Это я удачно попала!
Шрифт:
При нашем приближении из времянки никто не вышел, из чего я сделала преждевременный вывод о том, что и сам бригадир находится в шахте. Однако Лиона проследовала бодрым шагом к указанному помещению, и настойчиво постучала. Затем мы подождали полминуты, после чего грас Магрин повторила процедуру. После третьей попытки внутри вагончика кто-то завозился, дверь отворилась и перед нами предстала злая и заспанная рожа, видимо, бригадира.
– Какого ...!
– взревела рожа, обдав нас парами перегара и обложив ненормативной лексикой, которую я не стану приводить из этических соображений. Зато я сразу поняла, что бригадиром эта рожа работает последний день - если это вообще можно назвать работой.
Нет, вы не подумайте: я вполне нормально отношусь к человеческим слабостям, и не спешу обычно рубить с плеча. Мало ли, по какой причине накануне выпивал бригадир, и отчего сейчас
Вот только все эти соображения разбивались об эту самую рожу, носящую следы регулярных алкогольных возлияний. В свои годы и со своим жизненным опытом я прекрасно вижу выпивох и могу их отличить от тех, кто пьёт лишь от случая к случаю. И даже пьянство можно было бы с натяжкой простить, если человек при этом прекрасно справляется со своими обязанностями, но в данном случае это не так. Несчастный случай на производстве, отсутствие мер безопасности, ноль реакции на жалобы рабочих - всё это, в совокупности с тем, что мы с Лионой увидели, не оставило бригадиру ни единого шанса задержаться в данной должности.
Мы не стали беседовать с пьяным, а сразу отправились в шахту. Бригадир, которого звали Отторен Ригас, казалось, был вполне доволен таким исходом встречи, и отправился обратно - досыпать. Что же, пусть проспится перед увольнением.
Беседа с рабочими прошла тягостно. Измученные мужчины, чьих лиц не видно из-за слоя то ли грязи, то ли копоти, безэмоционально рассказывали о своей жизни и работе. Платят копейки, которых едва хватает на еду для жены и детей, после пяти лет работы в шахтах многие начинают болеть и умирать. Работают здесь, так как не имеют квалификации - а таких людей здесь не жалуют. Теоретически, каждый ребенок имеет возможность выучиться в школе и поступить учиться дальше, чтобы получить профессию. Но на практике это часто не работает. Ведь всегда и во всех мирах есть сироты, есть дети из неблагополучных семей, чьим обучением никто не был озабочен в своё время. Сирот опекает государство - но только до окончания школы. А дальше всё зависит от ума и сообразительности ребёнка. И тем, кто с неба звёзд не хватает, приходится туго.
Словом, в душе после этих бесед зрело стойкое разочарование волшебным миром. Я и раньше догадывалась, что действительность здесь далека от сказочной, а теперь окончательно укрепилась в своих подозрениях. Бутон до боли напоминал наш собственный мир со всеми его недостатками. И тот факт, что здесь были волшебные существа и магия - лишь немного примирял меня с действительностью. Мне ужасно хотелось наказать тех уродов, что лишили моего деда и Энизу семьи, хотелось помочь этим рабочим, хотелось, чтобы больше такой несправедливости не допускалось, но что я могла? Я не чувствовала себя избранной, которая долджна изменить мир. Да я и не была ею: я даже попала сюда не потому, что мир призвал меня, а по собственной глупости и неудачливости, став свидетелем того, чего не должна была видеть и не сумев выкрутиться из опасной ситуации.
Впрочем, кое-что я могла сделать: я могла избавить рабочих от самодура-бригадира, на которого те жаловались даже больше, чем на условия труда и зарплату. Я могла провести медицинские обследования среди работников, могла найти причину отравления, могла сделать всё, чтобы обезопасить труд работавших на нашу семью людей. Ну и повысить зарплату - тоже могла.
Подумав так, я попросила рабочего по имени Ингвар показать нам то место, где отравились рабочие, а также рассказать подробнее о технологии добычи проксия. Ингвар, запинаясь, начал мне всё рассказывать и показывать по ходу движения. "Технология" оказалась простой: стена прогревалась при помощи специального артефакта, а затем оттуда извлекались куски породы, содержащие проксий. Как я поняла, прогревание делалось для облегчения процесса.
Я подошла поближе, внимательно осмотрев стену. Провела пальцем по слегка оплавившейся породе, сквозь которую пробивались серые комочки - видимо, проксий. Затем попросила рабочих показать мне добытый камушек. Повертев его в руках, поковыряла пальцем и даже аккуратно лизнула. Кажется, я знаю, почему отравились рабочие. Но чтобы знать точно, мне нужно проконсультироваться с дедушкой.
Глава 26
– Дедушка, взгляни!
– с этими словами я протянула деду Якову утащенный из шахты обломок.
Дед взял его в руки, покрутил, принюхался и устремил на меня вопросительный взгляд. Я кивнула:
– Да, это из нашей шахты. Что скажешь?
– Проксий, немного слюды, бероний и вкрапления...
– тут дед попробовал на язык эти вкрапления, - синей соли.
– Именно! Я тоже так подумала, - обрадовалась я, хотя радоваться, на самом деле, было нечему. Разве что тому, что теперь найден источник опасности для рабочих. Синяя соль, безвредная в своём твёрдом состоянии, в жидком - служит катализатором для многих химических реакций, а вот в газообразном вызывает удушье. Всё потому, что нагреваясь, синяя соль вырабатывает углекислый газ в огромных количествах. А потому, использовать метод нагрева для размягчения горных пород в данной шахте нельзя. Да и вообще от него лучше воздержаться, так как многие вещества при нагревании могут вести себя неожиданно. Например, тот же бероний, если он сплавится с проксием, потом отделить будет очень трудно. Хотя температура плавления проксия и выше, но ведь бероний может просто облепить кусочек проксия со всех сторон, а это уже создаст проблемы.
– Значит, из-за этого произошёл несчастный случай?
– догадался дедушка.
– Но как синяя соль перешла в газообразное состояние?
– Дедушка, ты не поверишь!
– Воскликнула я в сердцах.
– Они её нагревают! Используют огонь для того, чтобы облегчить извлечение проксия из шахты! А там ведь не только синяя соль, там и другие химические элементы, которые сами по себе при нагревании могут выделять ядовитые пары. Но и один угарный газ чего стоит!
На самом деле, синяя соль - никакая не соль, это просто название этого кристаллического вещества, полученное благодаря его структуре и соленоватому вкусу и запаху. К слову, именно благодаря своим свойствам, которые имеет синяя соль в жидком виде, она очень востребована для любой химической продукции. А благодаря кристаллической форме в твердом состоянии, она может напитываться магией по самое не могу. И я больше, чем уверена, что вся эта соль отправлялась в отходы! Ох, всё же как хорошо, что я съездила лично в шахты! Ведь эти неучи мало того, что сами травились, так еще и возможный дополнительный доход на ветер спускали.
Дедушка почесал бороду, крякнул, а потом взглянул на меня виновато:
– Эх, надо было соглашаться раньше на переезд, - повинился он, - но кто же знал, что у нас такое на производстве творится? Вппрочем, всё равно это моя вина. Должен был проконтролировать, как хозяин...
– Дедушка, не вини себя, - обняла я расстроенного деда, - задним умом все умны. Ты не мог этого знать, ведь есть ответственные люди, которые этим долны заниматься. Да и болен ты был...
О болезни я упомянула осторожно. Вот уже несколько лет она не давала о себе знать, но мало ли, что может спровоцировать её рецидив? Но дед лишь поморщился в ответ на мои слова, видимо, записав и свою меланхолию после смерти семьи - как собственную слабость. Я, однако, так не считала. Просто даже очень сильный человек может сломаться от тяжких испытаний, выпавших на его долю. И ему надо время, чтобы прийти в себя и восстановиться. Нельзя себя винить за болезнь - неважно, физический это недуг или душевный. Нет вины деда в том, что в этом мире не лечат депрессии, стресс, неврозы и тому подобное. Он справлялся с этим так, как мог, как того требовал организм, включивший защитные функции.
А теперь нам предстояло решить, что же делать с нашими шахтами. Оставлять всё как есть - нельзя, это очевидно. Место уволенного бригадира сейчас занял один из рабочих - тот самый Ингвар. Он пользуется авторитетом среди остальных работников, однако у него всего семь курсов школы закончено. Я же собиралась поставить ответственным за шахты человека, который имеет соответствующую квалификацию и профильное химико-геологическое образование. Потому как даже дедушка, не говоря уже обо мне, не смог распознать все породы и химические элементы в добытом мной обломке. Мы знали только те вещества, которые использовали, а остальное было для нас загадкой. Так что тут нужен хороший геолог, а не просто химик. Ну и с физикой у него тоже должны быть хорошие отношения: потому как даже мне очевидно, что если наши шахтеры продолжат закапываться вглубь горной породы, не выставляя никаких подпорок и не меняя траектории, то рано или поздно случится обвал. К слову, несколько наших шахт за всё время существования, уже обвалились - последняя четверть века назад, а первая - кажется, чуть больше четырёхсот лет назад. И что делали предки Эни, когда это происходило? Просто начинали рыть гору в другом месте. При этом никаких карт предыдущих шахт не осталось. То есть, при должном усердии есть риск докопаться до одной из них, а то и вовсе настолько изрыть всё основание горы, что она рухнет под собственным весом.