Это просто игра
Шрифт:
– Нестеров инвайт подогнал, поняли? Он же весь влюблённый в меня, ты что. А инвайт вообще ценный, потому что игра… Это такая крутая игра, короче. Там даже адреса нет, цифирки только, и вход, прикинь, только по инвайтам.
– Да ты шооо, – иронично протянули Дашка с Юлькой.
– Молчать ваще. Там, короче, можно самому персонажей создавать с любой внешностью, хоть свою копию по фотке, поняли? Хоть это самое, трёхглавого дракона.
– С тремя твоими бошками? Ужас.
– Не, я твои поставлю, чтобы ужас был.
Девчонки загалдели на привычную тему «Кто тут самая страшная», повытаскивали телефоны и принялись фоткать друг друга ради доказательств. Но Полинка, багровея, переорала всех и умудрилась почти без повторов объяснить, что у дебила Нестерова был только пацановский инвайт, поэтому никакого персонажа они делать не будут, женских просто нет, а мужских – на всю школу хватит и ещё сто раз останется. Вопрос в выборе.
Настя к компьютерным играм относилась… Можно сказать, не относилась совсем. В телефоне иногда змейку или шарики гоняла, чтобы время убить в дороге или очереди. А специально что-то скачивать, где-то регистрироваться, а потом откусывать от собственной жизни по нескольку часов в день ради спасения несуществующего короля, сжигания нарисованных танков или выращивания тыквы, которую всё равно никто не попробует, – спасибо, как-нибудь без нас.
Девчонки, сшибая стулья, рванули к монитору, а Настя осталась за настольно-игровым столом. Она даже оглянулась на стол обеденный и подумала, не вынести ли от нечего делать грязные тарелки на кухню, но обереглась – мама Полинки на радостях могла припахать Настю мыть посуду. И Полинке потом досталось бы – типа матери не помогаешь, не то что Настенька, ну и так далее, со всеми вытекающими.
Настя потихоньку стала собирать по коробкам разбросанные настольные игры, попутно читая правила. Все интереснее, чем у компа толкаться. И в подхалимаже никто не заподозрит.
Полинка гаркнула:
– Вау, какие кони! Настьк, гля скорей!
Задолбали, подумала Настя, но всё-таки пошла. Я люблю лошадей, я их рисую и леплю, я занимаюсь выездкой и завтра у меня первые соревнования по конкуру, но это не значит, что мне надо тыкать в нос каждую криво нарисованную…
На экране ходила пара незапряжённых арабов, тракен и голландская чистокровная – все чётко и грамотно прорисованные. И вели они себя правильно, как настоящие кони в леваде, – друг к другу не подходили, но и не разбегались далеко. Если, конечно, считать правильным и настоящим, что несколько очень разных и очень дорогих элитных лошадей могут бродить вместе, и не в леваде даже, а по густой траве на опушке дремучего леса. Игра, одно слово, подумала Настя и вздрогнула вместе с остальными девчонками, а Полинка вскрикнула «Ай!» и, кажется, чуть не раздавила мышку.
По экрану чиркнули чёткие бурые полосы, ещё раз, экран стал красным, динамики сочно хрустнули, и вскинувшихся лошадей сменила заставка с готической надписью «This Is Just The Game».
Девчонки заспорили, дракон это был или подкравшийся гоблин, Полинка, поочередно хватая всех за руки, упирала на каких-то файргардов, потом вскричала, что теперь надо правильного перса выбрать, а не дурачка деревенского, и все углубились в выборы правильного перса, перебивая друг другу и выкрикивая:
– Кирасира надо, он ездит чётко!
– Какого кирасира, он до лошади не доживёт!
– Эльфа, эльфа! Вон, с ушами!
– Не, гнома давайте, он прикольный!
– Лучше тётеньку!
– Нельзя нам тётеньку, это нужен рейтинг, чтобы не ниже тридцати тыщ, и тогда, короче, сразу дворец и герцогини, поняли?
– Ага, мы ж королевишны все!
Почти все зачем-то громко захохотали. Мама Полинки позвала:
– Королевишны, ну-ка чай пить.
Полинка заворчала про самое интересное место и про то, что «о, о, мне тут тоже инвайт дали, девки, гляньте». Но мама напомнила: «С тортиком! И свечами!» – и Полинка чуть не снесла Настю. Настя пропустила галдящий табун, а сама на десять секунд задержалась перед монитором. Десяти секунд вполне хватает, чтобы переслать ссылку с инвайтом себе на почту.
Настя не знала, зачем ей эта игра. Не хотела она ни играть, ни лошадок рассматривать. Кругом полно роликов и снимков поинтересней и покачественней. Но дома Настя села за компьютер. Не сразу, конечно. Сразу полагалось отчитаться перед мамой о том, как прошло торжество, во что играли, что ели, поклясться, что сыта, довольна, урокоподготовлена и на-завтрашние-соревнования-настроена. А потом – в комнату, дверь поплотнее, динамики потише – и в игру.
Тут тоже получилось не сразу. Да и получилось совсем не то и не так.
Десять минут отняла регистрация, почти столько же – выбор персонажа. Нужен был наездник, лёгкий и быстрый. А наездников начинающим игрокам, похоже, не полагалось – ну или этим наездникам полагались фризы да владимирские тяжеловозы. Настя забраковала нескольких амбалов, у которых не то что плечи – щёки в экран еле вмещались. Подумав, отбросила пару сладких красавчиков – слишком рослые потому что. И, вздохнув, выбрала самого невзрачного бота с элегантным именем MadMaxMara, который добавился в последний момент, – просто одетого мальчика без раздутых мышц. Прямо скажем, не красавца – и вообще без явных достоинств. Зато Мара лёгкий, не хлипкий, к тому же прорисован хорошо. Отлично даже. Остальные персонажи тоже не выглядели халтурой, но мальчика будто залили в игру из профессиональной видеосъёмки – даже негустые ресницы видны. И лицо у него такое… Усталое. Человеческое. Настоящее, в общем. Как у соседа, с которым не знакома, но иногда встречаешься в лифте.
Он и оказался почти соседом. И настоящим.
Гадом.
Глава 2. Гад настоящий
Макс не считал себя гадом. Он просто любил играть. И умел, между прочим.
Макс играл всегда, везде и во что угодно. В игры на приставках, даже антикварных, с оранжевыми картриджами, в брелоке, в телевизоре через пульт, в телефоне. И в компе, конечно. Здорово играл: квест, на который отводился день, Макс проходил за час-полтора, стрелялки пролетал, почти не целясь. Гонки шли хуже, настоящие машины были интересней. А стратегии Макс вовсе не любил, скучные они, но, ввязавшись, добивался многого.
И это не то чтобы зависимость какая-то. Чокнутым Макс не был, хотя мама и ругалась, а папа где-то раз в месяц угрожал всё на свете запаролить, разбить и выкинуть. Или наоборот, в разной последовательности. Но не запароливал и не выкидывал. Потому что Макс, как говорится, видел берега, учился нормально, почти без троек и даже с пятёрками иногда. А потом начал заниматься этим, как его…
За спиной полыхнуло, и по небу, шипя, прокатилась волна жёлтого огня. Она опалила верхушки деревьев и пролилась глухими взрывами где-то за горами. Чтобы не вспыхнули волосы, Макс накинул капюшон из мешковины, а на взрывы вовсе не обратил внимания, хотя с деревьев сыпались скрученные листья и земля тряслась так, что даже усидеть было непросто. Он пытался вспомнить.