Этот мир не выдержит меня. Том 3
Шрифт:
— Вроуде тоугоу… — морфан задумчиво повторил мои слова и замолчал.
Похоже, он понял, что дальнейшие расспросы ни к чему хорошему не приведут.
— Идём? — с ноткой раздражения в голосе спросил я. Бессмысленная болтовня выводила из себя.
Дру-уг кивнул. Однако вместо того, чтобы приказать Усачу двигаться вперёд, он зачем-то спрыгнул на землю и шагнул ко мне.
Я слегка сместился в сторону, будто бы невзначай выставив перед собой «пятку» трезубца. Если что пойдёт не так, длинный металлический стержень не
Остановившись в нескольких шагах, он положил на землю свой трезубец, который, к слову, был раз в пять короче, чем тот, что достался мне в качестве трофея. Похоже, «шипастый» морфан пытался спрятать за размерами оружия какие-то свои комплексы. Ну или что вероятнее, он просто находился на более высокой ступени в подземной иерархии, чем мой обнажённый союзник.
Через мгновение Дру-уг расставил в стороны согнутые руки — так, словно у него подмышками было зажато по огромному арбузу, — и опустился на корточки.
— Челоувечек великий оухоутник! — выдохнул он. — В челоувечке мноугоу синегоу света…
Похоже, такой странной позой мой собеседник выражал своё уважение. Выглядело это весьма необычно, и я с большим трудом удержался от того, чтобы дважды хлопнуть себя по щекам и сделать «Ку!».
Вряд ли Дру-уг оценил бы этот жест — не думаю, что он смотрел комедию, снятую в годы моей далёкой юности Георгием Данелией.
— Челоувечек оутоубрал оустроугу, не убив оухоутника, — продолжил морфан, — этоу оучень смелоу… Так синевы сталоу ещё боульше!
Я немного напрягся. Странно, что он говорил о смелости, а не о милосердии. То ли всё дело в разнице наших менталитетов, то ли мой поступок мог привести к очень нехорошим последствиям.
Хотелось бы надеяться на первое, но жизненный опыт подсказывал, что верным обязательно окажется именно второй вариант.
— Охотник захочет вернуть своё оружие? — сразу же спросил я.
— Оубязательно, — «обнадёжил» меня Дру-уг. — И оун, и весь егоу роуд.
Отлично. Именно этого мне и не хватало для полного счастья. Не удивительно, что мой обнажённый приятель не захотел брать такой «подарочек».
Я посмотрел на железную бандуру.
Выбросить её, что ли? Нет, не вариант. Боюсь, после такого «святотатства» Дру-уга приобнимет Кондратий, а проводник мне пока нужен.
Кроме того, интуиция подсказывала, что за утрату столь ценной хреновины с меня спросят в два раза строже. Ну или, по крайней мере, попробуют спросить.
Впрочем, дожидаться встречи с обиженным морфаном и его роднёй я в любом случае не собирался. Судя по спокойному тону Дру-уга, время на то, чтобы убраться от них как можно дальше, у нас пока было. И не стоило тратить его понапрасну.
Дру-уг тоже понял, что церемонию преклонения перед моими невероятными «подвигами» пора заканчивать. Он выпрямился, поднял свой короткий трезубец, а затем быстро взобрался на спину Усача. Лёгкий шлепок
Я без промедления двинул следом. После бешеной гонки, когда в спину дышали «шипастые» морфаны и их «милые» членистоногие друзья, размеренный забег по извилистым проходам не утомлял, а даже слегка бодрил.
Я бежал вперёд, контролируя окружающую обстановку и запоминая маршрут. Размеренный бег не сбивал дыхание, поэтому ничего не мешало мне вести разговор. И я не стал молчать — тем более судя по бесконечному ёрзанью, Дру-уг тоже был не прочь побеседовать.
Как меня когда-то учили: любую возможность следует использовать для получения разведданных. А сведения о подземном народе могли быть весьма полезны. Не зря ведь Ворон, как говорится, подбивал к ним клинья.
В общем, спустя полтора часа, когда мы добрались-таки до обиталища моего собеседника, я многое узнал и о нём самом, и о его соплеменниках.
Оказалось, желание рассказывать о своей непростой судьбе каждому, кто готов слушать, было присуще не только людям — морфан тоже не стал себя сдерживать. Несколько коротких вопросов, парочка осторожных уточнений, щепотка наводящих предположений, и из Дру-уга «пролился» целый водопад информации…
Сперва он с нескрываемым пиететом поведал мне о славном, но очень далёком морфановском прошлом. Тогда они контролировали всё подземное царство — гордые всадники, восседавшие на гигантских крабах, резвились под поверхностью и здесь, и далеко на востоке, и даже там, где позже построят столицу Империи.
Ну а жалкие «челоувечеки» дрожали от ужаса при одном только взгляде на всё это сказочное великолепие.
В те времена, если верить Дру-угу, всё было сильно лучше, чем теперь: младенцы рождались сразу с двумя высшими образованиями, колбаса росла прямо на деревьях, а пенсионный возраст снижали по три раза за год.
Про молочные реки, бегущие промеж кисельных берегов, даже говорить не стоит — это само собой разумеется.
Правда, идиллия неожиданно закончилась, и за «золотым веком» наступил тотальный упадок. Его последствия я воочию наблюдал под Древними Сводами.
Сперва от морфанов отвернулся их божественный покровитель, а затем беда пришла, откуда не ждали — мерзкие людишки вдруг освоили магию и резко перестали трястись при виде подземных воителей. Оказалось, что супротив колдовства не пляшут ни длиннющие трезубцы, ни огромные крабы — победить чары мастеров можно было только другими чарами.
А вот с ними без божественной помощи у морфанов возникли большие проблемы.
— Синий Поувелитель исчез… — чуть ли не со слезами на глазах сообщил Дру-уг. В его голосе слышалась такая печаль, словно всё произошло буквально вчера. Хотя с тех времён явно прошла не одна тысяча лет. — И никтоу не знает поучему…