Эта безумная семейка
Шрифт:
Четвертый день – день костров.
Пятый день – небольшой “передых”.
Шестой день – день обещаний.
Седьмой день – день свободы.
В первый день все, кто откуда-либо приехал (особенно – из других миров), отдыхают. Те же, кто живет в доме, занимаются украшением дома и приготовлением праздничного шоколада на вторую ночь, ночь шабаша. Особое дело в этот день имеется у Старшей ведьмы. Вместе со своей предшественницей и наследницей (если таковых нет, их заменяют две другие ведьмы, одна из которых по возрасту и умениям превосходит или равна Старшей, а другая – наоборот, слабее и младше) они готовят место для будущей ночи итогов.
Во второй день женщинам категорически нельзя появляться на кухне, и за поварешку берутся
На праздник, помимо членов семьи, приглашаются так же и близкие друзья, названные братья, и все, кого только захотят видеть и кто сможет придти. Но ночь со второго дня на третий – это сугубо личное дело, исключительно семейное. Тем, кто не входит в семью – появляться на шабаше нельзя. Так же нельзя приходить тем, кого еще не успели официально принять (мужья, дети, женихи и так далее, которые появились за прошедший год). Раньше до этого собрания не допускались и мужчины, но со временем стало ясно, что без них – уже никуда.
Шабаш проходит вне дома. Где именно – знает только три главные ведьмы, которые все организовывали. Обычно место, где проводится шабаш, похоже на большую поляну, в центре которой разжигается большой костер, который не гаснет до самого конца.
Со стороны, наверно, это похоже просто на посиделки вокруг костра. Но корни этого ритуала уходят очень глубоко как в семейные хроники, так и в обряды поклонения старым богам. Старшая ведьма садиться ближе всех к костру. Ее предшественница сидит по ее правую руку, наследница – по левую. Все остальные члены семьи садятся в произвольном порядке, но женщин пропускают ближе к огню, чтобы огненные духи не гневались на ведьм, которые пустили мужчин к своему очагу.
Первым делом звучит приветствие и поздравление Старшей. Затем слово поочередно предоставляется каждому члену семьи. В это время можно сказать все, что накопилось за год. Но обязательно – рассказать главные события уходящего года. Что считается главным? Появление в семье новых членов (мужья, жены, дети), смерть кого-либо из родственников, новости о тех, кто не смог придти. И, конечно, информация о себе, которая может пригодиться другим членам семьи (например, новое место работы или предупреждение о надвигающейся угрозе). Не редко во время речи рассказывают планы на будущее, или благодарят за что-то, а так же высказывают все претензии и прощают. Единственное, чего нельзя делать – о чем-либо просить. Это, конечно же, помимо вранья. Солгавший перед семейным огнем понесет страшное наказание.
Обычно в эту ночь произносится столько всего, что кажется, будто у ночи нет конца, или что она уже давно прошла, и на дворе как минимум следующий день. Но, как уже было сказано однажды – приятную полночь можно немного задержать. Все-таки, Ворожбитовы – семья ведьм и магов. Когда они возвращаются домой, часы картинно отбивают двенадцать.
Третий день – день памяти. Вспоминают в этот день всех умерших, покинувших навсегда. Никому нельзя разговаривать. Но все стараются быть ближе друг к другу, потому что именно в этот день особенно остро не хватает тепла. Только в третий день праздников можно отступить от традиции не плакать об умерших...
Четвертый день – день костров. Семья и все остальные, кроме пятерых ответственных за праздничные угощения женщин, уходят подальше от дома и разжигают большие костры. Этот день напоминает чем-то русскую Масленицу. И начинается настоящий дурдом. Потому что есть традиция, что чем шумнее будет, и чем ярче будут гореть костры, тем чище будет новый год. В огне четвертого дня сгорают все невезения и печали.
Пятый день праздника... Просто день. Время, чтобы вдоволь наобщаться, подарить что-либо друг другу, рассказать о себе, о других послушать. В общем, маленький передых.
Шестой день – это день обещаний. Помимо того, что на шестой день заключаются различные договоры, даются друг другу клятвы, плетутся заговоры внутри семьи и друзей, еще в этот день... заключаются браки. Старшая ведьма, чья сила достигает своего пика, обращается к богам, чтобы Они заключили союз между решившимися. Самые прочные связи, какие только можно представить – закрепленные богами перед лицом тех, с кем связан кровью и духом. Такие браки нерушимы.
В ночь с шестого дня на седьмой, ближе к полуночи, когда все самые важные дела утихают, проводится еще один важный ритуал – официальный прием в семью и знакомство с домом. Члены семьи представляют Старшей ведьме новых родственников, та говорит ритуальную фразу, а затем... маленькая ранка, и пара капель падает на каменный пол (ибо ритуал проводится в особой комнате) – своеобразная плата древней магии. Таким образом дом принимает нового члена, признает за ним право изменять.
А на седьмой день... просто праздник. Снимаются все запреты, расправляет крылья дремавшая последние дни сила. Четвертый день нового года – день свободы.
Сказать по секрету – потом мало кто помнит, что происходило на седьмой день. И это совсем не от выпивки, как вы могли подумать, нет. Просто сама атмосфера этого дня пьянит, кружит голову освободившая из-под контроля магия, и... и этого всего не передать словами. Это как новое рождение.
Таким образом, главный семейный праздник для семьи Ворожбитовых – это не просто неделя гуляний, а сложный и важный ритуал, который несет в себе намного больше, чем можно подумать со стороны.
Глава шестая.
Не знаю почему, но всю дорогу меня преследовало чувство, что мы что-то забыли. Что-то такое важное, вечно голодное, вредное и мяукающее... Лешу терзали похожие чувства. Как, думаю, вы уже догадались, мы умудрились забыть дома нашу кошатину. И теперь оставалось только верить в светлый ум моего дяди и совесть Нальки (ну не оставит же она несчастную животинку на такой длительный срок в одиночестве?).
Дом в это году порадовал нас не только тем, что он оказался на месте, но и своей красотой. Пожалуй, если бы обычный житель города Осинники заметил сие строение, он бы потом еще долго размышлял на тему того, почему ему в спокойный зимний денек являются видения. Снаружи дом казался маленьким, всего в два этажа. Небольшие ступеньки вели на открытую веранду, которая была обнесена изящным резным заборчиком. Прямо над ней находился второй этаж, но колонны, которые, по логике, должны были его поддерживать, казались просто украшениями – настолько изящно и тонко были вырезаны на белом дереве затейливые рисунки. Окна, которых на фасаде было до неприличия много, все, как одно, были украшены изморозью. В некоторых из них можно было различить свет, который обещал бедным и замерзшим нам тепло и уют. В общем, на этот белый шедевр можно было любоваться вечно. Если бы не мороз.
Пожалуй, сколько бы я ни говорила, что дом находится в Осинниках, он был неприлично далеко от них. По крайней мере, очень рано, пока еще темно, зимним утром, в легкий снегопад, расстояние это растянулось в километров десять. Определенно, нужно было ехать с дядей Алексом. Или еще каким-нибудь магом, который смог бы согреть нас. Феечки на наши с Лешей просьбы только разводили руками и утверждали, что огонь – это не их стихия. Приходилось терпеть.
Небольшая заминка у двери (Лиде с дочерью, в отличие от меня, приходилось для входа делиться с домом кровью, поэтому феи решили идти после нас) – и мы оказались в долгожданном тепле. А все-таки, как замечательно придти домой после долгой прогулке по свежему воздуху! И после длительных “каникул”. Впрочем, Леше, которому мои чувства были неведомы, хватало простого тепла. Радостно улыбаясь, мальчик с восторгом оглядывал дом, словно самый обычный, но очень любопытный ребенок. Я порой умиляюсь, глядя на него, а на душе становится так тепло... Интересно, это и есть материнский инстинкт в действии? Негромко фыркнув своим мыслям, я и сама начала с интересом оглядывать интерьер.