Это был конец Августа

Эм Ана

– Нет.

– Тогда, зачем ты…

Он вдруг резко останавливается и смотрит на меня, склонив голову набок. Взгляд скользит по моему лицу, шее и спускается ниже. Смотрит так, будто пытается разобраться. Ни намека на что-то романтичное. Совсем. На этот раз я смотрю в ответ. Складываю руки на груди и вопросительно вскидываю бровь. Жду. А он копирует мою позу и начинает стучать указательным пальцем по губам, явно сдерживая улыбку. Мои глаза так и прилипают к его рту.

– Почему ты раньше не спрашивала? Мы почти

месяц проработали вместе, и ты только сейчас интересуешься.

Я поджимаю губы, задумавшись. Другие задавали ему много разных вопросов. Например, однажды я услышала, что он много путешествует. Последние несколько лет не задерживается на одном месте дольше, чем на пару месяцев. Еще он холост.

Вопросы не заканчиваются и по сей день. Неудивительно – отец редко принимает чужаков на своей кухне. Всем любопытно, кто такой Тристан Ревиаль. Я одна редко интересуюсь теми, кто не интересуется мной. Зачем тратить время, правильно?

– Вино. – выпаливаю первое, что приходит на ум. Он широко улыбается, убирает руки в карманы брюк и делает шаг ко мне. Не сдерживаю свою улыбку. – И я предпочитаю оставлять личное за пределами кухни.

– Значит, это, – он указывает на скудное пространство между нами. – личное?

Пожимаю плечами.

– Ну, мы ведь не на кухне.

Его взгляд заметно теплеет. Желтый свет фонаря за ним заливает нас светом так, что я замечаю зеленые крапинки в синеве его глаз.

– Так и знал, что ты далеко не тихоня.

Тихоня? Такое впечатление я на него произвела?

Из меня вырывается неприличный смех, и я рефлекторно прикрываю рот рукой.

– Рад, что не ошибся. – добавляет он.

Усмехаюсь, качая головой.

– Так зачем ты здесь? – возвращаю нас к предидущей теме.

Тристан вздыхает и продолжает идти вверх по улице. Я нагоняю его за пару шагов.

– Мне интересно то, как твой отец управляет кухней, понимаешь? Вы все как семья там.

– Это потому что половина и правда семья.

Он удивленно вскидывает брови.

Я улыбаюсь.

– Родственники родственников. Друзья друзей. Кого-то я знаю всю свою жизнь. Отчасти поэтому всех так привлекает твоя персона. Папа не нанимает чужаков. А ты даже не итальянец.

– Звучит как-то.., – пытается подобрать слово.

– Это называется дискриминацией по национальному признаку. – помогаю я.

Тристан прочищает горло, скрывая улыбку.

– Так кажется со стороны, да. – поднимаю взгляд к небу, вдыхая терпкий аромат раскаленных улиц. Я люблю этот город, но в последнее время мне здесь тяжело дышать. – Но на самом деле для папы просто важна семья. А под семьей он подразумевает всех, кто дорог его сердцу.

– Но у него целая сеть ресторанов, – его брови сходятся на переносице. – неужели все работники и в других местах как-то связаны между собой?

Я многозначительно

киваю.

– Только у моего папы семеро братьев и сестер.

Он присвистывает.

– Это…

– Дико?

– Необычно.

Для кого-то да. Но для меня это норма. Я выросла, зная, что есть те, кто всегда прикроют спину. Выросла в безопасности и любви. Стараюсь ценить это. Правда. Но в последнее время все чаще ловлю себя на грубости. В ответ на простой вопрос о моей жизни я раздражаюсь. Хочу затеряться в городе, хочу быть незнакомкой, но не могу. Все вокруг знают о моем прошлом, строят ожидания о будущем.

Сейчас я учусь, мне нравится то, чем я занимаюсь, но кажется, будто кто-то уже давно построил мою жизнь за меня. Так и должно быть? Или я чего-то не понимаю? Мне радоваться из-за того, что не придется делать выбор или бить тревогу?

Какое-то время мы идем в тишине. Воздух прилипает к коже. Я вдруг понимаю, что мы двигаемся в сторону моего дома.

Может стоит забыться? Быть спонтанной? Пригласить Тристана к себе и будь, что будет? У меня был дерьмовый день. А он привлекательный. Я почти уверена, что и в постели он будет таким же, как и на кухне. Уверенным. Знающим, что и как делать.

Но нужны ли мне эти сложности? Смогу ли я провести с мужчиной одну ночь без обязательств?

– А что насчет тебя? – вдруг спрашивает он.

– Что? – хлопаю глазами.

– Чем планируешь заниматься дальше? Станешь шефом?

– Нет. – резко отрезаю я, затем делаю глубокий вдох и прочищаю горло.

– В смысле, – складываю руки на груди. – У меня нет таких амбиций. Мне просто нравится готовить.

Последняя фраза получается какой-то совсем тихой, будто я только что призналась в том, что смотрю порно по утрам.

– Хм. – выдает Тристан в ответ.

– Хм? – я хмурюсь. – Что значит это твое «хм»?

Уголки его губ слегка дергаются вверх. Я что, его забавляю?

– Иногда «хм» это просто «хм». – пожимает он плечами, уставившись перед собой.

– Нет. Погоди. – вскидываю руку, и он тут же упирается в нее торсом.

Мы останавливаемся, и я разворачиваюсь к нему лицом. Его взгляд опускается вниз на мою руку, которая все еще лежит на его животе. Сильном. Подтянутом животе. Кажется я нащупала кубики. Отдергиваю руку и поднимаю голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

Тристан прикусывает нижнюю губу и с интересом изучает меня.

– Могу даже представить, что за мысль пронеслась в твоей голове. – продолжаю я, поражаясь собственным эмоциям в голосе. Но почему-то не могу остановиться. То ли дело в алкоголе, то ли просто не хочу осуждения. Ненавижу его. Терпеть не могу.

Тристан склоняет голову набок.

– Если знаешь, зачем спрашиваешь?

– Представлять и знать – не одно и то же.

– Смотрю, ты любишь спорить. – он делает шаг ко мне.