Это ему ни к чему
Шрифт:
– Ну что ты, моя девочка, – сказал Дюффи. – Как можно. Все это бред! Я просто схожу с ума. Кто я такой? Репортеришка, да еще к тому же и безработный. Забудь о том, что я здесь наговорил, ладно?
Она пытливо смотрела на него.
– Я знаю, что ты пойдешь на все, лишь бы довести дело до конца. Это принесет горе многим людям… А в первую очередь тебе… И все это только для того, чтобы удовлетворить твое дурацкое тщеславие… Но я не могу отговаривать тебя от этого… Что ж, когда все будет позади, ты вновь приходи к нам, но не раньше. Ты мне всегда нравился, но, боюсь, я могу возненавидеть тебя!.. – Она погладила его по руке и вышла из комнаты.
Дюффи озадаченно смотрел ей вслед. Пожав плечами, он задвинул дверную задвижку и улегся на постель. Полежав некоторое время, он выключил свет, внезапно почувствовав себя очень усталым. Помещение показалось ему холодным и пустым, и злые слезы навернулись на глаза.
Глава 14
Эдвин Инглиш был высоким человеком мощного телосложения с белоснежными волосами и холодными рыбьими глазами. Сидя за письменным столом с сигаретой в руке, он безо всякого выражения смотрел на Дюффи.
Вот уже около двадцати минут, не задавая вопросов, он слушал сбивчивый рассказ Дюффи, потом безразлично полистал записную книжку, вынул сигарету изо рта и уставился куда-то за голову Дюффи.
А тот, рассказав наконец все, был весьма доволен собой.
Наконец, побарабанив холеными наманикюренными пальцами по поверхности стола, он сказал:
– Вас обвиняют в убийстве. Достаточно мне снять телефонную трубку и вызвать полицию…
– Мне кажется, вы не совсем поняли суть дела, – перебил его Дюффи. – Ведь речь идет о репутации вашей дочери.
– Я о ней всегда беспокоюсь.
– Ясно, – Дюффи криво улыбнулся. – Но одного беспокойства на этот раз недостаточно. Может быть, вы позволите мне урегулировать это дело?
– А смысл? Полиция может схватить вас в любую минуту. Что тогда?
Дюффи поднялся.
– А вот это уже ваши трудности… Собственно, я ожидал подобную реакцию. Но если вы полагаете, что расплачиваться за преступления вашей доченьки буду я, то жестоко заблуждаетесь на этот счет. При вашем отказе мне ничего не остается, как отправиться в полицию и выложить все факты. Интересно, как они отреагируют?
– Но у вас нет никаких доказательств, – холодно заметил Инглиш.
Дюффи пожал плечами.
– Доказательств у меня столько, что я смогу трижды посадить вашу дочь на электрический стул. – Дюффи направился к двери.
– Подождите, – остановил его Инглиш. – Может быть, мы сможем что-нибудь придумать.
Дюффи вернулся и посмотрел Инглишу прямо в глаза.
– Неужели вы не понимаете, что для некоторых людей эта история и есть тот шанс, которого они так давно ждали. Да ведь они из кожи вылезут, чтобы обвинить вашу дочь в этих убийствах. Для них большое счастье насолить вам. Да и вы сами это отлично знаете. Один неверный шаг с вашей стороны, и все – песенка спета! Как политик, вы не пользуетесь большим уважением, да и мне, по правде говоря, не очень нравится ваша деятельность. Имея такую дочь, нельзя вести жесткую линию.
Инглиш отодвинул стул и поднялся. На какое-то мгновение в рыбьих глазах мелькнула нерешительность, потом глаза словно погасли. Сердце Дюффи забилось сильнее. Инглиш явно клюнул.
– Итак, что вы предлагаете? – спросил Инглиш.
– В первую очередь необходимо побеспокоиться о том, чтобы снять с меня обвинение в убийстве. Думаю, для вас это несложно. Едва я получу свободу передвижения, как сразу начну действия против банды Моргана. А после этого необходимо поместить Аннабель в клинику. Ведь ей там самое место.
Инглиш задумался.
– Вам нужны не только протекция перед полицией, но и деньги, которые помогут вам начать.
– Люди Гилроя помогут мне.
– Гилрой?.. Я знаю его. С ним все в порядке, но силенок явно недостаточно.
Дюффи присел на край письменного стола.
– Имея вас за спиной, я буду достаточно силен.
– А деньги?
– Некоторая сумма у меня имеется, но ее не хватит для завершения дела. Надеюсь, вы поможете мне и в этом.
Инглиш пошел к двери.
– Об этом мы поговорим в свое время, – сказал он. – А сейчас поедем в полицейское управление. Там я переговорю с кем нужно.
Дюффи отрицательно покачал головой.
– Этот вопрос вам придется решать одному. А вдруг вы передумаете по дороге или же ваши связи не сработают?
Инглиш пожал плечами:
– Ваше дело. В таком случае я вам позвоню.
Дюффи глянул на часы. Было начало двенадцатого.
– Я сам позвоню вам. Сразу после часа. И будем надеяться, что все сойдет благополучно и я получу свободу маневра.
Инглиш кивнул:
– О'кей… А вы не знаете, где сейчас может быть Аннабель?
– Понятия не имею. Последний раз, когда я ее видел, она советовала головорезу из банды Моргана стрелять мне в живот, чтобы не было промаха. Она очень опытная особа в делах подобного толка.
Выйдя от Инглиша, Дюффи возвратился в Бронкс. Поставив машину в гараж, он поднялся в свое убежище, попросив по пути худощавого принести ему свежие газеты. В ожидании его прихода он выпил виски, потом закурил. Он попытался привести в порядок мысли, но они все время возвращались к Ольге. Он никак не мог забыть, как она лежала в спальне с кинжалом к груди… Как ни гнал он эти воспоминания, ужасная картина так и стояла перед глазами.
Дюффи вздохнул с облегчением, когда худощавый принес ему кипу газет. Щедро вознаградив его, Дюффи принялся за чтение. В газетах не было и строчки об убийстве Глеазона. Это показалось ему дурным предзнаменованием. Поднявшись, он подошел к телефону и набрал номер Аннабель. Он ждал довольно долго, но на другом конце провода трубку так и не сняли. Было ясно, что птичка упорхнула. Он принялся нервно ходить из угла в угол. Что, если бандиты Моргана убили ее и спрятали оба трупа? Это было вполне возможно, но проверить версию в настоящий момент было весьма затруднительно.
Незадолго до часа в его контору зашел Гилрой в сопровождении двух мужчин. Он поочередно представил их Дюффи, и тот приветствовал их наклоном головы. Личность Шипа показалась ему любопытной: массивный торс с крошечной головкой на длинной шее. Казалось, творцу просто не хватило материала на голову, когда он лепил это чудо природы. Шульц оказался высоким метисом с густыми черными волосами, торчащими во все стороны, как у щетки.
– Присаживайтесь, ребята, – сказал он. – Не выпить ли нам по поводу знакомства?