Шрифт:
Баттлер очень похож на Кинзо. Даже сейчас, в своей решимости увезти Беато с Роккенджимы, не давая ей ни одного шанса на отказ и вызывая у нее шквал смешанных чувств и такие непривычные для жестокой и ехидной ведьмы слезы. А потому проще сдаться, нежели спорить с ним.
Вечная пытка для них обоих, с которой Беато однажды сравнила их игры, давно уже стала для него чем-то большим, нежели просто непрекращающимися поисками преступника с отрицанием магии. Чем-то, что никогда не увидит свой финал; повторяющимся из раза в раз, обещающим падение в глубины ада и вознесение в небеса. Чем-то привычным и важным, как и сама Бесконечная Ведьма. Чем-то, что ни под каким давлением не разрушится, не сломается, а потому они будут вечно плести друг для друга свои истории. Когда впереди вечность, можно чувствовать себя счастливым. И он обещает, что будет с ней всю эту вечность.
Любая сказка завершается, как только восходит солнце.
Призрачная ведьма, существование и воплощение которой зависит от его признания – ведь он единственный, кто яро отрицает. Полноправная хозяйка Роккенджимы, имеющая все, но так и не дождавшаяся человека, которого любила. Всего лишь девочка, к которой была столь бессердечна Судьба в миллионах Осколков. Девочка, когда-то поверившая в сказку, попытавшаяся создать ее для себя и для него. Сколько бы лиц она ни имела, все они – лишь ее тени, они все – обрывки души, так и не нашедшие счастья, не ставшие полноценными.
Их солнце уже показалось на горизонте, готовясь рассеять иллюзию ведьмы.
Ей не стать его вечной спутницей жизни, что бы ни произошло в мета-мире. Она всего лишь встречная на этом демоническом отрезке времени, что втянул в себя семейную конференцию с чередой трагических убийств. Она всего лишь яркий эпизод, полный ужаса, ненависти и любви. Она – квинтэссенция из аромата вишневого дыма, черного чая и безумного смеха. Она – шелест крыльев золотых бабочек и его забытое обещание. Она – не_случайная встреча, не длящаяся дольше отмеренного срока. Но ему так хочется, чтобы она смогла покинуть свою клетку, названную Роккенджимой, пусть даже это означает, что грех они разделят вместе. Чтобы его вечная, призрачная, встречная ведьма, чьи глаза напоминают о ясном летнем небе, осталась рядом навсегда. И потому до боли сжимает в объятиях, не позволяя уйти, чтобы она ни говорила.
Эта сказка оборвалась жестокой реальностью.
В ушах - шум волн за бортом моторной лодки и крики чаек, свободных от проклятия острова. На губах - все еще едва ощутимое тепло ее губ. Рядом – холодная и пугающая пустота, где только что была так и не нашедшая в себе сил жить Золотая Ведьма. А в сердце – так и не пожелавшая угаснуть надежда.