Эти странные американцы
Шрифт:
Популярное «корневое» пиво, хоть и называется пивом, не содержит ни грамма алкоголя. Это американский аналог имбирного пива, только приправленного корневищами сассафраса и сарспариллы. Даже американцы признают, что у него специфический вкус; представители других, более здравомыслящих национальностей, в рот его не берут.
Традиционное американское пиво – вещь уникальная. Не то чтобы оно было особенно хорошим (куда там!), зато не похоже ни на один другой напиток на свете. Одна из причин – американский климат: пиво специально варят так, чтобы его можно было пить в огромных количествах во время спортивных матчей, при температуре воздуха выше девяноста градусов по Фаренгейту. Соответственно, в пиве должно
Впрочем, в последние пять-десять лет Америку потрясла пивная революция. Послабление в алкогольных законах позволило некоторым ресторанам открыть свои собственные пивоварни, и теперь практически в каждом мало-мальски уважающем себя городе есть «пивная со своим пивом». В результате количество пивоварен с 1987 года увеличилось больше чем вдвое. Случаются, правда, всякие несуразицы, вроде Рождественского клюквенного светлого или тыквенного крепкого – ну, так ведь это ж Америка.
КУЛЬТУРА
Хотя в Америке и существует какое-никакое серьезное искусство, в основном за счет подкормки со стороны государства и всяких благотворительных фондов, процветает здесь искусство массовое. Как светоч демократии, Америка производит культуру из народа, для народа, для всего народа, даже для всех народов мира.
Американская массовая культура – действительно самая массовая культура на свете. В Бразилии и в Китае с телеэкранов льется «Санта-Барбара», снабженная переводом, испанские сеньориты лакомятся в Мадриде биг-маками, а таиландские таксисты крутят баранку под пение Мадонны.
Иностранные правительства, уподобляясь королю Кануту иногда пытаются остановить приливную волну американской попсы и, подобно злосчастному королю, неизменно терпят крах. Цунами американской массовой культуры сметает все на своем пути.
Телевидение
Телевидение, несомненно, – самый влиятельный поставщик культуры и, что общепризнано, – самый надежный общий знаменатель. Даже в домах, в которых нет водопровода, обязательно есть телевизор, а среднестатистический американский ребенок проводит перед телевизором больше времени, чем в школе.
Телевидение создает свою собственную реальность: если о событии не сообщили по телевизору, значит, его и не было, а события чисто телевизионного происхождения (свадьбы или похороны вымышленных персонажей) порождают бурную реакцию по всей стране.
Дневная программа, как правило, лепится из бесконечных мыльных опер, вращающихся, все как одна, вокруг супружеской неверности и медицинских проблем, и ток-шоу, в которых ведущие подначивают своих гостей выкладывать такие подробности своей личной жизни, о которых ни один человек в здравом уме не станет говорить прилюдно.
Поскольку американцы любят получить что-нибудь на халяву, огромной популярностью пользуются викторины, которые показывают по вечерам. Другое вечернее развлечение – детективные сериалы, посвященные всяким милым темам, вроде похищения трупов, торговли наркотиками и подростковой проституции. Новейшая вариация жанра – документальная съемка, когда оператор выходит на дежурство вместе с полицейским нарядом и снимает по ходу вечера всех, кого арестовывают.
Телевидение достигло зенита, или, точнее будет сказать, надира с появлением спутниковых каналов, которых около пятидесяти, один другого занудливее. К специальным программам относятся метеорологический канал, двадцать четыре часа в сутки вещающий об атмосферном давлении и количестве осадков; музыкальное телевидение (MTV) и подделки под него – народная музыка и задушевная музыка; «си-спэн» – прямая трансляция заседаний конгресса, под которую, говорят, хорошо дремлется; передачи из зала суда – телезрители могут поносить в голос судью на экране, так же как болельщики поносят рефери.
Запретных тем на телевидении почти не осталось. Включите любую программу, и вы увидите, как там, среди бела дня, с полной откровенностью и со всеми подробностями рассуждают о таких вещах, о которых представители других национальностей говорят только шепотом и в полной темноте. Можно, например, выслушать исповедь существа, которое изменило свой пол, чтобы жить полнокровной лесбийской жизнью, или рассказ жены, которая родила ребенка от сестриного мужа и теперь собирается родить второго, чтобы у малыша был братишка (причем собственный ее муж ничего об этом не знает, но может ведь и узнать, если случайно окажется дома и включит телевизор). Кого только не приглашают поучаствовать в ток-шоу – от отцов-гомосексуалистов до монахинь-бисексуалок и детишек, прикончивших своих родителей, причем все это еще и перебивается рекламой слабительного.
Перед лицом такого разгула эксгибиционизма хочется завопить дурным голосом: «Да неужто не осталось уже ничего святого?». В ответ услышишь: «Да в общем, нет. По крайней мере на телевидении».
ВНЕШНОСТЬ И ГИГИЕНА
Французы озабочены своей печенью. Немцы – слаженной работой кишечника. Американцы озабочены своими волосами. Понятное дело, теми, которые на голове. Практически все остальные волосы женщины изничтожают, включая те, которые портят картину в месте, изысканно и уклончиво называемом «областью бикини».
Когда во время опроса американцев спросили, что они прежде всего замечают в потенциальном спутнике жизни, мужчины и женщины ответили в один голос: волосы. Хорошие волосы важнее, чем высшее образование и гармония в семье.
Американские парфюмерные магазины до отказа набиты всякими средствами ухода за волосами: шампунями, кондиционерами, бальзамами-ополаскивателями, масками, стойкими красками, нестойкими красками, гелями для укладки, пенками, муссами, завивателями, развивателями, суперстойкими лаками. В результате у среднего американца на голове больше химических элементов, чем в Чернобыле. У каждой уважающей себя американки имеется по крайней мере один фен, а к нему, как правило, еще щипцы для завивки и электрические бигуди, не говоря уж о всяких щетках, щеточках, расческах, гребнях, заколках, прихватках, ленточках и прочих приспособлениях. Мужчины тоже пользуются фенами, а если начинают лысеть, то еще и стимуляторами роста, или покупают парики, или пересаживают волосы с волосистой части головы на лысую.
С помощью прически можно выражать не только свои личные взгляды, но и политические пристрастия. В шестидесятые годы «африканская» прическа была для афро-американцев символом независимости. Матросы-призывники начинали флотскую жизнь с того, что брились наголо, и в результате про них говорят «голова кувшинная», хотя и не в лицо. Длинные волосы – признак женственности, а иногда еще и социального статуса. Если у американца день не заладился, он говорит: «У меня сегодня волосы не лежат».
Когда первая леди Америки Хилари Родэм Клинтон сменила прическу, об этом писали все передовицы. Президента же Клинтона обсмеяла вся страна, когда он решил подстричься прямо в своем самолете, на взлетной полосе в Лос-Анджелесе – по слухам, это обошлось ему в четыреста долларов. Однако смех смехом, а в душе ни один американец не отказался бы от прически за четыреста долларов.