. Я говорил ей о Насте. Я думаю, что она поймет и мы разведемся. У меня с Настей нет и не будет никаких интимных отношений, пока я женат. Но я люблю ее.

– Подожди, Костя. Я была в однокомнатной квартире и говорила с твоей мамой. Она крупная, полноватая женщина, где то моего возраста.

– Нет, это Снежанна. Мама хрупкая, худенькая и очень красивая. Если бы Вы разговаривали с ней первое о чем бы Вы сказали, что она невероятно красивая. И еще она очень молодо выглядит, потому, что худенькая, неверно. Ее даже принимают за сестру Димы. Никто не верит, что она его мать. И Настю она знает и папа знает, и она им нравится. Мама говорит, что Настя искренний солнечный человек.

– Все, тихо, Настя пришла. Разберись уже со своей жизнью, пожалуйста.

– Так я могу встречаться с Настей?

– Да.

Мать Насти ушла к себе в спальню. «Мальчик из хорошей семьи. Запутался, конечно, но ничего. При умелом подходе все образуется.» Она снова вспомнила женщину, которую приняла за его мать. Представила ее в роли жены этого взрослого ребенка и рассмеялась сама себе.

– Тигран, примите мои соболезнования. Мы для Вашего отца сделаем все, что бы достойно проводить его.

– Спасибо, Любовь Александровна. Вы понимаете, что мы все были готовы к такому исходу, я не ожидал, что он протянет так долго.

– За ним хорошо ухаживали.

– Подходите к квартирному вопросу? Молчите, я все объясню. Света вышла за отца двенадцать лет назад. Ей было двадцать. Он успел выучить ее, но квартиру он подарил мне до своей женитьбы. Она знала, на что идет. Она действительно хорошо ухаживала за отцом. Я благодарен ей. Я дал ей месяц, собрать вещи, подыскать жилье, или вернуться в свой Долгопрудный. Считаете меня несправедливым? Как хотите. Она была сиделкой, согласитесь, что не женой, а именно сиделкой. Сиделкам не покупают квартиры, их увольняют.

– Дело Ваше.

Люба прошла в кабинет заведующего хирургией.

– Боря, хорошо, что ты на месте. Умер Данилян Сурен. Он сейчас у нас в морге, его готовят к похоронам. Тигран дал Свете месяц, на сбор вещей. Что у нее с жильем?

– Ты у меня спрашиваешь? Мы никогда не говорили об этом. И потом, мы со Светой просто приятели.

– Да конечно о вас только покойники не говорят, а дыма без огня не бывает. Боря, я не хочу ее увольнять. Я не хочу, чтобы она подавала заявление на увольнение. Я должна решить квартирный вопрос нужного институту врача. Ты меня понимаешь?