Это не орочий Рон!
Шрифт:
— Сэмуайз Гэмджи, — ответил Рон. — Шир лоялен Мории.
— Мы что, в Мории? — удивлённо спросил Саурон.
— Да, это Мория, — кивнул Рон. — Мордор очень тяжело оборонять, ты это знаешь не хуже меня, а Мория, помимо неплохих оборонительных свойств, обладает шаговой доступностью до ключевых областей Средиземья.
— Хоббиты… — с трудом веря в услышанное, повторил Саурон. — Мория…
— Тебе, может, выпить налить? — предложил Рон.
— Наливай, — кивнул Саурон.
Рон сгонял к бару в стене и принёс бутыль с крепким виски и два стакана.
— Не закусывая, — поднял он стакан с янтарной жидкостью.
Выпили.
— Ух, крепкий, зараза! — выдохнул Рон.
Саурон же просто поморщился.
«Крепкий мужик», — подумал Рон.
— Что происходит в мире? — спросил Тёмный Властелин. — Каковы наши позиции? Война со всем Средиземьем?
— Ну, позиции у нас отличные, — пожал плечами Рон, налив ещё по стакану. — Нет, воюем далеко не со всеми, с частью даже торгуем. Гондор выбыл из игры, у нас временное перемирие до их первого косяка, Шир, как я уже говорил,
— Я вижу его ауру, — кивнул Саурон.
— … Эльфы в разладе, — продолжил Рон. — Лихолесье сами себе Белый Совет, Трандуил эпатажничает и буянит, грабит гномов и гребёт деньги лопатой, торгуя бронзой направо и налево. Белый Совет во главе с Галадриэль пытается собрать всех воедино и ударить по нам, но они слегка припоздали. Гномы себе на уме, как всегда. Харадрим выведены из игры полностью.
— Кто это сделал? — напрягся Саурон, до сих пор рассматривающий их как союзников.
— Я, — ответил Рон, а затем увидел ещё сильнее напрягшееся выражение лица Саурона. — Объясняю. У них появился сильный лидер — эмир Аршам. Он сплотил вокруг себя Харад и перестал работать за деньги. Чуть не взял под себя весь Гондор, но я этого не позволил. Теперь Денетор II находится в двояко вогнутом положении: с одной стороны мы как бы враги, а с другой мы спасли их от харадских огня и меча. Если сможешь как-то внедрить колечко в обиход наместника, то он очень быстро окажется у тебя в кармане. Ах да, раз про наместников… Арагорн, сын Араторна, уверенно движется на пути становления назгул. Работает на меня за две вещи: Королевство Гондора и Арнора и эльфийскую девицу Арвен. Всё это я могу дать ему хоть в этом году, но мне выгоднее, чтобы он имел мотивацию. Что ещё? В принципе, у тебя теперь есть большой штат заместителей, которые прекрасно знают, что надо делать, тебе остаётся просто указывать направление, а дальше они исполнят в точности. Главное — конкретно формулируй задачу.
— Моя армия? — поинтересовался Саурон.
— Сто пятьдесят тысяч подготовленных солдат обоих полов, полностью экипированных, вооружённых, готовых к бою в любой момент, — отчитался Рон. — При крайней нужде можно поднять ещё миллион ополчения, но это будет трудоспособное население Мории, обоих полов, из людей, орков и хоббитов, поднятое под ружьё, оружие для них до сих пор производится и складируется на мобилизационных складах. При совсем крайней нужде можно поднять ещё миллион, но это уже будут дети, способные держать ружьё. Правда оружия на них уже не будет. Но это только пока. Дай пару лет — закроем всю потребность.
— Ружьё? — Саурон залпом выпил стакан первосортного виски.
— Огнестрельное оружие, — ответил Рон и таким же образом выпил виски. — К-ху! Пройдём.
Он провёл Саурона на своё личное стрельбище, где тестировал различные образцы ручного огнестрельного вооружения.
— Вот это мушкет, — Рон взял со стойки длинноствольный нарезной мушкет. — Мушкетов нынче много, но этот особенный, можно сказать, не такой как все. Вот здесь есть место под пять боеприпасов, которые можно быстро зарядить, а вот тут дозатор для затравочного пороха. Ствол нарезной, из-за чего особой формы пуля закручивается и стабилизируется в воздухе, что позволяет ей лететь дальше и быстрее. Эльдары и люди используют преимущественно круглые пули, потому что так проще и легче, а главное — дешевле. Гномы не отступают от «канона» и делают точные копии наших мушкетов…
Рон быстро зарядил мушкет и выстрелил. Мишень из специальной глины, почти повторяющей плотность человеческого тела, обзавелась очень большой дыркой.
— … и наши ружья, — Рон взял со стойки однозарядное ружьё.
Заряжание заняло секунд пять, три из которых он потратил на насыпание затравочного пороха в специальный контейнер. Выстрел. Мишень обзавелась эквивалентной дырой но уже в другой части. Саурон молча смотрел на происходящее, не выдавая никаких эмоций.
— У гномов получается лучше всех, но их не так уж и много, чтобы превзойти наш эффект масштаба [43] . Поэтому в производстве оружия они отстают, к тому же, всегда вынуждены догонять, потому что не умеют разрабатывать свои образцы вооружения.
43
Эффект масштаба — можно было бы обойтись описанием из словаря, но эта казёнщина доходит не до каждого, не только лишь каждый может это понять, не все это могут сделать… Поэтому объясняю наглядно. Вот представьте, что вы производите, скажем, микроволновки. На разработку этого спасения холостяка вы потратили, скажем, миллион баксов. Продавать одну микроволновку вы решили, скажем, за сто баксов. Произвести вы решили всего, ну вот решили и всё, тысячу микроволновок. Чтобы тупо оправдать все затраты вы должны продать каждую микроволновку за тысячу сто баксов, потому что у вас миллион был потрачен на разработку, дизайн, маркетинг и прочую важную фигню. Чтобы производство вообще имело смысл, так как за штуку и сто баксов голимое ординарное говно у вас никто не купит, нужно произвести десять тысяч микроволновок. А теперь учтите, что вам надо оправдать расходы на производство, которые сюда не включены, которые могут составлять целых 75 баксов (стоимость труда угнетаемых вами рабочих, амортизацию станков, арендную плату производственного помещения, ПЛОТИНОЛОГИ, зарплату уборщицам, которые драят цеха утром и вечером, а также куче людей, которые как и уборщицы не связаны с производством напрямую, но не менее важны), итого получается, что рентабельность одной микроволновки — 25 баксов. И это охуительный оптимизм. А хочется ведь и икру на хлеб с маслом, ведь так? Тогда имеет смысл производить сто тысяч микроволновок и ставить ценник не 110 баксов, чтобы тупо оправдать весь этот производственный цирк, а 210, потому что на Канарах сисястым мулаткам одиноко без вас родименького. И выходит, что микроволновка продаётся за 15000 рублей. И тут вы узнаёте, что ЭлДжи толкает микроволновки качеством не ниже вашего за пять тыщ руб! четыре тыщ 999 руб 9 коп! Потому что в Китае, стране «победившего социализма», который к социализму имеет отношения ещё меньше, чем современная Россия, китайцы на фабрике ЭлДжи собирают эти микроволновки за чашку риса в день. Последнее утрировано, но за те деньги, которые получают китайцы на таких фабриках, ни один русский человек работать бы не согласился. Это значит, что в Китае маленькие не только пенисы, а также эффект масштаба работает гораздо сильнее из-да довольно дешёвой рабочей силы (современные тенденции ведут к тому, что в Китае в будущем останутся только маленькие пенисы). Но главная мысль какая, командир? Чем крупнее предприятие — тем лучше оно может использовать этот эффект масштаба. Эффект масштаба — это оружие, которое делает невозможной честную конкуренцию в рыночной экономике. Честная конкуренция — это миф. Миф! Если вы слышите, что кто-то называет себя либертарианцем — знайте, вы разговариваете с, не побоюсь этого слова, долбоёбом. Потому что они искренне считают, на чём, кстати, базируется их религия, что антимонопольные телодвижения государства — это преступление, а рыночек сам порешает так, как ему будет лучше. Так вот, дорогие мои телезрители, эффект масштаба убивает любую конкуренцию нахуй. Чем больше у тебя предприятие, тем лучше ты используешь эффект масштаба. Поэтому новые маленькие компании с малыми стартовыми инвестициями никогда не смогут потеснить на рынке гигантов, никакой хайп-майп, крафтовость, экофренданутость и прочая хрень, которую лепят на что попало, ему в этом не помогут. Потому что все эти наклейки уже давно есть на продукции крупного игрока в этом сегменте. Если говорить языком либертарианцев: рыночек порешает как ему будет лучше, а ему лучше когда монополия на монополии и монополией погоняет. Даже самая известная игра «Монополия» в своём названии содержит всю суть и конечную цель рынка. Вам с детства показывали, в виде игры, что вас ждёт в будущем, если вы когда-нибудь посмеете сунуться в бизнес. Всё, выговорился. Это элементарно, блядь, каждый имеет всю полноту информации, но далеко не каждый осознаёт это в полной мере. Я сужу по количеству либертарианцев и прочих долбоёбов в нашем обществе.
— А мы? — задал вопрос Саурон.
— А мы умеем, — заулыбался Рон. — Ребята в научном крыле с нуля разработали вот это ружьё. То есть примером для них было моё ружьё, но они сделали своё от начала и до конца, самостоятельно. И у них в разработке находится ещё десяток образцов на перспективу. И этот процесс уже не остановить. Они будут создавать новое, они уже подсели на это, никуда теперь не денутся. Но это разработка, это не так интересно, как производство! Наше производство крайне дешево, рабочие получают фиксированную зарплату, потому что выполняют ряд простых функций на конвейере, сырьё крайне дешевое, практически даром, потому что нет никаких посредников, все орки, трудящиеся там, делают это за фиксированную зарплату, продаём готовый товар мы сразу оптом огромными партиями по фиксированным ценам за единицу, потому что навязали такие условия покупателям. Они вроде как покупают дешевле, чем у гномов, но в то же время дороже, потому что при оплате они платят за условные сто тысяч ружей по фиксированной цене, без учёта влияния этих ружей на спрос. Рынок уже у нас в руках, мы — монополия, которая работает без оглядки на покупателя. Гномы ещё этого не знают, но они уже проиграли экономическую войну. Это не какой-то злой рок или неудача… Нет… Это просто игра изначально была нечестной.
— То есть ты хочешь сказать, что переиграл гномов в их любимую игру? — подвёл итог словам Рона Саурон.
— Да, если вкратце, то так, — кивнул Рон.
— И что мне тогда здесь делать? — недоумевающе спросил Саурон.
Глава двадцать пятая. Житие Рона
— Это придумали кто угодно, абсолютно кто угодно, но не орки, — уверенно произнёс Келебримбор. — Те орки, с которыми я имел дело, почти не способны на созидательный труд, а вот это не просто созидание, это искусство…
Он поднял со стола статуэтку Тёмного Властелина, изготовленную из красного стекла. Точную технологию изготовления не разгадать, но это стекло было настолько прекрасным и чистым, что Галадриэль потребовала у Келебримбора скорейшей разгадки секрета.
— Ты узнал, как они это сделали? — напряжённо спросила Владычица Лотлориэна. — Не обязательно красное стекло. Ты понял, как они сделали синее?
— Узнал и понял, — ответил Келебримбор. — Но точно так же повторить мы не сможем.
— Но почему мы не можем повторить это стекло? — нахмурилась Галадриэль.
Он прекрасно понимал, что ею движет. Уизли навязал Средиземью свои условия. Раньше в деле изготовления ремесленных диковинок доминировали гномы, но эти коротышки из-за патологической жадности всегда были склонны складировать их в своих огромных закромах, изредка "бросая" на рынок скопившиеся излишки. К счастью для них, их изделия не знали такой вещи как устаревание, в основном ввиду отсутствия технического прогресса как такового. Поэтому кольчуги из гномьей стали, изготовленные во Вторую Эпоху, оставались актуальными и в Третью Эпоху. До определённого момента.