Эта покорная тварь – женщина
Шрифт:
В то время семья Смитов занимала угловой дом на Блитсвудской площади. Окна спальни Маделейн располагались немного ниже уровня тротуара со стороны боковой улицы, и одна из оконных ниш служила любовникам почтовым ящиком в те дни, когда у них не было возможности видеться непосредственно в спальне.
А над квартирой Смитов жил некий преуспевающий торговец, который уже давно оказывал знаки внимания своей очаровательной соседке. Звали этого джентльмена Вильямом Миннохом. Маделейн вначале упорно не замечала его ухаживаний, а потом, спустя некоторое время после начала
Эта девушка, видимо, обладала достаточно холодным рассудком и не смешивала такие понятия как «цель» и «средство», поэтому сексуальные радости с Л’Анжелером не могли перевесить безрадостной перспективы стать женой мелкого клерка.
И она вместо мелкого клерка выбирает крупного торговца.
28 января 1857 года Маделейн в присутствии своих родителей дает согласие стать супругой мистера Вильяма Минноха.
Вот здесь, по сути, и берет свое начало та часть этой истории, над загадкой которой безуспешно ломали головы психологи и юристы второй половины XIX столетия, истории, сделавшей мисс Маделейн Смит на долгие годы объектом всеобщего внимания, а судебный процесс над ней — особым прецедентом британского судопроизводства.
Начало этой истории кажется нам сейчас, в конце XX века, совершенно банальным, однако тогда, в 1856 году, в викторианской Англии, девушки из благополучных семей не расставались с невинностью до брака, а если это и происходило, то в силу совершенно особых обстоятельств, таких, например, как безумная, испепеляющая любовь.
Но если предположить подобное в варианте мисс Маделейн, тогда для нее не должно было иметь никакого значения такое прозаическое соображение как материальный статус Л’Анжелера. Она ведь с самого начала их знакомства знала, что он беден, что у него нет никаких перспектив поправить свое материальное положение, а следовательно, как девушка прагматичная, она не могла планировать супружескую жизнь с этим человеком.
Тогда что же остается? Нерассуждающая страсть? Но ее поведение говорит об обратном. Просто похоть? Но ее можно было удовлетворить (если уж не было истинной любви к Л’Анжел еру) хотя бы с тем же Вильямом Миннохом, который на правах жениха, наверное, не отказался бы «снять пробу». Здесь, правда, тоже могли возникнуть этические сложности, но все-таки меньшие, чем при неоспоримых доказательствах «порочности» новобрачной.
Но вернемся к этой нашумевшей истории.
Итак, 28 января Маделейн становится официальной невестой мистера Минноха, не поставив об этом в известность своего «мужа». Смутные слухи об ухаживаниях торговца долетали до ушей Л’Анжелера, но он не придавал им особого значения.
Но вот 30 января он получает записку от Маделейн, в которой та просит как можно скорее вернуть все ее письма к нему.
Л’Анжелер сопоставляет эту просьбу со слухами о торговце и приходит к вполне естественному выводу. В ответной записке он обвиняет свою «жену» в вероломстве и заявляет, что если и придется кому-либо отдать ее письма, то только ее отцу.
Представив возможную реакцию своего благонравного отца,
Л’Анжелер отвечает отказом.
Третья записка Маделейн изобилует эпитетами типа: «мерзавец», «негодяй» и «шантажист».
Эти обвинения были совершенно беспочвенны. Как выяснилось в ходе следствия, получив эту записку, Л’Анжелер сказал своему приятелю Т. Кеннеди: «Мне не нужны ни деньги, ни месть. Мне нужна она; и поэтому я никогда не отдам эти письма»,— и добавил, немного помолчав: «Том, она принесет мне смерть!»
Переписка продолжается. В письмах Маделейн Л’Анжелер вновь становится ее «любовью», «ласковым, милым и единственным».
12 февраляЛ’Анжелер сообщает мисс Перри о том, что через неделю, девятнадцатого, у них с Маделейн назначено любовное свидание.
Хроника дальнейших событий развивалась следующим образом:
19 февраля. Вечером Л’Анжелер уходит, взяв с собой ключ и предупредив домовладелицу о том, что вернется очень поздно.
20 февраля. Утром домовладелица обнаруживает своего квартиранта корчившимся на полу от невыносимых болей в желудке.
В своем дневнике, который суд почему-то не счел нужным зачитывать, Л’Анжелер написал: «Четв., 19. Виделся с Мими, но очень недолго — недомогание, сильные боли в желудке».
Далее там записано: «Воскр., 22. Виделся с Мими в гостиной. Пообещала французскую Библию. Очень заболел».
23 февраля. В четыре утра Л’Анжелер позвонил домовладелице, которая, войдя, застала его в обмороке.
Из письма Маделейн: «Ты выглядел плохо в воскресенье вечером. Думаю — оттого, что ты плохо питаешься. При следующей встрече я заставлю тебя съесть целую буханку хлеба».
Из показаний мисс Перри: «Он сказал мне: «Не знаю, почему мне было так плохо после ее кофе и какао». А еще он сказал: «Если случится так, что она меня отравит, я прощу ее».
Подобное же Л’Анжелер говорил своему приятелю Д. Тауэрсу.
Из материалов следствия:
«21 февраля мисс Маделейн Смит приобрела у аптекаря Мардоха одну унцию мышьяка с целью, как она объяснила, послать садовнику в загородный дом».
5 марта. Л’Анжелер пишет письмо Маделейн, в котором настаивает на том, чтобы она рассказала ему всю правду о ее взаимоотношениях с Миннохом.
Из материалов следствия: «5 марта мисс Маделейн Смит приобрела у аптекаря Кюри унцию мышьяка, «чтобы травить крыс на Блитсвудской площади».
6 марта. Мисс Маделейн со своей семьей уезжает в городок
Мост Аллана, где они собираются провести 10 дней. Их сопровождает жених мисс Маделейн, мистер Миннох.
19 марта. Не дождавшись возвращения Маделейн, Л’Анжелер выезжает в Мост Аллана, но не застает ее там.
Вернувшись в Глазго за день до этого, Маделейн покупает у аптекаря Кюри еще одну унцию мышьяка. Как она сказала при этом, «первая была очень эффективной».