Естественный отбор
Шрифт:
Мелисса замолчала, вновь переживая тот счастливый момент своей жизни. Я переживала ее чувства, слово свои собственные. Она не лгала. Она действительно любила своего мужа. Мое сердце сжалось от такой тоски, что захотелось завыть. Чужие чувства захлестнули меня.
– Вах не понимал этого. Любимец всех дам, он не мог смириться с тем, что его красота не имеет власти надо мной. Оказывается, он много раз пытался оболгать меня перед мужем, но Форнир не верил ему. Вах убеждал всех, что я ношу под сердцем чужого ребенка! Но наш сын был похож на Форнира, как отражение в зеркале. А какого еще наследника я могла подарить
Получается, я нашла письмо Мелиссы к мужу как раз в период того военного похода.
– Вах ушел на войну вместе с королем, был ранен и пропал из моей жизни на год. Я была счастлива. А потом он снова вернулся во дворец. Не знаю, где он провел этот год, но он у кого-то учился. Если раньше он был надоедливым и неприятным недоразумением, то теперь стал опасным врагом. Вах стал распускать слух о том, что я разлюбила короля и мечтаю сбежать от него. Мы смеялись с Форниром над этой глупой шуткой, но в глазах мужа я стала замечать печаль. Что этот подлый человек нашептывал моему королю? Какие гадости придумывал, чтобы уничтожить меня? Я была непростительно беспечной…
Я зябко поежилась от воспоминаний королевы, которые промелькнули в моем сознании еще до того, как она продолжила.
– Однажды я почувствовала себя не очень хорошо и прилегла поспать, а когда проснулась, поняла, что жизнь моя кончилась. Каменный мешок без окон, с маленькой, обитой металлом дверью. Вместо постели – солома. Краюха хлеба и кружка воды… Я думала, что сошла с ума. Такого со мной не могло случиться никогда! Но – случилось. Я металась по своей камере, кричала, колотила в стены, царапала камни и… молилась богам. Все тщетно. А потом появился Вах с такой гадкой ухмылкой, что я захотела умереть. С той минуты, когда поняла, чьей пленницей являюсь, я молилась лишь об этом! Умереть! Я перестала есть и пить. Он испугался и перевел меня в другое помещение. Там было гораздо комфортнее, но для меня это не имело никакого значения. Тюрьма всегда остается тюрьмой. Вах несколько раз овладел мной. Но я… я была трупом, и он понял это. Но не сразу. Поначалу он пытался расшевелить меня россказнями, что король объявил награду за мою голову, а неверную королеву ждет плаха! Я не верила ни одному его слову! Потом стал обещать выдать меня королю, когда я забеременею от него. Королева – шлюха! Что может быть унизительнее! Он упивался своей местью, а я… я решила покончить с собой. Он осквернил мое тело, но не душу. Я вскрыла себе вены, до последней минуты молясь за Форнира и наших сыновей…
Я плакала. Плакала горькими слезами поруганной любви. Горячие слезы жгли мои холодные щеки.
– Я знаю от Петры, что Форнир до последнего вдоха искал меня, не веря гнусным наветам Ваха. Я благодарна вам за то, что вы не поверили в мое бегство, решились разгадать тайну моего исчезновения. Теперь вы знаете все. Особая благодарность Петре за ее смелость и самоотверженность. – Я машинально кивнула. – У меня только одна просьба. Вы выполните ее? – Я посмотрела на Жоржа, потом на Алберта. Они согласно кивнули. – Похороните меня рядом с моим мужем.
– Конечно, Ваше Величество! – заверил ее Жорж.
– А-а-а где, – запинаясь, поинтересовалась бледная, как снег, Хлоя, – ваше тело?
Я протянула руку в темное пространство комнаты.
Парни и Хлоя направились в указанном направлении, а я осталась сидеть меж догорающих костров, пытаясь согреться. Призрак королевы покинул мое тело, как Мелисса и обещала.
– Ттты-ы-ы доссссто-оойна-а-а, – прошелестела она.
– Нет…
– Фффе-э-эрь мне-э-э…
Призрак растаял, унося с собой холод.
Я сидела на земляном полу и думала… О чем? О том, что теперь я знаю, что такое любовь! Мелисса очень щедро поделилась со мной этим знанием. Еще о том, как в смертельной тоске сжимается сердце, когда ты понимаешь, что больше никогда в жизни не увидишь глаза, полные любви и нежности, не почувствуешь теплых рук на своих плечах, не вдохнешь запах родного тела, не сольешься в поцелуе… Я была переполнена этими ощущениями и опустошена одновременно. Мое тело все еще было холодным от общения с потусторонней сущностью, а каждая клетка горела огнем гнева и ярости к давно истлевшему мерзопакостному человеку, посмевшему посягнуть на чужую любовь.
– Петра! – вскрикнула вдруг Хлоя.
Я подняла на нее усталый взгляд. Сил не было даже ответить ей. Подруга обернулась и смотрела на меня очень странным взглядом. Следом за ней на меня стали смотреть Жорж и Алберт. Взгляд Жоржа мне не понравился больше всех. Он был таким напряженно-изучающим, словно я стащила у него любимые тапочки.
Хлор! Что они там увидели? Ведь, судя по тем сведениям, что я получила от королевы Мелиссы, там, в глубине комнаты, должен находиться саркофаг с ее телом. Она что, тоже любила вязаные чулки, как и я?
Я нахмурилась под их пристальными взглядами, собрала всю волю в кулак, поднялась с пола и подошла к ним. Еще раз обменялась взглядами со всеми троими, вздохнула и посмотрела в саркофаг.
– Мамочки!!!
Я стала оседать на пол, не в силах вынести очередного испытания моей хрупкой нервной системы.
– Держись! – подхватил меня за талию Жорж.
– Она… что? – выдавила я из легких воздух, который застрял там после моего взгляда в саркофаг. – Спит?
– Она забальзамирована, Петра. – Жорж заботливо усадил меня между догорающих костров. – Ты вся ледяная!
– А почему она?.. Я… Как такое возможно? – бормотала я, ничего не понимая.
– Ты же говорила, что похожа на прапрапрапрабабушку, – сделала попытку успокоить меня Хлоя. – Вот, теперь знаешь, на какую именно!
– Бред! Этого не может быть!
– Может, Петра. – Жорж деловито растирал мои окоченевшие руки. – Ты похожа на королеву Мелиссу, ведь потомки часто бывают больше похожи на своих предков в каком-то там колене, чем на родителей. Теперь не будешь мучиться.
– Я не могу в это поверить! Это мой глюк!
– Тогда, – невесело хохотнул Алберт, – это наш коллективный глюк! А завтра, когда тело королевы поднимут из подвала, этот глюк посетит служащих дворца.
– Не-э-эт!!! – заорала я во всю мощь своих голосовых связок и выпустила заклинание для упокоения нежити.
Жорж в первую секунду не понял, что со мной случилось, и попытался схватить за руки. Но, надо отдать ему должное, быстро сориентировался, что воплю я так не от заботы о предполагаемых глюках дворцовых служащих и иже с ними, а от чего-то кошмарного. Или увидел это нечто, которое напало на меня со спины.