Это Америка
Шрифт:
Она взглянула на Алешу, он подмигнул ей, ободрил.
— Хирург, — сказала она и улыбнулась.
Агент даже перестал записывать и с интересом посмотрел на Лилю.
43. Трагедия Глинских
Больше двух лет ушло у Розы Штейн в Риме на получение разрешения эмигрировать в США. Ей пришлось добиваться, спорить, ХИАС не мог дать ей денег, как обычным эмигрантам из Союза, потому что она ехала из Израиля. Надо было как-то жить, иметь свой угол. Крепкая, энергичная, она все вынесла, и наконец ей дали разрешение.
В Нью —
В организации НАЯНА ей помогала переводчица Лора Жмуркина. Роза сказала ей:
— Мне очень нужно найти семью доктора Глинского, это мои старые знакомые.
Добрая и участливая Лорочка была полна желания помочь:
— У меня есть подруга — доктор из Москвы, Лиля Берг. Я позвоню ей и спрошу, не знает ли она этого Глинского?
Лиля обрадовалась, услышав знакомый ласковый голосок, и сказала:
— Лорочка, я была так занята сдачей экзамена, что мне все некогда было повидать тебя. Теперь наконец сдала, собиралась позвонить. Как ты, что у тебя нового?
— Я пока еще бьюсь, но тоже учусь на воспитателя детского сада и преподавателя английского языка. Знаешь, ESL, English as a Second Language в школах для эмигрантов из испаноязычных стран. Мне надоело бедствовать, я хочу обеспечить будущее моей Нинюты, да и свое тоже. И я не хочу подсаживаться на пособие от государства, как делают многие наши. Мне это кажется позорным.
— Какая ты молодец! Я так за тебя переживала все время, а теперь вижу, ты все правильно делаешь. Ты просто герой.
— Да, герой армии сопротивления бедности, — засмеялась Лорочка. — Америка меня многому научила. Слушай, у меня к тебе вопрос: не знаешь ли ты доктора Глинского? Его разыскивает одна симпатичная молодая особа, просит номер его телефона.
— Знаю. Но стоит ли давать телефон незнакомке? Пусть она сначала позвонит мне.
Сердце Розы учащенно билось, когда она позвонила Лиле.
— Могу я поговорить с доктором Берг? Я только недавно приехала, я из Саранска и разыскиваю профессора Глинского. Меня зовут Роза Штейн. Глинские жили у нас на квартире в Саранске. Я дружила с Сашей.
Лиля поняла, что Роза разыскивает именно Сашу. Она вспомнила, что Евсей как-то упоминал фамилию Штейн, но она помнила и свой последний разговор с Евсеем. Наверное, лучше сначала предупредить Евсея, спросить, хочет ли он, чтобы Роза звонила им. Лиля сказала:
— Глинские недавно переехали в новый дом. Я еще не знаю номера их телефона, но постараюсь узнать и сказать вам. Куда вам позвонить?
— В гостиницу «Люцерн». Ой, только, пожалуйста, поскорее узнайте. Пожалуйста!
Лиля позвонила Глинским, никто не подошел к телефону. Она оставила короткое сообщение на автоответчике, ждала ответа несколько дней — Евсей не звонил. Опять позвонила Роза:
— Хочу только спросить, узнали вы телефон Глинских?
— Я пытаюсь связаться с ними, но пока не удается. Потерпите еще немного.
— Пожалуйста, не забудьте, — почти умоляюще прошептала Роза.
В голосе была мольба, Лиля почувствовала — Розе очень хочется найти
— Помогите мне найти их. Я ведь приехала только из-за Саши. Саша такой замечательный. Он ничего мне не обещал, но я сердцем чувствую, что нужна ему.
Лиля сочувствовала ей, опять звонила — всё безрезультатно.
В тревоге она наконец поехала к Глинским, подошла к дому, перед ним висела табличка For sale (на продажу). Соседи сказали Лиле, что семья переехала в гостиницу неподалеку. Там Лиля их и разыскала. Евсей, отощавший, небритый, с глубокой грустью в глазах, сначала будто даже не узнал ее, потом обнял и разрыдался:
— Нет нашего Саши, нет у нас больше сына…
Они сидели вдвоем, Лика не выходила из соседней комнаты. Евсей рассказывал…
В институте на острове Доминика [86] жизнь была скучная — никаких развлечений. Студенты все пили джин и ром, все курили марихуану. Через два года их перевели в Нью — Йорк, Саша окунулся с головой в веселую жизнь, но его тянуло к наркотикам, и он переходил ко все более сильным. Ни один госпиталь не доверял подготовке этих студентов и не брал их на практические занятия. От этого Саша впал в еще большую депрессию и глубже ушел в мир наркотиков. Периоды ремиссии сменялись ухудшением, у него отобрали водительские права и отчислили из резидентуры… Саша повесился дома в чулане подвального этажа, чтобы его не сразу нашли. Евсей открыл чулан, увидел его висящим, схватил, вынул из петли, пытался оживить — он был уже мертв…
86
В 70–х годах американские абитуриенты, не попавшие в медицинские институты, учились в маленьком институте Роберта Росса на острове Доминика в Карибском море.
— Когда я сказал Лике, она рухнула на пол без чувств… Помнишь, какой у нас был хороший дом? Но жить там, где сын покончил с собой, мы не смогли. Вот почему тебе не удавалось дозвониться.
Помолчав, Евсей продолжал:
— А какие были у Саши надежды! Как он радовался, когда мы уехали из Саранска. И у нас с Ликой были надежды на его будущее здесь, в новой стране… Я проклинаю себя за то, что создавал ему легкую жизнь там, в России. Надо было воспитывать характер… — Он махнул рукой: — Все, все пропало!
Лиля слушала в ужасе, плакала вместе с Евсеем и, пока он рассказывал, все время думала: «Господи, только бы Лешка не сорвался, как этот Саша».
Немного помолчав после страшного рассказа, она решилась сказать:
— Евсей, приехала одна девушка из Саранска, Роза Штейн, влюбленная в Сашу.
— Роза? Да, я помню ее. Саша говорил про их связь. Здесь у него так и не получилось настоящей любви, с американками ему было трудно. Может, если бы эта Роза была с ним…
На обратном пути Лиля опять проходила мимо их дома, грустно посмотрела на объявление о продаже, вспомнила, насколько этот дом был полон радости новой жизни. Боже, что делает судьба с людьми в эмиграции!..