Этот мир не выдержит меня
Шрифт:
— От друга? — я понимающе улыбнулся. — Ты ради друга так нарядился?
Марк действительно выглядел весьма презентабельно: он почистил одежду и даже попытался как-то поизящнее уложить торчащие ёжиком волосы — готов поспорить, сегодня вечером разведчика ждало свидание.
— Легионер должен быть опрятен, являя своим видом блеск и славу Императора…
Марк хотел спрятать смущение за казёнными формулировками. Кто бы знал, что бравый разведчик такой стеснительный.
— Как я понимаю, домой тебя сегодня ждать не стоит?
— Не жди, — согласился Марк. — Я останусь в городе до утра, так что комната в твоём полном распоряжении… Можешь пригласить ту птичку, которая недавно ночевала здесь, я не против.
— Не помню, чтобы спрашивал у тебя разрешения… Но в любом случае, оно мне без надобности — птичка залетела на огонёк лишь раз.
— Дело твоё… Тебе нужно что-нибудь в городе?
— Вроде нет, — я пожал плечами.
Не просить же Марка отнести алхимику грибы и ягоды. Дело несрочное — схожу сам, когда появится такая возможность.
— Тогда я пошёл, — разведчик кивнул мне на прощание и быстро растворился в полумраке коридора.
Я махнул рукой ему вслед. В принципе, это даже хорошо, что Марк ушёл: не будет лишних вопросов о том, куда я собираюсь идти и зачем мне с собой столько еды и вещей.
К тому же пусть разведчик порадует себя напоследок… Кто знает, чем завершится наша встреча с графом? Вдруг после разговора со здешним хозяином мы переедем из этих «роскошных» апартаментов куда-нибудь пониже — к Хольду, например, а то и вовсе в могилу.
Забив вещмешок вяленым мясом, сушёной рыбой и бандитскими тряпками, я достал из алхимического короба немного красных ягод. Слабительные грибочки со снотворным эффектом и средство для потенции старику вряд ли понадобятся, а вот обезболивающее — вполне. Кроме того, если вспомнить деревенских торчков, осаждавших наш дом в первый день моего пребывания в этом мире, ягодки обладали выраженным наркотическим действием — два по цене одного, так сказать… Ненавижу эту дурманящую сознание дрянь, но Хольду она может пригодиться.
Всё готово — пора выдвигаться.
Спустя четверть часа, перед моим взором снова предстал скотный двор. Сумрак украсил это унылое местечко, сгладив убогую ветхость построек — жаль только, что темнота не могла повлиять на запах…
Я присел в тени, которая с каждой минутой становилась холоднее и гуще. Между построек, не замечая меня, туда-сюда бродила чья-то сгорбленная фигура, но примерно через полчаса исчезла и она. Полная тишина, тьма и безлюдье.
Выждав для верности ещё час, я приступил к работе. Тихий шаг — с пятки на носок, по внешнему краю стопы. Ровное дыхание — спокойное и беззвучное. Оружие и вещи надёжно закреплены — не гремят и не бряцают.
Тонкий кинжал Лэйлы легко справился с простейшим замком на двери. Ничего сложного — думаю, при большом желании его можно было вскрыть даже ногтем. В помещении, где находилось заветное ведро, стояла почти непроглядная тьма.
Я прикрыл глаза. Справа ощущалось чьё-то размеренное дыхание. Слишком размеренное для бодрствующего человека — в комнате спал тот самый старик, который относил заключённым еду.
Это всё усложняло. Изначально я планировал просто забрать ведро, чтобы потом, как закончу, вернуть его на место, но теперь мой план летел ко всем чертям. Вдруг дедуля проснётся и заметит, что драгоценного ведёрка почему-то нет? Нетрудно догадаться, как он станет действовать, если обнаружит пропажу — старикан наверняка поднимет тревогу, о которой я узнаю только в тот момент, когда в подземелье уже прибегут графские бойцы.
В общем, с разносчиком помоев надо что-то решать. Самый простой и самый надёжный вариант — это сделать так, чтобы дедушка больше никогда не проснулся. Немного жаль его, конечно, но я пока не готов рисковать собственной жизнью и свободой ради постороннего и совершенно бесполезного для меня человека.
Оружие, разумеется, использовать нельзя — насильственная смерть привлечёт ненужное внимание — поэтому придётся потратить несколько красных ягод… Хольд говорил, что одна штука снимает боль, две отправляют сознание в наркотическое путешествие, а после трёх человек обычно засыпает, чтобы больше никогда не проснуться.
Гарантий, конечно, никаких, но они мне и не нужны. Дедуля в любом случае проведёт всю ночь в наркотическом трипе, любуясь яркими и красочными сновидениями, а на утро либо проснётся, если его удача крепка, либо отправится в местный морг, если фортуна от него отвернулась.
Я размял три крупных ягоды между пальцев, а потом осторожно опустил получившуюся кашицу в приоткрытый беззубый рот. Старикан пожамкал губами, причмокнул, и уже через пять минут его дыхание ослабло настолько, что сало почти незаметным.
Вот и всё. Я не испытывал ни горечи, ни раскаяния — эти чувства остались в далёком прошлом. У меня есть задача, которую необходимо выполнить, и есть цена, которую придётся заплатить. Сегодня, правда, счёт выставлен другому, но когда-нибудь настанет и мой черёд. Я знал это совершенно точно.
Искать заветное ведро долго не пришлось. Пройдя вдоль стены, я сразу ощутил его — моя цель притаилась за покосившимся деревянным ящиком.
Как только пальцы коснулись шершавой поверхности, по мышцам пробежал едва заметный электрический заряд, но больше ничего не произошло. Я уже без опаски схватил посудину, вышел наружу и отправился к башне, вскрыв по пути ещё один замок.
Добравшись до тюрьмы, я спустился по винтовой лестнице. Темнота здесь стояла непроглядная, но дорога была одна и через пару минут мне удалось дойти до ниши в потолке, в которой прятался Кребер. Я, разумеется, не видел голема, но память и интуиция подсказывали, что он где-то здесь.
— Ну, вперёд, — решительно выдохнул я, покрепче сжав в одной руке ведро, а в другой — чёрный кинжал.
Сверху хрустнул лёд, и уже через мгновение вокруг меня закружилось гибкое тело, наливающееся блестящей синевой.