Шрифт:
Эпилог.
Просторный бальный зал, находящийся в западном крыле дворца, вслед за часовней, по праву считающейся украшением всего здания, принимал гостей. Отполированный до зеркального блеска паркет, украшенные золотом люстры, в которых теплым медным огнем горят восковые свечи, расписанные золотом стены и потолок дворца уже давно забыли, каково это. За те века, что он был заброшен, усталый дворец успел позабыть и веселую мазурку, и нежный вальс, и шум людской толпы, и смех. Он спал, ожидая, того дня, когда люди снова придут сюда и наполнят жизнью
Терпение всегда вознаграждается.
Все началось месяц назад. В зале начали копошиться люди. Что-то ремонтировали, подкрашивали, украшали... Дворец преобразился.
В один погожий солнечный день, ближе к полудню, в замок начали съезжаться люди на роскошных машинах в дорогих нарядах, стилизированых под старину. Алея перед входом, которую специально услали красным ковром, пестрела знаменитостями, политиками, влиятельными бизнесменами с женами и теми, кто надеялся ею стать. Они не торопясь прогуливались по алее, махая зевакам и поклонникам, собравшимся вдоль оградительной линии, кокетливо улыбались фотографам, находящимся в первых рядах - независимо от статуса, каждый был рад по заигрывать с прессой и лишний раз засветиться в заголовках. Тем более на таком событии! Эту свадьбу уже давно окрестили свадьбой века. Попасть сюда желали все, более или менее уважаемые в обществе люди.
Однако именитые гости не задерживались, чтобы дать интервью - просто шли мимо.
Им всем натерпелось попасть во дворец, а вернее в находящуюся в центральной части замка часовню. Это самое высокое помещение всего дворца - она тянулась вверх на высоту двух этажей. Часовню венчало сводчатое покрытие, украшенное сложным мозаичным рисунком, из-за которого не получалось визуально оценить высоту и она казалась ещё выше. Пол, выложенный мраморными плитами, и стены, украшенные пилястрами, лепниной, фризами и другим декором, придавали помещению величественный вид. Напротив алтаря, выполненного из черного мрамора и украшенного позолотой, у северной стены находилась галерея на консоли, где приютился небольшой оркестр, готовясь аккомпанимировать во время службы.
Суета, заполонившая часовню, стихла, когда вошла ослепительно красивая невеста, в снежно белом платье, и подошла к жениху, который приехал раньше, и уже ждал у алтаря вместе со священником. Небольшое помещение не могло вместить всех желающих посмотреть на то, как эти двое перед богом пообещают всегда любить, беречь и уважать друг друга. Поэтому рядом с женихом и невестой, в самый счастливый день была семья, а остальные столпились у входа, желая ничего не пропустить. Прессу не впустили, оставив самые дорогие мгновенья только для влюбленных и семьи.
После бракосочетания плотный людской поток медленно перетек от часовни в просторный бальный зал, где новобрачные вальсом открыли бал, посвященный их свадьбе.
*****
Ева сидела за столиком и медленно потягивала красное вино из бокала. Весь вечер она с кем-нибудь танцевала, и теперь хотелось просто отдохнуть. Все-таки, возраст уже не тот, в котором можно беззаботно отплясывать всю ночь. Благодаря худенькой конституции, хорошей наследственности и здоровому образу жизни, Ева выглядела намного моложе своих пятидесяти двух, хоть и не прикладывала для этого особых усилий. Никто не давал ей больше сорока пяти. Но себя-то не обманешь! И теперь, сидя за столиком, с бокалом вина в руке, она любовалась своим сыном, вальсирующим с новоиспеченной невесткой. Красивая пара, которая просто излучала счастье и взаимную любовь.
Неожиданно рядом появилась мужская рука, приглашающая потанцевать. Ева подняла глаза, чтобы с дежурной улыбкой ответить отказом, да так и замерла на несколько мгновений. Она узнала глаза, гладящие на неё с любовью и легкой улыбкой где-то в глубине.
– Свят...
– прошептала она, доверчиво вкладывая свою ручку в его сильную мужскую ладонь.
– Неужели это ты?!
– Разве я мог не прийти? Ты оставила для меня приглашение, - чуть улыбнулся он в ответ. Зато Ева на мгновение сбитая с толку вдруг расплылась в широкой улыбке. Оставила, конечно, оставила!
Когда ей сказали, что Свят умер, но отказались выдать тело и даже связи Виктора и Вовы не помогли, она заподозрила неладное, но доказать ничего не могла. Эта затея стала ещё безнадежнее после того, как ей показали его могилу. Даже после этого Ева не смирилась. И ещё лет пять писала для него послания пальцем на стекле. Это был их со Святом маленький секрет. Надпись видна только если на неё подышать. Пока охотился на Сергея наемник часто убегал пока она спала и оставлял ей на зеркале такие послания.
Вчера Ева написала для него такое послание на зеркале в своем будуаре. Приглашение на свадьбу. И вот он здесь. Вполне мог бы сойти за принца из неожиданно ожившей сказки, если бы его тоже не коснулся возраст: морщины на лице, проседь в волосах и в небольшой аккуратной бороде. Все в нем выдавало его истинный возраст.
– Я знала, ты не умер, я верила, - она нежно улыбнулась, позволив ему поцеловать свою ладошку.
– Да не умер. Сам не знаю почему, - казалось ему даже неловко, что так вышло.
– Врачи буквально вытащили меня с того света. Меня реанимировали четыре раза, прежде чем кризис миновал.
– Почему ты так и не появился? Ведь я ждала, ждала тебя больше года...
– Это сложно, - он тяжело вздохнул, посмотрев в сторону.
– Ко мне пришли в палату и предложили сделку: я иду работать в одну секретную правительственную организацию, а тебя и оставляют в покое.
– И ты согласился?
– Ева изумленно вытаращила на него глаза.
– Я думала, ты любил меня и хотел быть рядом...
– Ещё больше я хотел, что бы у тебя и моего ребенка была та жизнь, которой вы достойны, и тебе не пришлось рожать в тюрьме, а ему расти в детдоме.
Ева умолкла, крыть было нечем. Накатило чувство вины, и она невольно отвела взгляд. Какое-то время оба танцевали, молча, а потом Свят снова заговорил:
– Кстати, прими мои соболезнования по поводу Вовы...
– Спасибо, - вымучила улыбку Ева.
– Уже год прошел.
– Рак?
– уточнил Свят и получил в ответ положительный кивок:
– Вова до последнего боролся. Мы перепробовали все - химиотерапию, экспериментальные методики, гомеопатию...
– Ты любила его?
– задал, мучающий его долгое время, вопрос Свят.