Это они, Господи…

«В этой книге собраны статьи Владимира Бушина за последние полтора года.

Она будет интересна всякому, кому интересны история, литература, современная жизнь. Читатель В. Бушина — тот, кто способен, даже не соглашаясь, получать удовольствие от чтения. Потому что главное, чем хорош автор — читать его интересно, прямо не оторвёшься. Конечно, у него многочисленные поклонники, сочувствующие каждому полемическому выпаду. И всё же, по-моему, он — автор для подлинно свободного ума. Главное в Бушине — артистизм и занимательность. И, конечно, воинственный дух бойца, сарказм, вечная весна в одиночной камере…

Владимир Бушин пишет удивительно много и, кажется, по плодовитости может соперничать лишь с Дмитрием Быковым.

Он исключительно эрудирован: поражает способностью легко оперировать фактами, именами, биографиями. Другое дело, что Бушина нет в эфире, и площадки для публикаций у него малотиражные. Впрочем, его книги постоянно переиздаются. Так, книга об А. Солженицыне вышла в этом году уже четвертый раз. А ведь по возрасту он годится Быкову в отцы или даже в деды. Но смелость, напряженность, звонкость его текстов создают впечатление, что это написано молодой и сильной рукой. Да и дотошная цепкая памятливость свидетельствует о ясной свежести разума.

Он родился в семье бывшего царского офицера в 1924 году. Школу окончил за несколько дней до начала Великой Отечественной. С осени 42-го на фронте. Прошёл со своей армией от Калуги до Кёнигсберга. Потом воевал с японцами в Маньчжурии. После войны закончил Литературный институт. Печататься начал, когда ещё был на фронте.

Объекты атак Владимира Бушина — многие известные люди: и политики, и литераторы как, разумеется, либерального, так и своего, патриотического направления. Среди них немало моих друзей или людей мною уважаемых, но разве в этом суть? Но он не „агрессор“, а защитник правоты Советского периода отечественной истории. Это для него некое суверенное государство духовных и исторических ценностей. Это не то суверенное государство, каким однажды объявил сам себе Александр Зиновьев. И вот какова была моментальная искромётная реакция на это Бушина: „Возникает вопрос: а его жена и дети являются гражданами этого суверенного государства? Их муж и отец выдал им паспорта? Есть у них прописка? Если муж полезет под одеяло к жене, она не расценит ли это как вражеское вторжение, как грубое попрание её суверенитета и не даст ли надлежащий отпор наглому оккупанту, вознамерившемуся вопреки международному праву подмять под себя независимую Китайскую державу?“. Помните у Цветаевой:

Вчера за рученьку держал, Ровнял с Китайскою державою…

Да, ключевая идея фронтовика Владимира Бушина — правота красного периода отечественной истории. О, он не из тех, кто призывает за всё каяться, низко опустить голову! Он апостол совсем другого — гордиться и голову держать высоко. Он, как и я, вовсе не считает, что советская власть была чуть ли не раем на земле. Но ясно, что Бушин не только любит свою страну, а ещё и умеет ярко, убедительно, умно ответить на любые нападки на историю страны. Делает он это живо, с юмором, с русской усмешкой, так что единственная управа на Бушина — не замечать его и держать в разряде безумцев и маргиналов, что его противники и много лет и делают».

Есть здесь один тонкий момент. В своих статьях Бушин почти никогда не предлагает идеи и рецепты, он самозабвенно разносит в пух и прах чужие!.. О том же патриотизме Бушин, любитель Толстого и Пастернака, высказывается спокойно и честно:

«Конечно, если под патриотизмом понимать барабанные речи, то они не имеют никакого отношения к подвигам, но Толстой знал, что есть „скрытая теплота патриотизма“, а советский поэт об этом же сказал так:

Никто не говорил «Россия!», А шли и гибли за неё

Читая Бушина, хочешь понять загадку его долголетия и творческой энергии. Наверное, разгадка в страстности. В детскости. В донкихотстве. Как писал другой в прямом смысле детский писатель и долгожитель Сергей Михалков:

Попал Бушину на суд — Адвокаты не спасут!

В каком-то

смысле Владимир Бушин — это чистая энергия, тем и привлекателен. У него, десятилетиями не бывшего на телеэкране, в России множество читателей, увлечённых его энергетикой. Мало того, ему пишут читатели и из ближнего зарубежья, и из Австралии, Канады, Китая… Не увлечься им трудно.

СЕРГЕЙ ШАРГУНОВ,

«Литературная Россия», № 29 от 16 июля 2010 г.

О, сколько лиц бесстыдно бледных И сколько лбов широкомедных Готовы от меня принять Неизгладимую печать! Александр Пушкин

Президент Медведев недавно сказал, что очень любит Чехова. У него, говорит, никаких идей, никаких проблем, никаких загадок — красота! Читаешь и радуешься. Как Грызлова слушаешь в Думе. Кроме того, мне кажется, Медведеву очень по душе трогательный чеховский персонаж Ипполит Ипполитович, учитель истории. Он говорил только о том, что все хорошо знают. Например: «Теперь май, скоро будет лето. А лето не то, что зима. Зимой холодно и надо топить печи, а летом тепло и без печей». Или: «Женитьба — шаг серьёзный. Благоразумие никогда не мешает. Женившись, мужчина перестаёт быть холостым». И даже в предсмертном бреду он лепетал: «Лошади кушают овёс. Волга впадает в Каспийское море». Как такого не полюбить человеку, который на сообщение о пожарах по всей стране отвечает примерно так: «Пожары очень опасны. Они могут сжечь и леса, и поля, и жилище. Самое главное — надо пожар потушить. Если дом сгорел, надо построить новый. Жить в доме — хорошо, жить без дома — плохо».

А на днях, пребывая в Одессе, и патриарх Кирилл тоже назвал Чехова своим любимым писателем. Какое радостное и многозначительное совпадение! Консенсус власти мирской и небесной… Возможно, что на того и другого оказал влияние недавний юбилей писателя и международный фестиваль спектаклей по пьесам Чехова, проходивший в эти дни в Москве.

Так случилось, что когда патриарх говорил по телевидению о своей любви к писателю, я читал его рассказ «Маска». Рассказ замечательный, абсолютно безыдейный, прелесть! Наверняка он по душе и президенту, и патриарху да, конечно, и главе правительства. И мне пришла в голову мысль несколько модернизировать его, дабы порадовать и ту власть, и эту. Ведь сейчас кругом модернизация — ив политике, и в экономике, и в искусстве. Вот и против НАТО нашли модерновое средство — НАНО. Правда, с пьесами Чехова сейчас вытворяют такую морденизацию, что, думаю, Антон Павлович при всей мягкости характера перестрелял бы всех этих прохвостов, которые, например, из трех сестёр сделали лесбиянок, а доктора Астрова заставляют ходить по сцене голым. Мне это разумеется, отвратительно и я в рассказе «Маска», создающем образ интеллигенции, всего лишь заменил несколько слов, отчего его чудесная безыдейность не только не пострадала, но, по-моему, стала более ясной, впечатляющей и благоуханной. И вот как теперь выглядит рассказ.

«В Х-ом общественном клубе с благотворительной целью давали бал-маскарад. Было двенадцать часов ночи. Не танцующие интеллигенты без масок — их было пять душ — сидели в читальне за большим столом и, уткнув носы в газеты, дремали, так сказать, мыслили.

Из общей залы доносились звуки кадрили. Мимо двери, звеня посудой, то и дело пробегали лакеи. В самой же читальне — тишина.

— Здесь, кажется, удобнее будет! — вдруг послышался приглушенный голос, который, казалось, выходил из печки.