Этан с Афона
Шрифт:
Он вернулся в квартиру и благоразумно решил лечь спать. Нет, жаль терять время. Он проверил комм-пульт. Конечно, сообщений нет. Янос, несомненно, собирался вернуться домой раньше него. Он попробовал вызвать номер флайера по комм-связи. Ответа не было. Внезапно он улыбнулся и набрал комбинацию клавиш. На комм-пульте появился план города. Он ввёл код. Радиомаячок прилагался к этой дорогой модели в числе прочих финтифлюшек. Ага, вот оно — флайер стоит в Парке Отцов-Основателей, меньше двух километров отсюда. Должно быть, Янос отправился на вечеринку где-нибудь поблизости. Прекрасно, значит,
Ночной ветер взъерошил тёмные волосы Этана. От холода ему окончательно расхотелось спать. Электроцикл, урча, нёс его к Парку Отцов-Основателей. Но при виде жёлтых мигалок у него похолодело и внутри. Боже, Отче наш — нет-нет, если Янос и спасательные службы случайно оказались в одном и том же районе, это ещё ничего не значит. Просто случайное совпадение.
Ни скорой помощи, ни городской полиции — только пара машин-буксировщиков из гаража. Этан слегка расслабился. На мостовой нет следов крови — но почему тогда собралась толпа зевак? Он остановил электроцикл в роще дубов, шелестевших на ночном ветру, и вместе со всей толпой задрал голову и стал смотреть вверх, в пышные кроны, где уже шарили белые пальцы прожекторов.
Там был его флайер. Припаркованный на вершине дуба в 25 метрах от земли. Нет — разбитый о вершину дуба в 25 метрах от земли. Одни лопасти погнуты, других вообще нет. Полуразвёрнутые крылья смяты, зияют распахнутые дверцы; у Этана чуть не разорвалось сердце при виде болтающихся привязных ремней пилота. Ветер вздохнул, ветви зловеще скрипнули, и зеваки из осторожности быстро отступили на шаг. Этан прорвался сквозь толпу. Крови на мостовой нету…
— Эй, мистер, вам бы лучше не стоять там!
— Это мой флайер, — сказал Этан. — Там, на этом чёртовом дереве…
Он откашлялся, чтобы голос, прозвучавший на октаву выше обычного, вернулся к нормальному регистру. В этом зрелище действительно было что-то захватывающее. Он с усилием оторвался от созерцания, резко повернулся и схватил за куртку водителя машины-буксировщика.
— Где водитель этого…?
— У, они его уже давно увезли.
— В Центральную больницу?
— Да нет. Ему-то незачем было туда. Его приятель разбил лоб, но его вроде просто отправили домой на машине скорой помощи. А водителя, наверно, в полицейское управление. Он песни пел.
— А, ч…
— Вы сказали, что вы — владелец этого транспортного средства? — на Этана надвигался человек в форме городского управления парков.
— Да. Я — доктор Этан Эркхарт.
Парковый служащий вытащил комм-панель и начал заполнять графы какого-то документа. — Вы отдаёте себе отчёт, что этому дереву почти двести лет? Его посадили сами Отцы-Основатели! Это невосполнимая историческая ценность! А теперь оно расколото почти до середины…
— Фред, готово! — закричали сверху.
— Майна!
— … ответственность за повреждения…
Заскрипело под тяжестью дерево, сверху зашуршало, толпа ахнула — раздался пронзительный скулящий звук, это антигравитационный двигатель внезапно заработал не в фазе…
— А-а-а, чёрт! —
«Пять метров в секунду, — несуразная мысль истерически билась у Этана в голове, — умножить на двадцать пять метров, и на сколько же килограммов?»
Флайер грохнулся носом вниз на гранитные булыжники мостовой. От удара по красной обшивке звёздами разбежались трещины — от носа до хвоста. Стало тихо. В тишине Этан ясно услышал тоненький потусторонний звон — это дорогая электронная начинка в падении догнала корпус и улеглась в нём на вечный покой.
Ноги несли Этана по коридору Севаринского Центрального полицейского управления. Янос испуганно повернул белокурую голову на звук шагов.
— Ой, Этан, — жалобно сказал он. — Если бы ты знал, какой у меня сегодня паршивый день был.
Он помолчал.
— Ты… ты уже нашёл свой флайер?
— Да.
— С ним всё будет в порядке, честное слово. Я уже позвонил в гараж.
Сидевший по ту сторону барьера бородатый полицейский сержант, который разбирался с Яносом, явственно захихикал.
— Может, он там гнездо совьёт и выведет маленьких флайерчиков.
— Он упал, — кратко сказал Этан. — И я оплатил счёт за дерево.
— За дерево?
— За повреждения.
— А.
— Как это получилось? — спросил Этан. — Я имею в виду дерево.
— Это всё из-за птиц, — объяснил Янос.
— Из за птиц. Что, они заставили тебя совершить вынужденную посадку?
Янос неуверенно засмеялся. Птицы, обитавшие в Севарине, произошли от кур, которые сбежали от первых поселенцев, одичали и мутировали. Это были разнообразные тощие создания, которые, по-видимому, уже собирались разделиться на новые биологические виды, но летать как следует так и не научились. Городское хозяйство от них страдало; Этан украдкой глянул на лицо полицейского сержанта и с облегчением заметил, что судьба птиц его явно не интересует. Этану очень не хотелось бы платить еще и за кур.
— Да, понимаешь, мы обнаружили, что их можно сбивать — если пролететь достаточно близко, они начинают хлопать крыльями и крутятся, как волчки. Как будто сидишь за штурвалом истребителя и пикируешь на врага… — Янос задвигал руками в воздухе, изображая космическое сражение.
Афон ни с кем не воевал в последние двести лет. Этан скрипнул зубами, но заставил себя удержаться в рамках рассудка.
— И спикировали вместо этого на дерево? Промахнулись в темноте, наверное. Понимаю.
— Да нет, было ещё светло.
Этан быстро посчитал в уме.
— Почему ты был не на работе?
— Это всё из-за тебя. Ты вскочил ни свет ни заря и умчался развлекаться в столицу, а я из-за тебя проспал.
— Я же завёл будильник ещё раз.
— Ты же знаешь, что мне этого недостаточно.
Верно. Привести Яноса утром в вертикальное положение и направить его в сторону двери было довольно утомительным делом — не хуже утренней гимнастики.
— Ну и вот, — продолжал Янос, — начальник взъелся на меня за это. И вот, м-м-м…меня сегодня утром уволили. — Он внезапно обнаружил что-то очень интересное на своих ботинках.