Этнос и ландшафт: Историческая география как народоведение

Проблема соотношения явлений природы и развития человеческого общества в настоящее время имеет два предложенных решения:

1) «Люди остаются частью природы. Жизнь общества и развитие географической среды происходит сопряженно» [2] , [3]

и 2) Человеческое общество не идентично с географической средой.

Рисунок. Схема географической среды.

Элементы искусственной (созданной человеком) среды не имеют саморазвития; если их не поддерживать, то они могут только разрушаться» [23, стр. 249] .

Имеется и третья, компромиссная концепция, где выделены «социосфера», состоящая из «культурного ландшафта и самого человечества» и «антропосфера» – биомасса человеческих организмов, так называемый биосоциальный подход [22, стр. 49-50] . Предлагаемая концепция является развитием этой последней точки зрения, (см. рисунок). Она имеет целью отыскание наиболее общих и рациональных способов исследования некоторых сторон взаимодействия между человечеством и природной средой и установления характера механизма этого взаимодействия.

Очевидно, что социальные и природные явления не идентичны, но имеют где-то точку соприкосновения. Ее-то и надо отыскать, потому что это не может быть антропосфера в целом. Даже если понимать антропосферу как биомассу, то необходимо отметить две стороны явления:

а) мозаичность, ибо разные коллективы людей по-разному взаимодействуют с окружающей средой; если же учесть хорошо известную историю последних 5000 лет, то это разнообразие и выяснение причин его окажутся ключом к поставленной проблеме;

б) многогранность изучаемого предмета – человечества.

Каждый человек (или человечество в целом) является и физическим телом, и организмом, и бактерионосителем, и верхним звеном какого-либо биоценоза, и членом общества, и представителем народности, и т. п. В каждом из перечисленных примеров предмет (в данном случае человек) изучается соответствующей научной дисциплиной, что не отрицает других аспектов исследования. Для нашей проблемы важна именно этническая сторона человечества как целого (антропосферы), что и будет показано ниже.

Проблема взаимоотношений человечества с природой часто трактуется с позиции историзма, как функция общественных формаций. Однако помимо исторических закономерностей, имеющих отношение к способу производства, у людей имеются чисто биологические способности приспособления к природной среде, и в том числе коллективные формы общежития.

Слово «этнос» в греческом языке имело много значений, в том числе принимаемое нами за основу: «вид, порода»; в современном понимании – это та или иная историческая общность людей, большая или малая.

Последний тасманец, пока он был жив, представлял собою этнос, будучи единственной особью. Принадлежность к тому или другому этносу воспринимается всеми людьми как нечто подразумевающееся.

В метисных формах это несколько осложняется, но все же остаются, – во-первых, ощущение своего и чужого и, во-вторых, характерный для того или иного этноса стереотип поведения.

То и другое вместе являются достаточными индикаторами для определения этнической принадлежности, но, кроме того, оба отражают какую-то физическую реальность, существующую помимо взгляда наблюдателя и его мнений или воззрений [19] .

Широко

распространено мнение, что «народность» – это общественная форма, свойственная феодальной формации, промежуточная между племенем и нацией [1, стр. 30] ; [27, стр. 52-53] . Поэтому мы отказываемся от использования терминов «народность», «племя», «нация» и вводим термин «этнос», под которым понимаем все коллективы определенного сорта, данного нам непосредственно в ощущении, как свет, тепло, боль и т. п. Любое из этих ощущений имеет физическую природу, как например колебания фотонов, движение молекул, раздражение окончаний нерва и т. д. Но для того чтобы вскрыть содержание ощущений и существуют естественные науки, в том числе предлагаемая здесь – этнология. Поскольку можно считать доказанным, что взаимодействие человечества с природой в сфере географической среды осуществляется именно через этнические коллективы [10, стр. 78] , то насущной задачей становится раскрытие нашего ощущения этноса, как явления физического бытия мироздания. Ради этого необходимо довольно сложное построение и эмпирическое обобщение разнообразных фактов.

Условимся о термине. Предварительное определение термина «этнос», которое надлежит раскрыть, устойчивый коллектив особей, противопоставляющий себя всем прочим коллективам и имеющий внутреннюю структуру, в каждом случае своеобразную. Нет ни одного реального признака для определения этноса, применимого ко всем известным случаям.

Язык, происхождение, обычаи, материальная культура, идеология иногда являются определяющими моментами, а иногда нет [11, стр. 114-115] .

Кроме того, часто наблюдается многоступенчатость этносов: карел в своей деревне карел, в Москве – русский1, а в Новой Гвинее – европеец.

В этом плане этнос, является релятивным понятием. Единственный признак, который можно вынести за скобку, – признание особи: «мы такие то, а все прочие другие». Поскольку это явление повсеместно и равно характерно для классовых и доклассовых обществ, то оно отражает некую физическую реальность, которую и надлежит обнаружить, потому что самосознание только опознавательный знак, а не сущность предмета.

Этносы возникают, живут и пропадают в историческом времени, но совершенно независимо от смены общественно-экономических формаций. Совпадение гибели этноса и смены формации (например, Рим) случайность (так как на востоке Империи вымирание этносов-аборигенов не имело места). Часто этнос продолжает жить и даже расцветает в новой формации (например, русские). В отличие от класса этнос не определяется отношением коллектива к производству.

В подавляющем большинстве случаев группа этносов образует систему, называемую в исторической науке «культура». Названия «культур» условны: романогерманская, мусульманская, византийская, среднеиранская и т. п., но каждая из них является своеобразной целостностью исторического бытия, а не случайным обобщением, принимаемым для удобства классификации. Смена «культур» означает смену участвующих в их образовании этносов. Однако часто новые этносы продолжают носить старые названия, вкладывая в него новый смысл. Так, византийский этнос называл себя «ромеи» или, реже, «эллины». При научной систематизации приходится вводить условную терминологию.