Этот неподражаемый Дживс
Шрифт:
– Берти, здорово, дружище, – сказал Клод. – Спасибо, что согласился нас приютить.
– Пустяки, – сказал я. – Жаль, что вы не можете задержаться подольше.
– Слышишь, Юстас? Он хочет, чтобы мы задержались подольше.
– Как знать – может, наш визит и не покажется ему таким уж кратким, – философски заметил Юстас.
– Ты уже в курсе, Берти? Ну, насчет того, что нас выставили.
– Да, тетя Агата мне рассказала.
– Мы покидаем отечество на благо отечества, – сказал Юстас.
– «Пусть киль не скрипит о коварную мель, когда мы отправимся в путь» [37] , –
– Сказала, что вы вылили лимонад на голову младшему преподавателю колледжа.
– Почему, черт побери, люди вечно все путают! – возмутился Клод. – Это был не младший преподаватель, а старший наставник.
– И вылил я на него не лимонад, а содовую, – сказал Юстас. – Старик оказался как раз под нашим окном, когда я выглянул наружу с сифоном в руках. Он взглянул вверх и – ну, ты понимаешь, что мне оставалось делать? Такая удача выпадает раз в жизни. Я бы никогда себе не простил, если бы не воспользовался случаем и не прыснул ему двойную порцию прямо в физиономию.
37
Из стихотворения Теннисона «Пересекая отмель».
– Такой шанс грех упускать, – согласился Клод.
– Может, в жизни больше не представится, – сказал Юстас.
– Сто против одного, что нет, – сказал Клод.
– Послушай, Берти, – сказал Юстас, – а какую развлекательную программу ты приготовил своим дорогим гостям?
– Как вы смотрите на то, чтобы поужинать дома? – сказал я. – Дживс как раз начал накрывать на стол.
– А потом?
– Ну, поболтаем о том о сем, а затем… вам же завтра к десяти утра на поезд, вы наверняка хотите закруглиться пораньше.
Близнецы недоуменно переглянулись.
– Ты замечательно рассудил, Берти, но не все учел, – сказал Юстас. – Я предлагаю несколько иное развитие событий: после ужина мы завалимся в «Спрос». Ведь это наш прощальный вечер! Там, с божьей помощью, мы сумеем продержаться часов до трех утра.
– А после, глядишь, что-нибудь подвернется, – сказал Клод.
– Но вам надо как следует выспаться перед дорогой.
– Выспаться? – сказал Юстас. – Послушай, старичок, ты что же, в самом деле воображаешь, что мы собираемся сегодня спать?
Видимо, я уже не тот, что прежде. В том смысле, что всенощные бдения не доставляют мне такого удовольствия, как несколько лет назад. Когда я учился в Оксфорде, то бал в «Ковент-Гардене» до шести утра, завтрак в «Хаммамсе» и драка с рыночными торговцами [38] в качестве бесплатного приложения было именно то, что доктор прописал. Теперь мне редко удается продержаться дольше двух ночи, а к двум часам близнецы только-только успели разойтись.
Насколько я помню, после «Спроса» мы отправились играть в железку с каким-то типом, которого никто из нас прежде в глаза не видел, и до дома добрались лишь около девяти. Должен признаться, к этому часу я почувствовал, что теряю былую бодрость. У меня едва хватило сил попрощаться с близнецами, пожелать им приятного путешествия и успешной карьеры в Южной Африке, после чего я рухнул в постель. Уже проваливаясь в сон, я слышал, как юные шалопаи распевают под холодным душем, точно жаворонки, покрикивая время от времени на Дживса, чтобы тот скорее тащил яичницу с беконом.
38
«Ковент-Гарден» находился до 1975 г. рядом с главным лондонским оптовым рынком фруктов, овощей и цветов, который в 1975 году был переведен в район Воксхолл.
Проснулся я во втором часу дня. Судя по внутренним ощущениям, у меня не было ни малейшего шанса получить сертификат Комитета по контролю за свежестью продуктов, но душу мою согревала мысль, что в это самое время близнецы, облокотясь на перила верхней палубы океанского лайнера, бросают прощальный взгляд на родную землю. Вот почему меня чуть удар не хватил, когда дверь распахнулась и в спальню вошел Клод.
– Привет, Берти, – сказал он. – Ну как, выспался? Как насчет того, чтобы перекусить?
Я еще не отошел от кошмаров, которые мучили меня с той самой минуты, как я погрузился в тяжкий сон, и поначалу решил, что это еще один кошмар – самый ужасный из всех. И только когда Клод уселся мне на ноги, я убедился, что имею дело с суровой действительностью.
– О, черт! – простонал я. – Какого дьявола ты тут делаешь?
Клод укоризненно покачал головой.
– Разве так встречают гостей, Берти? – с осуждением сказал он. – Ведь только вчера ты жалел, что я не могу задержаться подольше. Ну вот, твоя мечта сбылась. Я задержался.
– Но почему ты не уплыл в Южную Африку?
– Так и знал, что ты об этом спросишь, – сказал Клод. – Дело вот в чем, старина. Помнишь девушку, с которой ты познакомил меня вчера в «Спросе»?
– Девушку? Какую девушку?
– Там была всего одна девушка, – холодно сказал Клод. – Во всяком случае, одна, достойная внимания, Мэрион Уордор. Я еще танцевал с ней все время, если помнишь.
Тут я начал смутно припоминать. Я давно знаком с Мэрион Уордор. Замечательная девушка. Сейчас она играет в этой оперетке, которую дают в «Аполлоне». Да, точно, она действительно была с компанией в «Спросе», и близнецы упросили, чтобы я их представил.
– У нас с ней полное родство душ, Берти, – сказал Клод. – Я понял это в начале первого, и чем больше о ней думаю, тем больше убеждаюсь, что это так. Такое иногда случается. Ну, когда два сердца бьются как одно, и так далее. Короче говоря, на вокзале Ватерлоо я ускользнул от Юстаса и прискакал сюда. Мне совсем не улыбается тащиться в Южную Африку и оставить такую девушку в Англии. Я знаю, ты скажешь, что надо думать об интересах империи, что наши колонии нуждаются в помощи, и все такое, но я ничего не могу с собой поделать. В конце концов, – резонно заметил Клод, – Южная Африка обходилась до сих пор без меня, думаю, обойдется и впредь.
– А как же Ван Элстин – или как там его? Он же тебя ждет?
– Он получит Юстаса. И хватит с него. Юстас – замечательный парень. Наверняка станет там финансовым магнатом. Я буду с интересом следить за его головокружительной карьерой. А сейчас ты должен меня извинить, Берти. Пойду попрошу Дживса приготовить его знаменитую тонизирующую смесь. По какой-то непонятной причине у меня побаливает голова.
Хотите верьте, хотите нет, но не успела за ним закрыться дверь, как в спальню влетел Юстас с такой сияющей физиономией, что я на секунду зажмурился.