Этот волшебник – Новый год! (Сборник)
Шрифт:
— Вот мы и пришли.
— Да?.. — Эмбер захлопала глазами, возвращаясь в настоящее, и увидела, что стоит рядом со своим стареньким «лендровером».
— Я тебе уже говорил — паркуясь на людной улице вроде этой, обязательно надо запирать машину, — очень серьезно произнес Филип и стал укладывать свертки и пакеты на заднее сиденье.
— Запирать бесполезно — замки проржавели, а купить новые мне сейчас не по средствам, — объяснила Эмбер, беспомощно пожав плечами. — Спасибо за прекрасный напиток и за то, что ты донес покупки до машины.
Филип в ответ наклонился, поцеловал ее в щеку и ушел.
Усевшись на водительское место, Эмбер вставила ключ в зажигание, но ответом ей была мертвая тишина. Эмбер и так и эдак пыталась вдохнуть в машину жизнь — все было напрасно. Эмбер издала жалобный стон и про себя в сердцах выругалась.
— Эту старую развалину давным-давно следовало выбросить на свалку!
Звук низкого голоса заставил Эмбер — вторично за этот день — вздрогнуть от неожиданности и испуга. Быстро обернувшись, она увидела перед стеклом машины высокого черноволосого мужчину, который последние недели не выходил у нее из головы.
— Макс! Зачем ты, черт возьми, сюда явился? — вскричала Эмбер, белая как полотно, и тупо уставилась на высокую фигуру в черном кашемировом безупречного покроя пальто поверх скромного темно-серого костюма, оказавшуюся бы на месте скорее в лондонском Сити, чем в таком маленьком торговом городке, как Элмбридж.
— Не иначе как для того, чтобы иметь удовольствие вызволить дамочку из беды, — протянул Макс.
— Но этой дамочкойбуду не я! — огрызнулась Эмбер.
— Не дури, Эмбер. Эта куча ржавого железа с места не сдвинется, можешь не сомневаться. Но, поскольку я направляюсь в Элмбридж-Холл, могу подвезти тебя домой. — И он кивнул в сторону длинной черной спортивной машины, припаркованной в нескольких футах от «лендровера».
— Почему ты со мной так обращаешься? — вскипела Эмбер и со злости стукнула кулаком по рулевому колесу.
— А как я с тобой обращаюсь? — Макс громко и ехидно рассмеялся. — Разве я виноват в том, что ты разъезжаешь в древнем автомобиле, который следовало отправить на покой еще много лет назад?
— Я хотела сказать… почему ты здесь… в самом центре города, на Хай-стрит? — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Ты что, не мог позвонить и условиться о встрече, как поступают все нормальные, разумные люди?
— А мне осточертело слышать в трубке голос твоего автоответчика и ничего больше, — спокойно возразил Макс, который, не теряя времени даром и не слушая протестов Эмбер, быстро перенес ее пакеты и свертки в свою машину. — Садись и молчи! — мрачно добавил он, с нескрываемым нетерпением наблюдая за ее действиями.
Но выполнить последнее указание Макса Эмбер не пожелала.
— Если ты звонил, когда был включен мой автоответчик, — сердито сказала она в то время, как низкая спортивная машина уже мягко катила по окраинным шоссе к Элмбридж-Холлу, — то что мешало тебе оставить толковое сообщение?
— Если мне не изменяет память, вы содержите пансион…
— Ничего подобного! Мы просто принимаем гостей за плату, — горячо возразила Эмбер, но тут же спохватилась — она начала рассуждать точно как ее мать.
— …а я не желаю, чтобы совершенно незнакомые мне люди имели возможность слышать мои частные разговоры, — твердо закончил свою мысль Макс. — Кстати, Эмбер, я не в восторге от твоего обращения к звонящим, которое ты наговорила в автоответчик. У тебя голос как у перепуганного кролика, честное слово! — И губы Макса изогнулись в ядовитой усмешке.
— Спасибо! — выдохнула Эмбер, придя в полную ярость и от описания ее голоса Максом, и от того, что он так легко посадил ее в лужу.
Автоответчик, уже бывший в употреблении, ей предложила по дешевке несколько недель назад подруга, и Эмбер решила, что это просто дар свыше. Ведь мать не способна принять даже самое простое сообщение, а главное, радовалась Эмбер, он поможет ей избежать личного контакта с Максом. Одним словом, Эмбер казалось, что автоответчик незаменим. Макс, к примеру, сообщит через него дату и час своего приезда, и она, Эмбер, таким образом, не будет застигнута врасплох. Ей и в голову не могло прийти, что Макс откажется от услуг проклятого устройства. Неужели он не верит в современную технику? Или тут что другое?
— Все равно мог связаться со мной обычным путем… Не было ни малейшей необходимости похищать меня средь бела дня в самом центре города, — с горечью проговорила Эмбер.
— Похищать? А мне-то казалось, что я всего-навсего помог тебе выйти из затруднительного положения, — преспокойно парировал Макс и, сняв руку с руля, набрал на трубке сотового телефона какой-то номер.
— Не нужна мне твоя помощь! Я и сама бы как-нибудь справилась! — прошипела Эмбер сквозь стиснутые зубы.
— Очень сомневаюсь, — сухо промолвил Макс и, приставив телефонную трубку к уху, знаком попросил Эмбер помолчать. — Привет, Круксшенк! Говорит Макс Уорнер. Прошу вас, позвоните в местный гараж и попросите забрать старый «лендровер», вышедший из строя на Хай-стрит. Пусть сделают полный ремонт. Да, и не забудьте сказать, чтобы проверили, в порядке ли проводка под приборной доской.
— Замечательно! — взорвалась Эмбер, когда Макс положил трубку. — Интересно, а на чем мне ездить, пока мой автомобиль будет в ремонте?
— Я прослежу, чтобы его тебе возвратили до моего отъезда.
Эмбер зло рассмеялась.
— Если ты полагаешь, что такую работу можно выполнить в мгновение ока, ты жестоко ошибаешься! Я никогда не слышала о мистере Круксшенке, но в нашем местном гараже, пусть и довольно хорошем, на чудеса не способны.
Резкие интонации ее от природы мягкого голоса гулко отдавались в салоне машины, и Эмбер, спохватившись, постаралась отдышаться и заставила себя успокоиться. Кричи не кричи, с этим упорным, уверенным в себе человеком ничего не добьешься!
— А вообще-то, что ты делаешь здесь, в Элмбридже? — несколько секунд спустя поинтересовалась она уже более спокойным тоном.
Еще не успев закончить фразу, Эмбер поняла, что вопрос ее глупый. Ведь она отлично знала ответ на него. И, к великому ее удивлению, встретившись наконец лицом к лицу с человеком, из-за которого на протяжении целых трех недель находилась в состоянии жесточайшего стресса, Эмбер испытала чуть ли не облегчение.
Конечно, Эмбер сознавала, что, ссорясь с Максом, проявляя грубость и даже агрессивность, она ведет себя как неразумное дитя. Но, сжигаемая непреодолимым желанием причинить Максу боль, ранить его, и чем сильнее, тем лучше, Эмбер понемногу расслаблялась — ведь она наконец могла дать выход гневу и обиде на человека, который так низко поступил с ней в прошлом.