Это моя собака (Пять повестей для детей)
Шрифт:
– Это что, Дракон подземного базирования? Вроде бомбардировщика? спросил я нелюбезную Крысу.
– Это Дракон войны, - спокойно сказала Крыса.
– Вы что, драконов не знаете? Между прочим вы глупость сделали, милый песик, что разрешили ему исчезнуть. Он приносит людям несчастье, а ведь я вам говорила, - укоризненно и назидательно добавила она.
– Но вы мне ровно ничего не сказали, - пытался я восстановить истину.
– Ну так я скажу вам сейчас: Дракон похитил у жителей Земли Мир. И теперь, чтобы не разразилась Большая война,
– Вот тебе на! А где ж его теперь искать?
– Сами вы ничего не сделаете, любезный мсье...
– Пират, - подсказал я печально.
– Пират, - согласилась Крыса.
– Все вы собаки - пираты... Сама я, к сожалению, слишком толста и ленива, чтобы помочь вам, но совет дам. У вас есть друзья?
– Странный вопрос. Конечно!
– Так бегите за ними. И отправляйтесь на поиски Мира.
И я уже без лая и восторгов, настороженно оглядываясь и принюхиваясь к земле, где прятался Дракон, побежал к берегу, где стояли ребята в ожидании моего появления.
Они были печальны и меня даже не окликали.
"Но ведь все это сказка, - вдруг воскликнул я сам себе, - такого на самом деле не бывает".
Это придало мне сил, но я не стал раздумывать и расслабляться - сказка это или не сказка - а вдруг Мир действительно в опасности?
Г л а в а 3
Мы отправляемся в путь
– Пират что-то знает, - услышал я голос своего хозяина Вити.
"Ха, знал бы он, что я знаю! "
Всем своим видом я призывал к действию и давал понять, что время не терпит. Наконец ребята меня поняли, выбрались на песок, и я потянул их к большому камню.
Вы не думайте, дар речи у меня не потерялся. Я хотя и не сказочная собака, а реальный, избалованный городской жизнью пес (к тому же еще и дисквалифицировавшийся в ловле крыс), но я не был до конца уверен, что могу в этой тревожной ситуации заговорить. Это было бы уж слишком. А вдруг мы не в сказке, а все-таки наяву? Говорящая собака - это еще хуже, чем Дракон. Все перепугаются...
Впрочем, и без слов мы отлично понимали друг друга.
По всему прибрежному песку, как камешки из сережек, были разбросаны большие брызги твердой воды. Я еще хотел их собрать, чтобы подарить маме Маше, но вовремя вспомнил, что у нас всех сегодня есть более серьезное дело.
– Так куда и зачем он летел?
– спросила Три Лепестка Черной Розы, еле поспевая за нами.
– Под землю. Наверное, он там живет, - сказал Гурбахш.
Я залился подтверждающим лаем, что должно было означать: "Ты прав, Гурбахш".
– Ну, во-первых, под землю не летают, - снова подал голос мой хозяин Витя, - а, во-вторых, как же мы смогли увидеть сказочного Дракона в реальном мире? Может быть, это все-таки была туча?
Удивительно непонятливы эти люди, даже мой хозяин. Какая разница, сказка это или нет, важно, что началось приключение.
– Я полагаю, Драконы всегда прикидываются тучкой, когда летят по нашему небу, не сказочному, - сообразил Гурбахш.
– А зачем он здесь летел?
– спросила Три Лепестка Черной Розы.
Ответ на этот вопрос я уже знал, для того и вел ребят к большому камню, за которым была огненная нора, затянутая словно красной кисеей. Возле нее все еще сидела толстая неинтеллигентная Крыса.
Мы подошли, и я раскланялся с этой толстой Крысой как со старой знакомой.
– А, - сказала она, поглядывая на моих друзей рубиновыми бусинками-глазками, - представители человечества...
Говорила она это, конечно, по-своему, по крысиному, и ребята ее не понимали, но общее настроение передалось всем, и когда крыса заговорила, мои друзья активно включились в дискуссию. Кстати, я давно замечал, что со всеми существами - зверями, даже предметами - можно разговаривать, было бы настроение.
– Что же утащил Дракон?
– с недоумением проговорила Хайди.
– Наверняка это было что-то очень дорогое... Может, самое дорогое на свете?
– Самое дорогое у меня - мама, - сказала Три Лепестка Черной Розы.
– А у меня деревня, где я живу: горы, река... Еще друзья...
– сказала Лайце, подумав.
– А у меня - время, - вдруг сказал негритенок и заплакал.
– Ну, плакса, что случилось?
– по-матерински спросила Три Лепестка Черной Розы, доставая платок и вытирая Ате слезы.
– Мой папа поднял восстание против колонизаторов и поработителей, сквозь слезы, по-взрослому проговорил Ате, - и сказал, что если выиграет время, то ему на помощь придет вся Африка. Но он не успел. Его убили.
– И Ате снова заплакал. Хайди стала вытирать его глаза своим платком. Ате успокоился.
– Ате нужна свобода для родины и Мир, - сказал Гурбахш.
– И мне. Я ведь хочу стать философом, а на это тоже нужен Мир.
– Послушай, Гурбахш, - сказала Хайди, - ты хочешь быть философом? Ты мудрый, может бытьты нам объяснишь, что произошло?
– А сколько сейчас времени? Уже, наверное, давно был подъем?
– спросил Витя, - горна что-то не слышно...
Хайди не ответила. Она трясла часами и возмущалась.
– Лучшая фирма, лучшая фирма, а часы стоят...
Часы Хайди действительно стояли. И не только ее. Витины тоже. Не двигались тени деревьев. Судя по всему, вместе с часами стояло время.
– Я думаю, - сказал Гурбахш, - что Дракон похитил у нас дерево Мира, и поскольку мы были этому свидетелями, значит сама судьба дает нам шанс найти этот Мир и вернуть людям. Надо отправиться немедленно, пока Дракон не распорядился им по-своему. Не уничтожил его.
Мне страшно захотелось завыть от слов Гурбахша, но я чувствовал ответственность момента. Где наша не пропадала: будем искать Мир. Вместе мы, конечно, это сумеем.
Для порядка я обнюхал всех ребят, чтобы помнить их в случае чего, огляделся вокруг, приметив кусочек самшита, и смело потянул их к норе, подернутой красной кисеей.