Это другое 3
Шрифт:
И быстренько сбежал, даже не дожидаясь того, как перед ним будет открыта дверь лишь скептически улыбнувшейся на эдакий завуалированный комплимент Еленой Прекрасовой.
Однако далеко уйти проказнику-Силину не удалось, так как на входе в отведенное ему с гаремом левое крыло дворца юношу дожидалась горничная. Не самая обычная, прямо скажем.
— О, Кицни, привет, — на ходу поприветствовал Сизоухую Силин. — Смотрю, всё хорошеешь и хорошеешь. Не надумала ещё пойти в мои персональные горничные? Нет? Зря. Там, глядишь, и... эм, карьерный рост(громким шепотом) не за горами(украдкой заозиравшись). Шучу, конечно(натужно громко). Я у вас, девочки, быстроногие вы мои, такой шутник, такой балагур и... Только без рук, Кристиночка! И без когтей — у меня кожа, знаешь ли, чувствительная. Эльвирчик, не теряй сознание, милая. Кицни, лапушка, дай ей платочек — кровь из носа вытереть. Лерунь, верни садовнику метёлку! Вот так. Ты ж всё равно(хрюкнув) летать на ней пока не умеешь, как и положенно всем ведь... Шутка!
— Господин! — всё ж не дала умчать что-то совсем утомившему нас своим шутовством Силину прочистившая горло «кошка» в костюмчике горничной. Ну и продолжила, причем на чистейшем здешнем языке, пусть и с забавным урчаньем-мурчаньем. — Васмя приглашает ваша сестррра. Она в оранжерее. Прррошумя.
— Что ж, девочки. Как видите, вынужден откланяться. Дела-с, — поправив сбившийся галстук и застегнув блейзер с гербом на груди, чинно распрощался балагур с троицей ревнивиц. А затем обратился к личной горничной какой-то внезапно сестры, которой ещё несколько дней назад точно не имел. — Веди, хвостатая!
Ну а уже вскоре Силин, даже причесавшийся по случаю, предстал перед как всегда идеальной Заболоцкой:
— Сестра!
— Брат!
— Юленька, ты как всегда прекрасна, — поцеловав руку, порывисто выдал Силин, мгновением ранее подскочивший к в ответ прянувшей к нему златовласке.
— Ах оставь, братик, — кокетливо и слегка жеманно отмахнулась чуть зарумянившаяся остроухая. — Ты вечно, ещё с самого-самого детства, постоянно вгонял меня в краску. Как у тебя в лицее, Славочка, всё ли в порядке?
— Твоими молитвами, звезда моя!
— Вот и ладненько. Вот и хорошо. Эм, можешь уже отпустить мои руки.
— Ах, прости. Ты же знаешь — традиционно утонул в твоих глазах.
На этих словах несколько опереточный сегодня Силин всё же разомкнул ладони, в которых всё время разговора сжимал ручки отчего-то далеко не братские позывы вызывающей в нём «эльфийки», как всегда в своем соблазнительном комбинезончике из лоз и листиков.
— Я пригласила тебя, мой хороший, чтобы попросить о помощи.
— Я весь внимание! Готов на всё, сердце моё.
— Так вот, ты не раз уже выручал меня, разя врагов. И в Владиграде, и в Тыртищах, и в Нижнем Миргороде, и даже на Аляске. А за твой подвиг в Поднебесной — я просто в неоплатном долгу!
— Ради тебя, сестрица, я готов любого шваркнуть!
— Спасибо, мой хороший, — снова отстранив полезшего было обниматься «братца», продолжила невозмутимая Юля. — Я всегда знала, что ты спасешь меня от зла, которое спит и видит, как бы навредить. И ты не раз уже делом это доказал, когда спас меня, уничтожив моих врагов. Но зло не дремлет и вот уже новый враг точит зубы. В Самарканде, вообрази, засели те, кто не желает присоединиться к нам! К силам Света, что стремятся сделать мир лучше.
— Возмутительно!
— И я спрашиваю тебя, брат: готов ли ты снова встать на мою защиту? Готов ли вступиться за меня, если переговоры вдруг провалятся, и Зеленый эмират откажется войти в Белую империю, когда та со дня на день уже будет провозглашена?
— Только скажи, душа моя, и головы врагов падут к твоим ногам!
— Я услышала тебя, милый братик. Как только будет получен ответ из Самарканда, я тут же призову тебя. Ступай.
— Но...
— Ступай, — чмокнув в лобик полезшего было сосаться шалопая, спровадила его, разошедшегося, «сестра».
Ну а когда рвущийся в бой юноша, готовый пройтись по трупам любых врагов ради лишь одного благосклонного взгляда вроде как с самого детства оберегаемой им единственной родственницы, удалился, то из-за ширмы выпорхнула медно-рыжая роскошная красавица в воздушном красном платье, и чьи глянцевые серые глаза встретились с печальными голубыми.
— Ну чего ты куксишься, Юль? Всё переживаешь из-за того, что решилась на предложенный мною план?
— Неправильно это, Вер, — вздохнув, ответила Мухиной Заболоцкая.
— Зато эффективно! — возразила рыжая, как мы помним, менталист. — И я, если честно, не понимаю: почему ты захотела Силина на роль именно братика(хрюкнув) определить? Сделала б любовником уже. Причем единственным. Ну, или, хрен с ним, вместе с «кошкой» этой своей, раз ты так к ней привязалась, что аж себе забрала для забав, пожелав стереть у них обоих общие воспоминания. Короче, был бы у тебя всегда под рукой с ума от тебя сходящий верный пёс. Да, ни разу не декоративный, но ого-го ведь какой зубастый! А ты вместо этого ему прям рай какой-то с гаремом устроила, понимаешь. Такие эмоции взяла и отдала на сторону, получается. Я ж от его похоти в мыслях только что чуть сама не завелась. Как расточительно, Юль! И да, все установки — в порядке. Он ничего не помнит. Так что можно уже не так часто проводить эти вот контрольные проверки лояльности. Все заблокированные воспоминания его так и не всплыли, все подмены — по-прежнему действуют, причем мои внушения как следует уже устоялись. Сомневаюсь, в общем, что найдется что-либо, способное вернуть прежнего Силина, пробудив в нем вселенца из иного мира. Хотя, если говорить корректно, там не полноценная личность была, а скорее лишь старые, плотно въевшиеся привычки, пусть и всё это время вроде как отделяемые им, вероятно для удобства или ещё чего. Вроде как иногда вылезающее на передний план другое «Я». Но сейчас всё это уже надежно заблокировано, при том, что привнесенные с вселенцем умения вполне сохранились. Ладно, не стану грузить тебя такими подробностями.
— Я всё понимаю, Вер, но чувство вины меня снедает. Мне кажется, что несправедливо я с ним поступила.
— Ну нихрена ж себе несправедливо! А кто намеревался свалить в отпуск в такой решающий момент? Кто воровал у нас... эм, технологии? Кто подданных сманивал?
— Ой, я тебя умоляю, кому нужны эти... секта комуняк.
— Всё равно. Чужое — не трожь! Тем более, если силёнок не хватает, чтоб отстоять нахапанное. Ну и, как и сказала, не время сейчас было. Не могли мы его отпустить, когда он нам так нужен. А о мире звероухих я вообще молчу.
— Ой, не начинай. Сейчас совсем не до него. Тут с делами на Земле бы разобраться, а уж потом и к другому миру можно будет переходить. Так что даже хорошо, что мы так и не вкурили, как туда попасть-то можно. Позже, короче, будем рыть эту тему и вытягивать из заблокированной памяти Славы детали.
— Как скажешь. Но всё равно, харэ уже страдать, Юль. Чес-слово, мы ж с Сильным — как с родным! Да любой бы только рад бы был, что ему убрали все заботы с сомнениями да наделили целью. То есть служением тебе, ненаглядной сестричке, которую повсюду окружают враги, и кого нужно защищать от них, проклятых. А в довесок ко всему ещё и положение в обществе дали. Вон, буквально несколько дней, и у нас уже будет подданных на полноценную империю. Ну и тогда Силин уже официально будет представлен графом. Что? Мало? Не убедила? А покажи, будь добра, мне того, кто откажется от гарема из первоклассных тёлок! Причем искренне любящих, замечу. Халтуры — не делаем, так-то. Хотя, справедливости ради, это и не сложно было. Только-то и пришлось, что помочь Котовой с Роговой разобраться в себе. Странная Сомова и так уже по уши была влюблена этой своей странной любовью в... хм, истязателя. Ну а прочим двум стоило лишь слегка подправить их приоритеты, и вот теперь: просто симпатичный юноша, который не раз уже спасал их — становится на первое место. Причем прошлые-то цели никуда и не исчезают, ведь Силин становится их источником, а не просто одним из способов достижения на пути к ним. Тут у любого любовь вспыхнет. Молодые ж. Кровь бурлит. Так что — плёвое дело. Да я, если так подумать, даже Прекрасову ту же, наверное, смогла бы переформатировать. Хотя зачем ломать ей с Киреевым жизнь, когда у них уже друг к другу чувства возникли? Им лучше применение нашлось.