Этот мир не выдержит меня. Том 4
Шрифт:
— Пощадишь? — жалобно спросил он.
— Тишина! — рявкнул я, вырвав из скрюченных пальцев Альба свою накидку.
Гельмут, ойкнув, быстро прикрыл ладонью рот. Сводить счёты с алчным стариком я не собирался, но и успокаивать его у меня тоже не было никакого желания.
— Люди «Наречья»! — зычно произнёс я. — Впереди нас всех ждут трудные времена!
Глядя на трупы Альба и его смелого друга, хотелось добавить, что для некоторых трудные времена уже наступили, но делать этого не стоило. Сейчас было не лучший момент, чтобы упражняться в остроумии.
— Рядом с нашей деревней объявилась страшная разбойничья шайка, — продолжил я, — во главе которой стоит изворотливый и коварный бандит — Ворон!
Люди настороженно слушали мои слова. Пока их куда сильнее пугал я сам, чем гипотетическая угроза, которую представляла банда Ворона.
— Им неведомы ни жалость, ни милосердие, — я подбавил в голос трагических ноток. — Они убивают всех, кого встречают на своём пути! Всех и каждого — женщин, детей, стариков… Их не интересуют чужие богатства, им не нужно золото или серебро, они хотят только одного — сеять смерть!
Люди начали переглядываться. Столь неразумное поведение никак не вписывалось в крайне рациональное отношение крестьян к жизни. А всё, что выходит за привычные рамки, пугает куда сильнее.
— Они сжигают дома, насилуют женщин и пытают мужчин, но это ещё не самое страшное… — продолжил нагнетать я. — Тех, кому удалось выжить, они уводят в своё логово… Никто не знает, что ждёт пленников, но ясно одно — те, кто оказался там, очень скоро начинают завидовать мёртвым!
И без того бледные лица селян стали ещё бледнее. Они поверили мне, а значит, можно было переходить к следующему шагу.
— Эти страшные люди никогда не узнали бы о «Наречье»… — я взял паузу для большей драматичности, а потом выпалил: — Если бы не Альб!
По толпе прошёл ропот возмущения.
— Альб! — повторил я, чтобы мои слова лучше отпечатались в памяти людей. — Альб рассказал Ворону о нашей деревне!
Мне требовалось уничтожить и без того сомнительную репутацию покойного психопата. Не из мелочной мести, само собой, а чтобы избежать проблем в будущем.
Какой бы паскудой ни был Альб, однако для деревенских он свой. Но одно дело убить сельского «хулигана», который в памяти селян быстро превратится из законченного негодяя в почти что душку, и совсем другое — прикончить бандитского «наводчика». Такое Альбу не простят никогда.
— А ты, Феликс, откудова знаешь, что Альб наш с разбойниками снюхался? — спросил насупленный и очень серьёзный мужик, стоявший в первом ряду.
Вопрос ожидаемый. Глупо было бы рассчитывать, что люди поверят мне на слово.
— Мне рассказал об этом наш повелитель — граф вил Кьер, — не моргнув глазом, соврал я.
Разумеется, этот ответ не выдерживал никакой критики. Сильно сомневаюсь, что граф вил Кьер знал имя хотя бы одного крестьянина, проживавшего в его деревнях.
— Брешешь! — не выдержал кто-то в толпе. — Ни в жисть не поверю, шо сам граф с тобою лясы точил, да ещё про нашего дурака Альба обсказывал…
Я усмехнулся, слегка надавил на прятавшийся в кулаке металлический шарик и разжал ладонь. Створки податливо разошлись в стороны, а над головами изумлённых жителей «Наречья» зазвенел монотонный голос правителя здешних земель.
«Предъявитель сего действует в интересах Императора, во имя Империи и по поручению императорского наместника графа Свейна вил Кьера…»
Как только послышались первые звуки, доносившиеся из вибрирующего металлического «орешка», лежавшего на моей ладони, все крестьяне разом опустились на колени. Они вряд ли знали голос своего господина, но никаких сомнений в его подлинности ни у кого не возникло. Магический артефакт оказался таким аргументом, спорить с которым мог только законченный кретин.
— Встаньте, — приказал я, закрыв билью. — Наш милостивый господин поручил мне защитить своих поданных от разбойников, и я собираюсь исполнить его поручение.
Как только монотонный голос исчез, все тут же поднялись на ноги. Все, кроме подручных Альба. Они опустили головы, опасаясь смотреть мне в глаза.
— Мы не знали, — едва слышно произнёс один из них. — Мы не знали, что он связался с разбойниками… Клянёмся… Памятью отцов…
— Памятью отцов! — тут же подхватили остальные. — Памятью отцов!
— Головы поднять! — гаркнул я.
Бывшие дружки Альба беспрекословно выполнили приказ.
Я увидел серые лица, на которых застыла печать отчаяния. Обычные парни — разве что чуть более крепкие и чуть более ведомые, чем остальные. Убивать их не имело никакого смысла — без Альба они не представляли угрозы. А вот использовать их определённо стоило.
— Не знали? — я прищурился. — А должны были знать!
Меч с лёгким скрежетом покинул ножны. Чувствовавшие за собой вину парни снова склонили головы.
Изображать из себя палача я, разумеется, не собирался — просто хотел надавить чуть сильнее. Надавить, а заодно подать сигнал Большому, чтобы он сходил за остальными. Дело близилось к развязке, и мне не хотелось тратить время на лишнюю беготню туда-сюда — его и так было потеряно слишком много.
Я поднял меч, секунду полюбовался на то, как солнце играет на полированной стали клинка, а потом спрятал оружие обратно в ножны.
— Встать! — рявкнул я.
Окончательно поплывшие из-за таких «качелей» парни кое-как поднялись на ноги. Их слегка пошатывало из стороны в сторону, словно пьяных.
— Вы получите шанс искупить вину, — грозно произнёс я. — Разбейтесь на пары, возьмите еды на несколько дней и уходите отсюда. Ваша задача — обнаружить людей Ворона на подходе к деревне и вернуться обратно, чтобы предупредить остальных. Не справитесь, и я лично прикончу каждого из вас… А ваши отцы будут плевать на ваши могилы! Вопросы есть?
Вопросов, разумеется, не было. После случившегося моё задание показалось парням наградой, а не наказанием. Они буквально притоптывали стоя на месте — настолько им не терпелось свалить подальше от «благодарных» взглядов односельчан.