Евангелие от Святого Духа
Шрифт:
– В постели – точно бог! Этот голубь в койке, увы, не бог, зато настоящий Господь, он мне ребеночка сделал, сына Божьего! Ты же, старый импотент, ребенка можешь только из дерева выстругать, папа Карло недоделанный!
– Вот раз он Бог, пусть своего ублюдка сам и воспитывает! – затрясся от ярости Иосиф. – А жена должна рожать от законного мужа!
– Как же, родишь от тебя, – надула губки Мария.
– Да, я стар! – заныл Иосиф. – Да, я уродлив! Да, я нищ! Но, Маша, зато я богат духовно!
– Ты самый человечный человек, Йося! – обняла мужа Мария. – Давай этого
– Что голубь-то твой, совсем с концами? – зло усмехнулся Иосиф. – Раз он Господь, то ты с него даже алиментов не выбьешь?
– Придурок ты, Йося! – глаза Марии засверкали. – Да он нам всем такую житуху обеспечит, что мы будем в мирре купаться, на золоте есть! Этот божок голубиный сказал, что при рождении сына придут к нам волхвы с дарами, а потом правители всех стран нас будут сокровищами осыпать! Сам, правда, на рождение сына не придет. Все вы, мужики, козлы…
– Маша, я тебя в Бедлам сошлю, – взялся за виски Иосиф. – Да любого в Бедлам сошлют, если он начнет эти голубиные байки рассказывать! Волхвы, сын Божий! Маня, ты сдурела!
– Мы и не будем, а то правда, в психушку запрут, – нахмурилась Мария. – А волхвам поверят!
– Этим продажным тварям только кретины верят! – возмутился Иосиф. – Когда этот алкаш, Ирод наш великий, нашу не менее великую империю, Палестину, на части разделил, они ему хором подвывали, мол, либерте, эгалите! Такую страну просрали, Маня, такую страну!
– На нашего будущего тетрарха, Ирода Иродовича, тоже бочку катили, уроды, – вспомнила Мария. – А как их сестерциями поманили, так и начали восхвалять его на каждом углу и в каждой подворотне!
– Но им, лжецам и фарисеям, верят, – задумался Иосиф. – Если мы такую ахинею, как они, начнем нести, нам диагноз поставят, а им за это тысячи динариев платят!
– Но ведь что вопят! – мелодично рассеялась Мария. – Что этот плешивый карлик, Ирод Иродович, альфа-самец! Даже я бы с ним не легла! И этот бред, что они аннексировали Дамаск, потому что иначе его бы захватили римские легионеры!
– Молчать! – завопил Иосиф. – Ты можешь изменить мужу, но измены Отечеству я в своем доме не потерплю! Дамаск всегда был исконно иудейским городом! А за клевету на нашего будущего кесаря я тебя прилюдно высеку, блудница! Ирод Иродович с птицами летает, со дна амфоры достает, тигров голыми руками убивает и весь мир его уважает! Покруче твоего голубка будет!
– Да, Йося, – похлопала мужа по плечу Мария. – Ты прав, этим лживым волхвам безоговорочно верят только кретины. Но раз в нашей Иудее их подавляющее большинство, моего сына, а заодно и нас, ждет прекрасное будущее.
– Они точно придут? – недоверчиво спросил Иосиф.
– Господь обещал, – вздохнула Мария.
– Будто бы он когда-нибудь выполнял свои обещания, – понурился Иосиф.
– Почему это? – возразила Мария. – Адама и Еву из рая изгнал, потоп сделал, а сколько народу зверски замочил! Нет, наш бог – это человек слова!
– Да уж, не дай нам Ирод Иродович такого светлого будущего! – передернулся Иосиф. – Одна лишь надежда на этого святого человека, а не на твоего божка…
***
Вифлеем, Иудея, Рождество Христово
– Йося, я не могу рожать в таких скотских условиях! – стонала Мария, лежа в спальне. – Ты бы меня еще в хлев положил!
– Где зачала, там и рожай! – грубо и бестактно заметил Иосиф, пилящий во дворе доски. – Как рожать, так от Господа, а как в провонявшей блудом спальне прибраться, или кроватку детскую сделать, так это бесправный муж обязан! Хрен тебе, дева непорочная!
– Кроватку Яша принесет, он обещал! – взвыла Мария, держась за пузо.
– Откуда у твоего пастуха кроватка, – презрительно бросил Иосиф. – Максимум, ясли для козлят припрет, козел прыгучий! Твой голубок тебе тоже много чего посулил, и где? Срифмовал бы я, да все и так очевидно…
Но скепсис старого плотника был разрушен появившейся на горизонте колесницей. Черная закрытая колесница с тонированными стеклами, громко завывая, двигалась сама, без помощи лошадей. Сине-красные огни искрились на ее крыше.
– Ух ты, – с уважением сказал Иосиф. – Правительственная…
Колесница, обдав грязью будущего отчима сына Божьего, притормозила. Из нее выпрыгнули двое похожих друг на друга амбалов с военной выправкой, одетых в штатские черные хитоны. Они услужливо распахнули заднюю дверь колесницы, и на свет божий вышел невысокий лысоватый блондин, одетый в украшенный золотом черный хитон, прикрытый пурпурным плащом. С его выходом совпал вопль Марии и булькающий крик новорожденного.
– Вы волхв? – почтительно обратился к блондину Иосиф.
– Почему сразу волхв, – равнодушно ответил блондин. – Волхвов вам сейчас подвезут, они в пробке застряли. У вас такое дурацкое бездорожье, не то, что у нас в столице…
– За звездой, небось, ехали, – залебезил Иосиф.
– У меня на погонах и так звездочек хватает, – отрезал блондин.
– Но вы ведь к сыну Божьему, вам Господь путь указал? – уже с нажимом переспросил Иосиф.
– Зачем нам Господь, нам Господь без надобности, – заулыбался блондин. – Наши информаторы – скромные, многократно проверенные люди. Что же касается отпрыска Творца, то да, я по этому вопросу. Сейчас технику подвезут, волхвов нагримируют и будем праздновать светлое Рождество!
– Рад принять ваши поздравления! – раболепно вытянулся Иосиф.
– Вы-то здесь причем? – удивился блондин. – Петя, Андрюша, проверьте эту халупу!
– Так точно! – двое бугаев синхронно отдали честь и наперегонки побежали к скромной хижине Иосифа.
– Ребенка-то хоть поздравите? – переспросил муж Божьей матери.
– Детей я люблю, – облизнулся блондин. Взор его упал на играющего в соседнем дворе мальчика Никетаса, сына Якова и Сары. Глаза столичного гостя замаслились, и он, чуть хромая, подошел к ребенку, задрал его хитон и плотоядно впился губами в его живот. Никетас замер от ужаса и начал громко икать. Непривычные к такому публичному распутству вифлеемские провинциалы начали собираться в толпу, грозно глядя на иерусалимского визитера. Однако выказать недовольство явно важной персоне, возможно, даже приближенной к новому императору, никто не осмелился.