Это точно она?!
Шрифт:
— Корунда, ну не переживай…. — утешал ее Император Пангасиус Разумный, вновь что-то жуя. Кажется, это была специально принесенная по его заказу ножка от куропатки. При этом он еще умудрялся чавкать, вызывая у своего сына Кристиана, приверженца эстетики, хороших манер и стиля, чуть ли не оскомину.
— Я думаю, что нужно дать ей шанс… Она чужая нам, но перевоспитать можно любую. Особенно, если посулить денег или пообещать за плохое поведение виселицу. — протянул Кристиан. Он вольготно расположился на одном из кресел, закинув нога на ногу и расслабленно перебирая в голове моменты
Но Императрица не унималась. Она нервно мерила шагами зал, обмахиваясь пушистым веером со страусиными перьями.
— Дать шанс?! Крис, сходи, посмотри, как ее там одевают — напомаживают! Уверена, что она и на сантиметр не даст к себе притронуться, закатив истерику. Она ненормальная!
И хотя идея матери казалась абсурдной, Кристиан Наглый отчего-то решил, что проверить эти домыслы все же не помешает. Именно поэтому он с усмешкой поднялся и отправился в сторону апартаментов, отведенных девушке.
Уже подходя к высоким приоткрытым дверям, Кристиан Наглый услышал какую-то странную, чуждую для него музыку. И голос девушки, что пела. Поистине чудесный. Необычный. Живой, но не профессиональный. Он будил какие-то спящие в Крисе чувства, доселе ему неведомые. Наследник не мог разобрать слов, но мелодия так пришлась ему по душе, что он даже замер, затаившись, словно заправский шпион. Облокотился о стену, прикрыв глаза.
Пение прекратилось довольно скоро, сменившись девичьим криком. Кристиан не стал медлить и стремительно вошел внутрь комнаты. Его нареченная нависла над сжавшимся от ужаса доктором. Странно, но первые секунды Кристиан думал лишь о том, что будь девушка воспитана и прилично одета, то прекрасно бы вписалась в общий гадюшник Императорского двора. Такую попробуй тронь…
Эти мысли Кристиан довольно скоро от себя отогнал, словно дурной сон. Кинулся к девушке, оттащив ее доктора и все же пригрозив виселицей, как намеревался ранее. Не сработало! Дурак-доктор встал отчего-то на ее защиту. Еще и заметил, что она ему подходит! Вот уж чушь! Ему, Кристиану Наглому, никогда не было отказано в женском внимании. За столько лет он научился выбирать самых прелестных и страстных, идеально воспитанных, сдержанных и холодных. Такой он представлял себе будущую Императрицу.
3.1
Согласиться с тем, чтобы меня одели как дурацкую цивилку-принцессу? Никогда! Однако, угроза самовлюбленного Кристиана возымела свое действие. О да! Я решила затаиться, чтобы приподнести ему "подарок" в самый нужный момент. Панк — это свобода. Это крылья твоей души. Они бесконечные, поэтому никто не может ограничивать их какими бы ни было рамками. То, что я попала в это тухлое средневековье — это тот еще прикол судьбы. Но я — есть я. Кот меня этому учил.
– У Вас прекрасные волосы, леди! Зачем же Вы их сбрили на своем виске? — удивленно охала одна из служанок, причесывая мой розово-блондинистый хаер. — Или, может, это недоброжелатели?
Я едва не подавилась смешком.
— Была маза хорошо приодеться! Меня свели с крутой герлой-парикмахершей. У нее руки из чистого золота! — отозвалась я, а служанка, нервно сглотнув, продолжила свою работу.
— Здесь
Едва только девушка на минутку отошла от стола с зеркалом, перед которым я сидела, чтобы сполоснуть косметическую кисточку, я, презрительно усмехнувшись, стянула черный карандашик. Очень хорошо было, что здесь косметика была в чести. Без нее было бы сложнее осуществить мой замысел.
Когда закончились парикмахерские процедуры, я в зеркале увидела ангелочка. Завитые букли и огромные голубые глаза напомнили мне о куклах советских времен. Так и хотелось качнуть головой и сказать "Ма-Ма". Трэш и угар. Видел бы меня сейчас Мозг! Всю жизнь от позора не отмыться. Но я терпела. Во благо собственной свободы и желания увидеть перекошенное лицо Кристиана.
Настал черед менять прикид. Главное, чтобы мои шмотки никуда не затырили. А то мне еще назад возвращаться, в свою вселенную панк-рока. Мне принесли…
— Попсеры несчастные принесли мне торт Наполеон, а не платье… — застонала я, двумя пальцами приподнимая тонкую кружевную юбку. Разумеется в пол!
Меня утянули в корсет. Он был темный, кружевной. Явно очень дорогой. Что ж… Ну-ну… Одели чулочки беленькие, ну и этот кошмар пекаря сверху.
— Барби бы сдохла от зависти… — прошептала я, глядя на куколку в зеркале. Главное теперь изобразить покорность и улучить момент….
3.2
К нам постучался какой-то дедок во фраке и сообщил, что к званому ужину разрешено спускаться.
Сдохнуть можно, как я рада! Подобрав оборки рюшей, я выплыла в коридор в сопровождении многочисленных служанок. Раздались восторженные охи и ахи, от меня отчетливо веяло ванилью и принцессизмом. Сжав зубы, я упрямо шла вперед. Навстречу мне попадались выплывающие облачка подобных тортов вроде меня, нацепляющие на себя очаровательные улыбки умиления.
— Ах, какая прекрасная девочка! — восклицали они.
Я мысленно посылала их всех в Тартар.
Наконец, уже дойдя под локоток с одной из дам, прильнувших к нашей компании в коридоре, до самых дверей обеденной залы, я робко попросилась в туалет.
Стайка девиц услужливо подсказала мне нужное направление. Было не далеко. Оказавшись небольшом помещении, где, благо, помимо туалетов имелись зеркала, я начала творить хардкор и беспредел. Первым в урну полетел подол от юбки с рюшами. Обожаю все рваное! А ткань, из которой было сделано платье, очень круто рвалась. Клочками! Спереди покороче, сзади подлиннее… Чулки! Оооо, предмет женской гордости. Я с чувством наслаждения зацепила ногтем их на коленке. Расширила дырку до степени "пойдет" и проделала тоже с другой. Неловко выбравшись из лифа платья, сняла корсет, матерясь на тугую шнуровку, и одела его поверх платья, предварительно оторвав у того рукава. Кажись прикид что надо! Осталось наложить макияж и подправить прическу! Оторвав от низа юбки еще небольшую полоску, завязала ей волосы, предварительно перекинув их набок, чтобы было видно выбритую часть.