Эта война еще не кончилась
Шрифт:
«Это называется – сливай воду», – поворачиваясь, подумал Бабич. Маша крепко ухватила его за руку. Мысленно выматерившись, он попробовал освободить руку.
– Ты пойдешь с нами, – уперев ствол автомата ему в живот, бросил чеченец. Двое славян, встав по бокам, тоже направили на него автоматы.
– Из группы Бараева я! – разозлился Бабич. Достав справку, отдал ее чеченцу. – Мукаев, с тебя спросят…
– Он сказал, – заторопился курчавый, – что в доме, там, – он указал на девятиэтажку без крыши, – его какая-то баба ждет. Вроде как…
– Кто там? – спросил чеченец.
– Пойдем
«Только бы ствол не забрали», – подумал он. Словно угадав его мысли, чеченец кивнул на висевший на плече Бориса «калашников»:
– Возьмите.
– А кто отдаст? – разозлился Бабич. – С меня оружие только с мертвого снять можно.
– Как хочешь, – улыбнулся чеченец. – С мертвого даже легче!
Около них остановилась белая «Нива». Воспользовавшись тем, что чеченец и остальные повернулись к машине, Борис, вырвав руку из пальцев девочки, бросил ее вниз. Указательный палец лег на курок.
– Что такое? – спросил бородатый чеченец в кожаной куртке. Борис увидел смотревшую в заднее окно Малику. Облегченно вздохнул. – Где ходишь? – выйдя из-за руля, подошел к Бабичу крепкий чеченец в американском камуфляже. – Мы ждали тебя час назад. Бараев приказал разыскать тебя. А вы, – он взглянул на явно растерявшихся боевиков, – пошли отсюда!
– Эй! – окликнул чеченца Бабич. – Верни документ. – Тот, подойдя, протянул ему справку. Взяв справку левой рукой, Борис правой врезал ему в подбородок. Лязгнув зубами, тот упал. Его товарищи вскинули оружие. Бородач ногой лениво пнул валявшегося Мукаева и махнул рукой.
– Садись, Басаев ждет. – Услышав имя самого популярного и жестокого человека в свободной Ичкерии, боевики замерли. Борис подтолкнул девочку к машине. Чеченец опустил переднее сиденье, помог ей забраться назад.
– А ты? – испуганно спросила Маша.
– Еду, – кивнул Борис и, вкладывая в удар все, что он пережил за это короткое время, пнул Мукаева ногой в лицо.
К месту свалки бежали пятеро чеченцев.
– Все нормально! – крикнул бородач. – Зарвался Мукаев. – Усмехнувшись, он пропустил Бориса, вернул сиденье в нормальное положение и сел. «Нива» тронулась.
– Ты с ума сошел! – ахнула Малика. – Тебя могли убить. Ты…
– Я чертовски рад тебя видеть, – облегченно вздохнул Борис. – Где Илья с Денисом?…
– Илья ранен, он в надежном месте. Дениса нет…
– Кто эта девочка? – спросил водитель.
– Вы-то кто такие? – шлепнув себя по носу, уставился на него Бабич.
– Наши друзья, – ответила за чеченца Малика.
– Исчерпывающий ответ, – усмехнулся Борис. – А почему они так легко вмешались? Или занимают посты?…
– Перестань, Борис, – попросила Малика, – они наши друзья.
– Было бы хорошо, – ухмыльнулся он. – А как ты на них вышла?
– Марият. Он был ее другом…
– Мы за вас, – обернулся бородач. – Неужели ты этого не понял? Кто эта девочка? – повторил он.
Маша испуганно вцепилась в руку Бориса.
Денис, сидя у окна кафе, пил кофе. Он довольно плотно поел. Отойдя от ларька, чтобы разменять доллары, увидел вывеску «Кафе». Зашел. За прилавком у кассы сидела
«Цивилизация», – мысленно усмехнулся он.
– Доллары поменяешь? – спросил кассиршу Денис.
– Да.
За полчаса, которые Денис провел в кафе, сюда заходили двое своеобразно одетых наемников, судя по всему, талибы. Держали себя уверенно и даже нагло. Взяли какую-то зелень, ее выбирали на кухне сами, и зеленый чай с лепешками. Как понял Денис, они не заплатили. Талибов боялись. В кафе зашли трое славянского вида боевиков, с желтыми повязками. Увидев громко чавкающих талибов, сразу вышли. Кассирша, съежившись, сидела неподвижно. Она как будто боялась даже дышать. Талибы, вытерев сальные пальцы об одежду, о чем-то громко заговорили.
«Духи! – зло думал Денис. – В Афгане вы мне не попались, сучары гребаные».
Допив кофе, встал. Талибы тоже. Пропуская их, Калмыков закурил и, оглянувшись на приходившего в себя охранника, усмехнулся. Выйдя из кафе, увидел, что талибы остановились. Один из них, низкорослый в чалме, смеясь, махнул рукой на небольшой сквер. Высокий талиб с вислыми усами и жиденькой бородкой, поправив ремень американской винтовки, пошел туда. Низкорослый, окликнув, догнал его. О чем-то переговариваясь, они перешагнули низкую живую изгородь и вошли в сквер. Денис зло посмотрел им вслед.
«Так! – вернулся он к своим делам. – Куда мне? Самое правильное – залечь где-нибудь и ждать темноты. А еще лучше – потихонечку топать из города. Где застанет вечер, там найти какое-нибудь убежище. Ночь переждать – и вперед. Воды я налил, сигареты есть. Галет две пачки. Зажигалка есть. Патроны имеются. Легко не дамся. Лучше, конечно, выбраться отсюда. Парней я найти не смогу. Доберусь до наших, а там найду щель и проскочу».
Из сквера донесся пронзительный женский крик. Денис инстинктивно рванулся в ту сторону. Перепрыгнув изгородь, ворвался в густые кусты. Увидел двух сидевших со спущенными шароварами талибов. К дому бежала черноволосая женщина с тазиком, в котором было мокрое белье. Денис резким сильным пинком, по-футбольному, ударил в лицо ближнего. Второй, низкорослый, перевернувшись через спину, испачкав ягодицы собственным калом, вскочил. Денис метнул нож. Он вошел талибу в горло. Оглянувшись, Денис прислушался. «Мочить будем даже в сортире», – усмехнулся он. Прыгнул вперед и ребром ступни врезал по горлу лежащему с окровавленным лицом талибу. Снова оглядевшись, побежал по скверу.
– Русский! – услышал он. – Сюда! – Повернувшись, вскинул автомат. – Иди сюда, – приподнявшись, махнула рукой из-за невысоких кустов пожилая чеченка. – Ко мне они не придут. Быстрей!
Денис, не размышляя, бросился к ней. В его случае выбирать не приходилось. Чеченка побежала к подъезду девятиэтажки. Оглядываясь, Денис, готовый к стрельбе, бросился следом. Женщина поднималась по лестнице. Денис, задержавшись внизу, внимательно вслушался. В подобных случаях нельзя бежать сломя голову. Потом стремительно побежал наверх. Перед каждой лестничной площадкой, останавливаясь, прислушивался.