Эвакуатор. Книга шестая
Шрифт:
– Схватки Жреца совершенно не интересно смотреть. – скривилась Вхагар, когда рассказывала о нашем противнике. – Он приходит, и все его враги умирают. Не было ни единого случая, чтобы безымянный Жрец проиграл честно. Но прелесть в том, что он все же может проиграть, не убив врага. Иногда его жертвы слишком хитры или изворотливы, и умеют прятаться так, что их невозможно найти или достать.
Группа магистра, хотя вернее назвать ее было группой охотников – тоже пережила этот день, и без потерь, в отличие от нас. Они сражались с племенем, напоминающим смесь птицы и енотовидной собаки. Как нам не рассказали, но результат был на лицо. Зверей раскатали без шансов, хотя они тоже пытались использовать доспехи и оружие.
Дальше – больше. Отряды младших, зверолюдей и откровенных монстров – жить хотели все и сражались насмерть. Были отряды, в которых выживало по одной особи – самые одаренные, что собирали с товарищей и врагов жемчужину способностей. Но даже я понимал, что это путь в никуда.
Если ты поднимаешь способность – она будет самого низкого ранга. А если накопишь их больше, чем у тебя синхронизация с интерфейсом – даже не сможешь ее использовать. Так что единственный плюс в этом – не дать подобрать силу врагу. Хотя звери о таком вроде не думали, по крайней мере я не видел, чтобы они пытались подобрать способность сородичей.
– Это глупость. – рассмеялась дракониха, когда я рассказал о своих мыслях. – Вы делите врагов по внешнему виду. Бессмысленное занятие.
– И как же это делаете вы? – прямо спросил я. – В чем смысл этих: корм, звери, младшие и старшие?
– А ты как думаешь, мышка? – оскалила зубы в ухмылке Вхагар. – Тело – лишь пшик. Временная оболочка, которую можно изменить и даже извратить. Истинная сила – сила души. Но ты неправильно говоришь, нет никакой разницы – паразиты вы, звери или младшие – для нас вы все – корм.
– У паразитов нет души, она на столько слаба, что ее почти невозможно поглотить. У зверей – она чуть больше, так что они даже могут взять один дар богов. Младшие бывают очень искусны, и весьма приятны на вкус. – вновь оскалилась дракониха. – Некоторые из них умудряются даже собрать три, или четыре способности. А их души – блюдо для гурманов.
– И кто же ест старших? – спросил я, глядя прямо в глаза бестии. Думал она взорвется в очередной вспышке гнева, но дракониха меня удивила. Вместо ярости она глухо зарычала и прикрыла глаза.
– Вечные. Тысяча избранных Аада. – тихо, но так что ее услышали все в зале, сказала Вхагар. – Мы все их корм. С ними бесполезно бороться, легче потушить солнце и заставить ветер дуть впять. Они – прямые дети великого пожирателя, что бы не говорил о себе безымянный Жрец.
– Наместники. – понимающе кивнул Борис. – Вы пытались с ними бороться?
– Все старшие пытались. – зло бросила Вхагар – Те, кто усердствовали слишком долго – оказались на обеденном столе. Когда они перенесли наши горы, мы считались детьми богов. Чудовищами, которых боялись все в мире. Мы питались китами и строили небесные замки. О, мы боролись, мы сражались до последнего свободного гнезда.
– Время для поучительной истории? – спросил я, чуть улыбнувшись.
– Если ты хочешь, мышка, пусть будет так. – оскалившись кивнула дракон. – Первый удар, то, что разрушило вашу цивилизацию, мы пережили без проблем. Мы истребили всех паразитов, зверей и большинство младших что покушались на нашу гору, возвышающуюся над безбрежным океаном. И даже дали бой старшим – левиафанам, кракенам и их приспешникам. А затем наступил сезон Возвышения, и к нам спустился один из воинов Ааба.
В начале он разрушил нашу самую укрепленную крепость. Одним движением длани сравнял с землей укрепления, всех защитников превратил в кровавое месиво, размазанное по главной площади города, а потом просто сел и начал ждать. Когда сильнейшие хранители собрались для атаки – он заговорил первым.
«Вы можете сражаться, можете умереть все, но я дам вам шанс выжить. Сдавайтесь и я не стану карать ваших детей за ваши дела. Я даю вам шанс подумать, и выбрать свою судьбу. Отныне и покуда вы не сдадитесь – вы можете атаковать меня. Всеми способами которыми хотите, всеми силами которыми располагаете. Я же стану убивать только тех, кто осмелился выйти против меня. Если вы сможете меня убить – вернетесь в свой мир. А нет, то через тридцать дней станете нашими слугами, или я изведу ваш род»
– Вы сражались? – спросила Зая, державшаяся от дракона как можно дальше.
– Конечно, мышка. О, наши предки бились как подобает истинным хозяевам небес и земли. Они посылали самых могущественных воинов. Они атаковали всеми силами, собирая непобедимые армии. И они погибли. Все, до единого. – ответила Вхагар, полыхая глазами. – Через тридцать дней не осталось взрослых драконов. Лишь горстка старейшин, хранителей равновесия, собрала молодняк и отвела его на поклон к воину Ааба. А после – они все умерли, ведь он обещал сохранить жизнь только детенышам.
– Один наместник против целой армии драконов? Может он был самым сильным? Или это вообще был сам Ааб? – спросил я, не веря в услышанное.
– Все могло быть и по-другому – это лишь придуманная наместниками легенда, в которую они заставили поверить всех выживших. – предположил Борис.
– Я была там. – мрачно сказала Вхагар, прикрыв глаза. – Больше трех тысяч лет назад. И теперь я не собираюсь повторять прошлых ошибок. Вы мое сокровище, вы добудете для меня этот архипелаг и станете моей пищей. А за это я не стану вас убивать, оставлю на развод и позволю заниматься вашими мелкими делами.
– Люди не мелкие. – сказал я, и выдержав тяжелый взгляд дракона продолжил. – У меня больше пяти способностей, изменение и поглощенные души Читающей и призрака. Возможно, и твоего Тали я тоже сожрал. А значит еще можно поспорить кто из нас чьей пищей станет. Тот, кого вы назвали младшим – Магистр, с десятью способностями. И пусть его не сопровождает царственный кот – он тоже может сожрать тебя с потрохами.
– Не испытывай моего терпения мышка, иначе… – проворковала дракониха, но я уже оказался рядом и кинжал замер у ее глаза. Треугольный зрачок чудовища мгновенно расширился, из женских ноздрей пошел густой дым, а на меня пахнуло жаром. Но я лишь приблизил клинок, почти касаясь им поверхности глаза.