Этот мир для Тинни
Шрифт:
И с этими словами Рилан легко прошелся лезвием ножа по запястью мальчика. Тот закричал. Странный нож с темно-синим матовым лезвием, странно изгибающимся и точно не подходящим для охоты, причинял намного больше боли, чем обычный. Таким ножом приносят жертвы богам и духам. Кровь струйкой стала стекаться в огромную пиалу, заботливо подставленную еще одним появившимся жрецом.
– Не бойся, это не так и больно, - жадно зашептал руг, глядя на медленно наполняющуюся емкость. – Тебе скоро захочется спать, а потом ты просто уснешь. И отправишься к своему отцу.
– Мой отец не погиб! – заскрежетал
– Мальчик то прав, - нежный, слегка скучающий женский голос заговорил за спиной руга.
Тот нахмурился от неожиданности и даже позволил себе обернуться. А после увиденного медленно отпустил руку Мирта. Кровь из его запястья стала хлюпкими шлепками капать на пол храма.
– Бррр… Как же темно и сыро в храмах Антониуса! – поежилась красивая, даже слишком красивая, женщина. – Не нравится мне тут. Так что давайте разойдемся быстренько. Давай-ка мне эту свою опасную тыкалку. И бестолковые старички пусть прекращают свои бесполезные завывания.
– Пий! – радостно прошептала Тинни, уже пришедшая в себя. Голова сильно кружилась, картинка перед глазами расплывалась, но не узнать богиню она не могла.
Пий указательным пальчиком с тщательно наманикюренным ноготком ткнула в жертвенный нож.
– Не смей прерывать ритуал от имени Смерти! – наконец, пришел в себя руг. – Ты не в своем храме и не можешь указывать! Здесь меня защищает магия Бога Смерти!
Вот тут богиня разозлилась. Того, что произошло дальше, ни разу не видел даже Мирт от своего отца.
Пий на глазах стала увеличиваться в размере, пока ее рост не достиг уровня потолка храма. Метров десять, не меньше. После чего она заговорила, и голос ее уже не был мил и прелестен. В нем слышался грохот грома, завывание ветра и ледяная стужа вечного холода:
– Ты, ничтожный червь, что ползает по моему миру, и твои прихлебатели осмелились перечить мне, Богине Жизни? Пусть станет известен тебе, смерд, мой гнев!
В этот же момент руга начало корежить и трясти в судорогах. Он завалился кулем на пол, из руки его выпал нож, а изо рта пошла пена. Жрецы же, по-прежнему стоявшие на своих местах, заорали на разные лады:
– Мои глаза! Мои уши! Почему я ничего не вижу!? – и даже чей-то тонкий голосок взвился громче других: - Помилуй, богиня!
Пиала с кровью Мирта упала, громко стукнувшись металлом об пол, и покатилась, оставляя за собой темно-красный вязкий след.
Вполне довольная собой Пий кивнула и вновь приобрела нормальные размеры.
– Не люблю менять размеры, - пожаловалась она разминая шею и беря Мирта за руку. – Потом шею ломит.
Разрез на запястье мальчика затянулся почти мгновенно, не оставляя на коже даже малюсенького шрама, а щеки начали приобретать розовый оттенок взамен мертвенной бледности, делавшей Мирта отдаленно похожим на ругов.
После этого Пий подошла к девочке и, сев около Тинни на корточки, приложила руку той на лоб.
– Сотрясение мозга, - покачала богиня головой. – С таким лучше не шутить.
И уже через секунду Тинни почувствовала, как головокружение и нечеткость зрения отступают.
Пий достала из воздуха небольшой белый кружевной платочек и с материнской нежностью стала протирать щеку девочки от крови, приговаривая при этом:
– Вот, ведь, неразумные детишки! Мало того, что поперлись одни неизвестно куда, так еще и к этому ненормальному попали, что уже лет десять как секту организовал по возвращению какого-то Великого Вождя, который хоть и существовал, но великим вовсе не был.
– Мы хотели… - начал оправдываться Мирт, но Тинни не дала ему сказать дальше, прерывав своими словами:
– Спасибо огромное, Богиня, за спасение наших жизней!
– Да, полно тебе! – разулыбалась Пий, потом повернулась к мальчику: - Ты мужчина, сын Бога Смерти, сам наполовину бог. Учись не оправдываться, но вовремя благодарить!
– Понял, - недовольно буркнул Мирт, но пару секунд подумав, добавил: - Спасибо большое.
– Умница! – Пий поднялась на ноги, помогла встать Тинни, после чего щелкнула Мирта по носу. – И не злоупотребляйте, вы оба, хорошим отношением к вам Богов Жизни!
С этими словами богиня повернулась, махнула ладонью в сторону Луса, который тут же вскочил на ноги, готовясь драться, но увидев, что дети в порядке, расслабился и спокойно лег на пол, глядя на богиню. С ней волк уже встречался, пока его хозяином был Артос, и помнил – взбалмошная, стервозная, но с доброй душой. Ее бояться точно не надо.
Еще раз оглядев храм, по которому истерично метались слепые и глухие жрецы, а у амвона лежал уже затихший Рилан с дебильной улыбочкой на лице, стекающей с уголка губ слюне и совершенно ничего не выражавшими пустыми глазами, Пий вздохнула:
– С этим перестаралась. Хотела немного ему память стереть и, похоже, вообще ему мозги напрочь сожгла. Будет теперь на уровне двухлетки существовать.
– Зато вреда никому больше не причинит, - заметила Тинни.
– Это ты права, - Пий нахмурилась. – На его счету слишком много кровавых жертв. Пусть лучше так. Будет, зато, до конца жизни радоваться всему вокруг и зла никому не желать.
– А эти так и останутся глухими и слепыми? – Мирт кивнул на жрецов, которые уже начали успокаиваться, принимая свою новую горькую судьбу и садиться на пол, чтобы успокоиться. Кто-то плюхался с высоты своего роста, ойкая при этом от болезненных ощущений, кто-то садился аккуратно, придерживаясь рукой, кто-то сползал по стенке. Один так и вовсе, пока носился, споткнулся о полог своей рясы и упал. Разрыдался на судьбу-злодейку и теперь так и лежал, что-то грустно подвывая.
– Если смогут искренне раскаяться в содеянном, то прозреют и начнут слышать. Но я сомневаюсь, что кому-то из них так повезет. Слишком верили они своему пастырю и слишком много крови и зла накопили в своих душах.
Пий еще раз придирчиво оглядела детей.
– Дальше, надеюсь, справитесь сами? Дел еще невпроворот!
– Да, конечно, - вразнобой ответили дети.
Богиня мимоходом почесала за ухом Луса и растворилась в воздухе.
Мирт, Тинни и Лус уже шли по городской дороге, растворяясь, как и остальные прохожие, в тумане и стараясь поскорее покинуть этот негостеприимный город.