Есть такая болезнь - жизнь
Шрифт:
– Ага, догадливый ты наш.
Она ушла с Костей, внутренне ее трясло. Она падала и теряла, все вокруг теряла, навсегда, совсем и в этом падении даже уцепится было не за что, хоть как-то задержаться, и дна в ее личной пропасти не было. Была только цель – выжить, подняться и встать на ноги. А кто при этом будет рядом покажет время. Главное чтобы брат был, а остальные... Нужны ли ей остальные? Может на их место придут новые, а те старые были просто не те.
Она села в машину, назвала адрес и они поехали. Ни бывшая подруга, ни бывший парень Всеволод, уже не имели значения. Они стали бывшими. Хотелось курить, она порылась в сумочке и достала сигареты.
– Да, но без них пока ни как.
– У Ольги тоже много, но отец сказал, что курить надо за свои. Вот она и пошла работать, пока не выгнали. Нарвется она неприятности.
–
– Не пожалеет. Директор тоже наш дядька, но если она ему попадется, вот уж ей несдобровать. Отца жалко. Трепим мы ему нервы, каждый на размер души, а у него язва, а ты думаешь, мы о нем думаем, когда в его душу гадим? Нет. О себе ведь только думаем и все. Мне вот вчера утром, до работы сын по морде дал, так из вредности, на своем настаивал. Он ведь еще не говорит, только “баба” и “папа”, а мне обидно стало. Я же все, как лучше. Так он еще неразумный, глупый маленький мальчик. А лучше ли мы становимся когда вырастаем? Нет, хуже наверно и по морде родителей бьем изощренней. Уже не ладонью, а поступками, мимикой словами и, наверно, это больнее и шрамы не зарастают от этого. Только любим мы своих детей все равно, что бы они с нами не сотворили. короче – родственников нам дает судьба, хорошо, что друзей мы можем выбирать сами. Можем ошибаться, менять их, бросать и находить новых. Пока не поймем, что вот эти, это уже те люди, с которыми можно и до гробовой доски. Ладно, пока болтал мы приехали с тобой. Все выходи. Если не против, поднимусь к тебе помогу по хозяйству, а потом домой к сыну, снова по морде получать.
– Классный он у тебя, я его видела.
– Классный, для него и живу. Ладно все пошли, тебе сегодня напрягаться не стоит. Брат дома?
– Не знаю.
Брат оказался дома. Лию снова сморило в сон. А когда она проснулась, то Кости у них уже не было. На плите стоял горячий борщ, был куплен свежий хлеб и сметана, а Денис весь вечер рассказывал, какой классный у него друг дядя Костя. Как они играли на компе и какие приемы самообороны он знает.
====== Часть 217 ======
Всю следующую неделю Лия не работала, только в институт ходила на занятия. Сева пытался снова стать ее парнем, но... Увы в ней что-то сломалось и вернуться к прежним отношениям они уже не могли. Он говорил ей о чувствах, о любви, о привязанности, но слова падали как в воду. И не на находили отклика в ее душе. подруга тоже решила забыть обиды. Ведь тогда она увидела его, мечту всех девушек. И как он уложил взбесившегося Севу на лопатки ее очень даже впечатлило. Рассудив здраво, что у этого парня с Лией еще шапочное знакомство, она решила действовать. А для начала надо вернуть подругу. Она смогла попросить у Лии прощения, что вспылила и поступила сгоряча. Сказала, что очень скучает, что вместе они еще горы свернут и все преодолеют. Вот ей Лия поверила, все таки столько лет вместе, еще со школы.Кристина даже почти переселилась к ней домой. Под предлогом, что заниматься лучше вместе, она сидела у Лии до позднего вечера, а иногда оставалась ночевать. Она ждала, когда звонок в входную дверь принесет того высокого парня, который с легкостью уложил на лопатки совсем не хлипкого Всеволода. Но он почему-то не приходил, а показывать свою заинтересованность, а тем более выдавать свои планы было не в правилах Кристины.
Убедившись, в тщетности своей затеи дождаться парня у Лии дома, Кристина изменила свой план. Она решила работать вместе с Лией. Ну если подруга – полная идиотка не пользуется такими возможностями, находясь бок об бок с такими мужчинами, то свое Кристина не упустит. Завтра Лие на работу, лоб почти зажил. Синяк над глазом бледно желтого цвета. Надо уговорить подругу пристроить и ее на теплое место. Поговорить нужно за ужином. Кстати Кристине очень хотелось кушать, но пустой холодильник не радовал.
– Макароны сварим.
– А к макаронам?
– Так кончилось все. Остались макароны.
– Что совсем ничего нет?
– Нет, Лийка получит зарплату купим. Я в школе ел. Меня на бесплатные обеды и завтраки поставили, ну как сироту. Она за хлебом пошла, сейчас будет.
Лия действительно вскоре вернулась и обнаружила у них с братом гостью. Она сварила макароны, зажарила на подсолнечном масле лук с томатом, приправила этим макароны и позвала всех к столу. За столом состоялся разговор о работе. Кристина убеждала подругу попросить за нее. Говорила, что работая в таком месте можно приобрести бесценный опыт и Лия будет последней свиньей, если не уговорит заведующего или Тельмана устроить ее тоже. Она даже обещала часть денег, заработанных в отделении отдавать Лие, чтобы они не только макаронами питались. От денег Лия, конечно отказалась, но попросить за Кристину обещала и попросила, и самое интересное, что после трехдневного молчания Борис Александрович сказал приводить подругу.
Через день, как Лия, Кристина работать не стала. Ее график был два раза в неделю плюс воскресенье. В воскресенье они и встретились. Лия как обычно пришла на работу, переоделась в раздевалке и уже в пижаме прошла на свой пост. Дверь ординаторской была открыта и от туда доносился звонкий голос Кристины, она рассказывала как она ходила на концерт одной знаменитой рок группы. Лия знала об этом походе, потому, что была там вместе с Кристиной. Но о ней подруга не говорила ни слова, а все приключения рассказывала только о себе. Хирурги смеялись. Короче в ординаторской царила непринужденная, веселая, расслабляющая обстановка и героиней дня там была Кристина. Лия сама не поняла почему она вдруг разозлилась, но разозлилась она сильно. Все настроение ушло, оставив гнетущее чувство неудовлетворенности. Она посидела в коридоре за своим столом минут пятнадцать, смех в ординаторской не умолкал. Тогда она встала и предварительно постучав, хотя дверь оставалось открытой, вошла в ординаторскую. Врачей было трое Данил Валерьевич, Константин Сергеевич и Степан Степанович из травмотологии.
Лие казалось, что ее режут на тонкие ремни. Значит бери истории и проваливай, не мешай общаться! А Кристине и истории не нужны, она тут королева бала! Лия подняла стопку историй и вышла с ними на пост. В глазах стояли слезы. Лия всеми силами запихивала их обратно, но ... Грусть, горе, обида, жалость, гнев, радость буря эмоций, но реакция на них все равно одна. Слезы на глазах словно зеркало, они отражают переживания и неважно от чего плачется от счастья или горя. Благодаря слезам чувства становятся ярче. Слеза всего лишь соленая капля воды, но она жгучая как огненная искра, холодная как камень, легкая как роса и горькая как полынь. Почему нельзя скрыть слез и что выплескивается вместе с ними? А ведь все так просто. Слезы – это естественная реакция организма на бурные чувства. Физиология, так сказать. Только сдержать эти все выдающие слезы никак не возможно. И слезы капали на истории, на общий лист назначений, который Лия старательно заполняла. Она и понять до конца не могла, почему плачет. Что причина?- Ревность, что слушают и смеются они не с ней, а с ее лучшей подругой? Что не пригласили остаться вместе с ними на празднике жизни? Так тут не праздник, тут хирургия. Отделение с больными, так сказать. И если врачи немного расслабились в начале дня, так грядущие сутки все компенсируют и всех расставят по местам. И может случится, что места для смеха совсем не останется. Почему же горько так, аж до слез?
Но работа есть работа. И когда Лия входила с набранными шприцами в палату на ее заплаканном личике уже сияла улыбка. Она была как всегда мила и приветлива. Она довольно быстро справилась со всеми делами и засела за учебники. В ординаторской было тихо. Дверь закрыта.
– Да, я же хирургам мозги не пудрила, делом занималась.
– Да брось, мы с тобой тоже врачи в будущем, так что имеем право. Поможешь мне с назначениями? А то мы с Константином Сергеевичем договорились в столовую пойти, а у меня завал.
– А, ну если с Константином Сергеевичем!
Обида и какая-то жуткая жалость к себе навалились снова на Лию. И в глазах снова заблестели капельки росы. Но она справилась с собой. В конце концов она тут деньги зарабатывает на жизнь. Это Кристине при ее достатке можно шуры-муры разводить и в столовую с врачами ходить завтракать. А ей Лие не трудно за подругу и поработать. Каждому свое.
Она снова улыбаясь вошла в палату с набранными шприцами на подносике. А потом обида и неудовлетворенность ушли совсем и вернулась цель – выжить, подняться и добиться всего самой. А как иначе, опереться ей не на кого, еще надо брата в люди вывести. А для этого пахать и пахать. И пусть они смеются и отдыхают. Она не с ними. Она другая.
Только почему-то предательские слезы снова навернулись на глаза, когда она смотрела вслед выходящим из отделения Косте и Кристине.
В ближайшие полчаса Лия доделывала работу Кристины. Потом снова села за учебники. Лампочка не мигала, и она просто учила.
– Константин Сергеевич.