Этот Странный Новый Мир
Шрифт:
— Сворачивай, привал — идущий впереди бывший начальник погранзаставы бросил взгляд на высоко, в зените стоящий солнечный диск и махнул рукой в сторону небольшой рощицы, которая призывно шевеля зеленой листвой, казалось, манила к себе усталых путников, суля им покой и отдохновение.
Оказавшись в прохладной тени деревьев, бойцы, скинув снаряжение, разлеглись на траве. Без каких либо команд или понуканий Жданюк сноровисто распряг лошадь, спутав ей ноги, отпустил пастись, а сам принялся собирать хворост для костра.
— Валера, Камлоев — выдвигаешься в секрет вот там, на высотке — скомандовал Войтенко, указав на невысокий курган примерно в полусотне метров от места временной стоянки.
— Есть — рослый пограничник, осетин подхватив ручной пулемет, направился в указанном направлении.
Капитан скинул с плеча автомат, устало опустился на землю
— Далеко еще топать?
— Без понятия. Мы же сюда только морем ходили.
— По моим прикидкам должны уже прийти. Не проскочить бы мимо твоего Лезозаводска.
— Ну, во-первых, он такой же мой, как и твой, а во-вторых, не проскочим. Там местность характерная.
— Ну, будем надеяться — Войтенко улегся на траву и закинул ноги на ствол дерева — эй парень, тебе помощь не требуется?
— Не — обозник интенсивно затряс рыжей шевелюрой — пусть ребята отдыхают, я сам управлюсь. Через час каша готова будет.
Вообще-то в поход его как не служившего в армии поначалу решили не брать, от Спиридоновки в отряд вошли всего двое: Сергей и Виктор, еще шестерых бойцов привел с собой пограничник, из них только пятеро были бойцами с его заставы, шестым с ними пришел доброволец, высокий белобрысый парняга, проходивший срочную службу в ВДВ в звании сержанта, и всего два года назад демобилизовавшийся. Казанцева и Сазанова отправили Лесозаводск морем, нагрузив ялик продовольствием для будущих беженцев. Припасы для экспедиционного отряда, а также все имеющиеся в наличие палатки и спальники загрузили в сооруженную Ковригиным повозку. Однако здесь то стратегов и поджидала неувязка. Упрямый Жданюк наотрез отказался передавать Рыжуху в чужие руки, настаивая на личном участии в экспедиции, с чем Спиридонов, не желавший подвергать риску неподготовленного человека, решительно не согласился. Возможно, парня все-таки удалось бы уломать, если бы не одно но, не менее упрямое животное наотрез отказалась подчиняться кому-либо, кроме рыжего Арнольда. Норовистая кобылка устроила самый настоящий бунт. Она кусалась, брыкалась и норовила завалиться на землю, всячески препятствуя и без того сложному для неопытных поселенцев процессу своего запрягания в ковригинский фаэтон. В конце концов, изрядно намаявшись и плюнув на бесперспективную затею управиться с взбесившейся лошадью самостоятельно, "отцы командиры" крепко почесали затылки и постановили включить Жданюка в отряд, возложив на него обязанности ездового и кашевара. Трудно сказать пришлись ли парню по душе его новые должности, но даже если он и был чем-то недоволен, то виду не подавал. Свою работу рыжий выполнял добросовестно и как мог, пытался облегчить товарищам трудности дальнего пешего перехода. Вот и сейчас, он сноровисто разжег костер, покопавшись в куче наваленного на телегу добра, извлек из нее найденный на камбузе разбитого сейнера пятилитровый алюминиевый бачок, наполнил его водой, подвесил над огнем. Затем начинающий кулинар недрогнувшей рукой побросал в котел несколько предварительно искромсанных полос вяленого мяса, засыпав все это щедрой порцией дробленых зерен дикой пшеницы, посолил и с чувством выполненного долга уселся на ствол поваленного дерева время от времени, помешивая большой ложкой получившееся варево.
— Мда, это вам не китайский ресторан, и даже не солдатская столовка — скептически хмыкнул с грустью наблюдающий за его манипуляциями Шевченко — жить захочешь и не такое сожрешь.
— Да без разницы — философски заметил сидевший рядом с ним сержант пограничник, стягивая пошитое из сайгачьих шкур подобие индейских мокасин и растирая натруженные ноги — главное, чтобы вволю и с мясом. Я бы сейчас берцы свои съел, если бы они у меня сохранились.
— Не переживай — покачал головой прапорщик — я думаю, этот кулинарный шедевр по вкусу от них не сильно будет отличаться.
— Ладно вам на парня наезжать, за три дня не отравились и сейчас не отравитесь — зевнув, одернул критиков капитан — не нравиться, варите сами.
Поучаствовать в процессе приготовления пищи гурманы желания не выразили и быстро угомонились, смирившись со своей незавидной долей.
К низкой оценке своих поварских способностей за время похода кашевар уже привык, а посему на брюзжание товарищей он не обратил ровно никакого внимания, продолжая священнодействовать у котла.
Слушая болтовню своих спутников, Сергей вспоминал, каких немалых трудов стоило ему организовать эту экспедицию. Первоначально идею наступательной войны с
Убаюканный воспоминаниями старлей уснул, и разбудило его только жизнерадостное бряцание посуды и недовольное урчание собственного голодного желудка. Возле костра Арнольд щедро наделял окружающих его с мисками и котелками страждущих неаппетитной серой массой, которую впрочем, проголодавшиеся бойцы поглощали с удовольствием, способным польстить даже шеф повару самого дорогого столичного ресторана.
Быстро покончив с едой и еще немного передохнув, отряд снова выступил в поход, благо полуденная жара уже спала, а до темноты времени было еще более чем достаточно, чтобы прошагать еще пару десятков километров.
Местность вокруг действительно заметно поменялась. Равнина степи сменилась множеством невысоких, местами поросших лесом и кустарниками курганов расположенных как-то странно, правильными рядами. Все чаще стали попадаться на глаза, растущие по одиночке и небольшими группками дикие плодовые деревья и груды камней очень похожие на какие-то фантастические руины древнего города.
— Это и есть твоя характерная местность? — Войтенко не скрывая любопытства, разглядывал окружающий ландшафт.
— Точно, она самая — кивнул Спиридонов — теперь главное держаться вдоль берега, в аккурат на поселок выйдем.
— Да действительно любопытно. Похоже на древние развалины.
— Скорее всего, они и есть. Я когда в прошлый раз здесь был, заинтересовался. Некоторые камни явно имеют следы обработки, а Игошин говорит такая картина здесь на десятки, если не сотню километров. Здесь бы по-хорошему раскопки провести, в другое время и при других обстоятельствах, конечно, может чего интересного нашли бы.
— Сейчас не до археологии — покачал головой капитан — может как-нибудь потом, не мы так дети наши или внуки займутся. Кстати о детях ты еще не планировал обзаводиться?
— Планировать не планировал — пожал плечами Сергей — а только Ирка намеки какие-то делала. Это Витек вон у нас гигант, мигом управился.
— И не только он — улыбнулся пограничник — месяца через три папой стану. В прошлой жизни так и не удосужился, пока по заставам мотались жена не хотела обузой себя обременять, а потом и вовсе развелись. А здесь как-то само собой все получилось. У нас в поселке почитай половина женского населения уже в положении ходит. Уж не знаю, что нас сюда забросило: случай или чья-то воля, только мне иногда кажется, что здешняя природа сама торопиться побыстрее заселить эту степь людьми, потому что раньше не удосужилась этого сделать.
— Да ты философ — удивленно взглянул на приятеля Спиридонов — практически поэт. Ишь как красиво завернул. Хотя, знаешь, меня тоже подобные мысли посещали и не раз. По началу думал узнать бы, какая сволочь меня сюда забросила, поймал бы, ноги повыдергивал. А сейчас мне даже нравится. Все просто и понятно в жизни стало. Хочешь есть, иди и добудь себе пищу. Нужен дом, возьми и построй, есть у тебя деньги или нет неважно, главное, чтобы руки были на месте и голова. Встретил врага, убей его и будет тебе счастье. Нет ни закона гуманного по отношению к преступнику и цинично — безразличного к жертве, ни двуличного общественного мнения. Нет необходимости выполнять приказы подлеца и мерзавца только потому, что он выше тебя по должности или потому, что он обманом пролез к власти, и подчинятся ему тебе велит закон. Закон один, твоя собственная совесть и твое понимание справедливости. Главное поступай по совести. Как там, в одной книге писалось: делай, что должен и будь, что будет.