Этот мир не выдержит меня. Том 3

Майнер Максим

— Моя оубитель, — Дру-уг ловко спрыгнул со спины краба и скромно указал на небольшую кривоватую пирамиду, сложенную из обтёсанных валунов.

В передней части этого «грандиозного» сооружения находился вход, прикрытый сплетённой из водорослей циновкой. Справа от входа — заполненное водой углубление в породе, а слева — чёрный каменный шар, над которым висел обугленный кусок мяса.

Усач сразу же растянулся на земле, неподалёку от «аппетитного» лакомства.

Я тоже подошёл чуть ближе. Человеческая

нога. Женская, если я хоть что-нибудь в этом понимал.

— Всё, чтоу оусталось оут боугатой доубычи, — горестно пояснил Дру-уг и тяжело вздохнул. — Хоуроушая была…

Странно. Судя по ноге, добычей была миниатюрная женщина, весившая от силы пятьдесят килограммов. Для Дру-уга и тем более Усача этого вряд ли хватило бы даже на то, чтобы заморить червяка.

— Ты солгал, — нахмурившись произнёс я. — Ты говорил, что твоя добыча — не человек, а какое-то существо.

Морфан посмотрел на меня с недоумением. Он явно не понимал сути претензии.

— Это женская нога, — уточнил я.

Осмысленности во взгляде морфана больше не стало. Он никак не мог понять, что меня не устраивает.

— Женщина — это тоже человек, — пояснил я.

Услышав мои слова, Дру-уг засмеялся. Его смех был одновременно похож и на кваканье, и на икоту.

— Не путай меня, челоувечек, — через мгновение попросил он. — Этоу ноуга существа, а не какой-тоу там женсчины!

Похоже, в системе координат этого подземного шовиниста женщина человеком не являлась. Я подобную позицию, разумеется, не разделял, но возражать не стал. В чужой монастырь, как известно, со своим уставом не лезут.

— И куда она делась?

— Сбежала… — морфан покачал головой. — Поука мы с Усачоум оутдыхали…

— Сбежала? — с недоверием спросил я. — Без ноги?

С такими увечьями люди обычно не склонны к побегам.

— Шустрая доубыча, — словно оправдываясь ответил Дру-уг. — Поучти такая же шустрая, как ты…

— Настолько шустрая, что ты не смог её догнать даже верхом на Усаче?

Пусть старый краб был не самым скоростным «скакуном» на свете, однако ему не составило бы труда настигнуть одноногую женщину.

— Смоуг бы, ноу коугда я заметил, чтоу доубычи боульше нет, былоу уже поуздноу.

— Почему?

Морфан потупил взгляд и промолчал. А уже через мгновение он зачем-то принялся раскладывать по местам свои немногочисленные пожитки. Так поступают, когда пытаются уйти от ответа.

— Хочу напомнить, что у нас есть уговор, — негромко произнёс я. — Я возвращаю твою добычу, а ты отводишь меня на поверхность. И ты сам предложил такие условия…

Я пока ещё не решил, стоит ли мне выполнять свою часть этой странной сделки. Всё-таки возвращать людоеду сбежавшую «доубычу» было как-то не по-человечески.

Однако беглянку в любом случае нужно найти. Если она уже мертва, то тогда, как бы цинично это ни звучало, никаких проблем — я спокойно отдам её труп на растерзание голодному морфану. А вот если жива… Если жива, то ситуация становилась куда сложнее.

Дру-уг тем временем продолжал игнорировать меня и мои слова. Он сосредоточенно разбирал вещи: передвинул ногой старую и насквозь проржавевшую кирасу, а затем подвесил на крючок трезубец.

— Если не будешь отвечать, то я не смогу выполнить свою часть сделки. Ты никогда не получишь обратно свою богатую добычу, а я очень сильно огорчусь…

Завуалированная угроза не особо подействовала. Морфан молча изображал чудовищную занятость, не обращая на меня большого внимания.

Похоже, женщина сбежала в такое место, о котором мой дружок почему-то очень не хотел говорить.

— Где она? — рявкнул я. — У меня нет времени на игры с тобой. Не хочешь отвечать, тогда уговору конец, и ты отведёшь меня на поверхность безо всяких условий. А если не согласишься, тогда я вырву Усачу лапы… И сломаю эту проклятую хреновину!

Я подбросил острогу охотника в руке.

Краб понял, что разговор перешёл в неконструктивное русло. Он сдвинулся в сторону, прижался к скале и затих, стараясь, видимо, слиться с местностью. Удивительная сообразительность.

На этот раз морфан воспринял мои угрозы всерьёз. Он слегка затрясся и тяжело вздохнул.

— Не надоу, — жалобно попросил страдалец.

— Где она??

— Моужет сперва поукушаем? — Дру-уг указал на запечённую ногу. — Оутдоухнём… Моя оубитель — твоя оубитель…

— Отвечай! — рыкнул я.

У меня не было ни малейшего желания ни отдыхать здесь, ни тем более лакомиться человечиной.

— Доубыча спряталась в Синем гроуте, — решившись наконец на откровенность, сообщил Дру-уг.

— Что за грот? — я сразу же задал следующий вопрос. Если «пассажир», как говорится, поплыл, то не стоит сбавлять темп.

— Благоудатное местоу… В проушлые времена предки гоувоурили там с Синим Поувелителем.

Всё понятно. Храм, святилище, капище — в общем, некое культовое сооружение.

— Там опасно?

— Ктоу знает? — морфан совершенно по-человечески пожал плечами. — Не оупасней чем везде…

— Тогда почему ты сам не можешь забрать добычу оттуда?

— Мне нельзя захоудить в Синий гроут, — голос Дру-уга задрожал от плохо скрываемого стыда.

— Почему?

— Я не доустоуин, — на бледных щеках появился жёлтый «румянец». — Мои ладоуни ни разу не чесали шерсть поувелителя — таким, как я, запрещён проуход к благоудати…

Теперь всё стало куда яснее. Дру-уг стеснялся своей «неполноценности» и поэтому не хотел говорить на столь неприятную тему. Вот что бывает, если жить прошлым и слепо следовать давно устаревшим традициям.