Эвиас
Шрифт:
— Да, — он указал на кровать. — Может, присядем? Или предпочитаешь пройти в гостиную?
— Мне и здесь неплохо, — Джилл села на кровать, подвинулась и указала ему на место в нескольких футах от нее.
Эвиас опустился на кровать.
— Спрашивай.
— Мне казалось, ты жаждешь мимолетной интрижки. Я даже подумала, после твоих слов о возможности размножения между нашими расами, что, может, ты хочешь, чтобы я родила тебе ребенка. Да и заявление Виналин подразумевало, что ты планируешь использовать меня как сосуд, а потом бросить. Но твоя мама убеждена, что ты желаешь сделать меня своей парой навсегда. Неужели это правда?
Он застонал. Мать разрушила его план по постепенному завоеванию доверия Джилл. Эвиас хотел, чтобы девушка начала
Джилл выгнула брови.
— Если бы ты видел свое лицо. Я не могу понять злость это или паника. Неужели она ошиблась?
Эвиас не стал отводить взгляд.
— Нет, Джилл. Просто я хотел провести с тобой немного больше времени, прежде чем заговорить о создании пары.
— Вау. Ладно, — она опустила глаза, но затем снова посмотрела на него. — Ты ничего обо мне не знаешь.
— Ты ошибаешься. Ты сообразительна и обладаешь силой воли, смекалкой и состраданием. А еще ты красивая и смелая. Меня никогда в жизни не тянуло так к другой женщине. Я хотел защитить и удержать тебя с того самого момента, как ты сошла с самолета и договорилась со мной о наказании для людей Дэкера, — Эвиас усмехнулся, все еще наслаждаясь этим воспоминанием. — Большинство женщин плакали бы после пережитого, а ты стала требовать, чтобы оба похитителя превратились в кровавое месиво. Более того, ты действительно этого хотела. Ты ни разу не поежилась и не попросила меня прекратить причинять им боль. Ты великолепна, Джилл. Я сразу же начал влюбляться в тебя.
Долгие мгновения Джилл молчала.
— Ты ведь понимаешь, что это немного тревожит, правда? У меня есть проблемы с гневом. Большинство людей не считают данную черту характера хорошей.
Он усмехнулся.
— Как бы ты это ни назвала, для меня такое поведение чрезвычайно сексуально.
Ее губы слегка приоткрылись, а в глазах блеснула искорка юмора.
— Ты что-то говорил о любви. Я точно не ослышалась.
Эвиас пожал плечами.
— Я наполовину ликан. Мы следуем своим инстинктам. Мои хотят сделать наши отношения постоянными. Мое сердце сразу же открылось тебе, — он поднял руку и положил ее себе на грудь. — Ты уже здесь, Джилл.
Ее взгляд задержался на его ладони, прежде чем снова сосредоточиться на его глазах. Джилл резко вдохнула.
— Вот в чем дело. Ты невероятно сексуальный парень. И очень милый. Я очень старалась возненавидеть тебя, но у меня ничего не получилось. Я верю, что последствия из-за вчерашнего поцелуя не были запланированы. У меня не получается представить какого-нибудь парня, который не пошел бы до конца, учитывая то состояние, в котором я находилась. И из-за этого ты нравишься мне еще больше. Конечно, твоя раса играет важную роль… но чем дольше я провожу с тобой время, тебе быстрее к этому привыкаю.
Закончив, она плотно сжала губы.
— Ты дашь нам шанс, Джилл? Ты это хочешь сказать? — Эвиас опустил руку на свое бедро, крепко стиснув его. У него появилась надежда.
Она кивнула.
— Я еще не готова к паре или к рождению малыша летучей мыши, но всепоглощающего желания оставить тебя больше нет. Твоя мать рассказала много такого, что заставило меня по-настоящему пересмотреть свои взгляды.
— Что именно? — Эвиас мысленно пообещал поблагодарить свою мать при первой же возможности.
Джилл глубоко вдохнула и выдохнула. Затем она придвинулась ближе.
— Я никогда не забуду тебя. После разговора я задумалась о своей прежней жизни и о том, что будет, если ты действительно меня отпустишь. В итоге я пришла к выводу, что пожалею, так как не воспользовалась шансом посмотреть, получиться ли у нас выстроить отношения, — она пересела еще немного ближе.
Эвиас хотел протянуть руку, схватить и посадить девушку к себе на колени, но сдержался. Джилл и так постоянно двигалась ближе. Ему просто нужно было набраться терпения. Эвиас был готов ждать ради своей
— Можно я обниму тебя? — он действительно этого хотел.
Джилл подняла голову. Эвиас не мог отвести взгляд от ее бледно-голубых глаз.
— Моя жизнь была нелегкой из-за Дэкона Филмора. Мы с мамой переезжали каждый раз, когда он находил нас. Она боялась, что когда-нибудь головорезы убьют меня. Конец проблемы. Наверное, ты видел подобные истории в новостях. Некоторые мужчины убивают своих детей, чтобы избежать выплаты алиментов или потому что решили снова жениться. Существование внебрачного ребенка мешает новым отношениям. Это хладнокровно, но мы ведь говорим о придурке, который клялся в любви моей матери, а потом бросил ее, как мешок с мусором на обочине, когда она забеременела. Он не был хорошим парнем. Нам обоим было тяжело жить подобным образом. Я заводила друзей, но после очередного переезда больше не осмеливалась с ними связываться. Ведь эти головорезы могли солгать и разговорить мои знакомых, выяснив наш новый адрес, верно? Но в итоге ублюдки все равно нас находили, поэтому мы никогда не позволяли себе расслабляться на новом месте. И знаешь, что? Через некоторое время я осознала, что потеря друзей не стоила той боли. Рядом со мной всегда были какие-то люди, коллеги и соседи, но я эмоционально отстранялась от них, так как больше не хотела страдать.
Эвиас даже не мог представить, о каком полном одиночестве она говорила. У него всегда был Кэлзеб. Детство Эвиаса было суровым, но лучший друг был рядом. Существовали и другие люди, которым он доверял и с которыми рос. Дастер. Фрай. Чез.
Он поднял руку и обнял ее. Джилл не сопротивлялась, когда Эвиас притянул ее ближе, прижав щекой к своей груди. Он опустил подбородок и поцеловал ее макушку.
— Я думала, что хуже уже быть не может… но потом мама умерла. Ее смерть обрушилась на меня, словно тонна кирпичей. И у меня никого не осталось. Я кремировала ее, поскольку не могла позволить себе дорогостоящие похороны. Когда я принесла мамин прах домой, в нашу дерьмовую квартиру, то подумала, что скоро тоже умру. Вот только никто не заплатит за мою кремацию. А ее прах, вероятно, выбросят в мусорное ведро, поскольку я не могла оплатить мавзолей. У нас никогда не получалось сэкономить хоть немного денег, так как мы всегда находились в бегах. Каждый десятицентовый мог означать жизнь или смерть, если вдруг снова понадобится переезд, поэтому не стоило тратить его впустую. Не говоря уже о том, что если бы я оставила прах мамы в каком-то постоянном месте, то навряд ли сумела бы когда-нибудь ее навестить, поскольку мне нужно было продолжать двигаться. Я понятия не имела, убьет ли меня Дэкон, когда узнает, что она умерла. Он мог решить, что теперь меня было некому контролировать, значит, я могла в судебном порядке потребовать с него деньги.
Эвиасу не нравилось то, как дрожал голос Джилл, к тому же он чувствовал запах ее слез. Он обнял ее обеими руками и крепко прижал к себе.
— Ты все еще хранишь ее прах?
— Да.
— Мы заберем его и привезем сюда, Джилл. У нас принято почитать наших мертвых. У нее будет свое место в нашем мавзолее, которое ты сможешь посещать в любое удобное время, — правда гар-ликаны называли это место по-другому. Зал упокоения мертвых.
Джилл фыркнула.
— Спасибо. Я вела к тому, что всегда хотела найти кого-то, кого можно было полюбить, в надежде что меня полюбят в ответ. Но спутник жизни был просто безнадежной фантазией, поскольку я знала, что любой здравомыслящий мужчина бросит меня, как только прознает о доноре спермы и его головорезах. Но ты надрал им задницы, вынудив в панике сбежать. Поэтому… будь я проклята, если из-за страха упущу шанс на счастье. Я всегда противостояла любым вызовам судьбы, значит, сумею сделать это снова. Ну и что с того, что ты не человек? Меня это больше не волнует. Только не разбивай мне сердце, крылышки. Я хочу остаться здесь и узнать, получиться ли у нас что-то.