Еврейское остроумие
Шрифт:
Хорошенькая хозяйка гостиницы готовит комнату для постояльца. У нее болит зуб, и поэтому щека повязана платком.
— Я знаю верное средство от зубной боли, — говорит постоялец и, прежде чем она успевает увернуться, целует ее в щеку.
Хозяйка стремглав убегает. Вскоре она возвращается вместе с мужем.
— Жена рассказала мне, — вежливо говорит хозяин, — что вы знаете верное средство против боли. Может быть, вы сумеете и мне помочь? У меня
Ициксон — правая рука настоятельницы женского монастыря. Но вскоре его прогоняют. За что? Во-первых, за то, что он, несмотря на многократные замечания, вешал свою шляпу на распятие (на это еще можно было бы посмотреть сквозь пальцы). Во-вторых, за то, что приставал к самым хорошеньким монахиням (если бы только это, не стоило бы и говорить). Но то, что он постоянно называл настоятельницу "матушкой Шапиро", положило конец его жизни в монастыре.
Лазарштейн и Маркус имеют общую любовницу. У нее рождается двойня. Выяснять, кто отец, нет смысла, поэтому они решают платить алименты совместно. И вдруг один из близнецов умирает.
Лазарштейн со слезами сообщает Маркусу:
— Мой бедный ребеночек умер!
В Кельне все знали, что нельзя приставать на улице к еврейским девушкам. Если пристанешь к христианке, она завопит во весь голос: "Иисус, Мария и Иосиф!", но никто не прибежит на помощь. А еврейская девушка крикнет: "Мама!" — и та сразу же является.
Посреди пфальцской деревни под липой сидят несколько женщин. Старый еврей идет мимо и говорит:
— Могу заполучить любую за пять пфеннигов.
Его дочь кричит:
— Отец, ведь и я тут!
— Ну, если бы я тебя заметил, я бы и пяти пфеннигов не предложил…
Переписка.
"Милостивый государь, я только что узнал, что моя жена изменяет мне с Вами. Призываю Вас немедленно прекратить отношения с ней".
"Милостивый государь, отвечая на Ваше циркулярное письмо,имею честь сообщить, что лично я буду впредь руководствоваться Вашими пожеланиями".
Еврей из галицийского местечка, побывав в Берлине, рассказывает:
— Отель был шикарнейший! Рядом с кроватью целых шесть кнопок. Нажмешь на первую — приходит горничная, не девушка, а ангел небесный, нажмешь на вторую — является кельнер во фраке, нажмешь на третью — приходит девица для мелких поручений, лет этак шестнадцати. А если нажать…
Один из слушателей с укором прерывает его:
— Почему же ты не привез с собой первую и третью кнопки?
Блау
— Знаете что, госпожа Грюн, я, собственно говоря, уже никакой ненависти к вашему мужу не питаю…
Дамочки беседуют в купе поезда.
— Мне так плохо живется! — говорит одна.
— Найди себе друга, который будет платить тебе тысячу франков в месяц, — советует ей другая.
— Но мне это никак не удается!
— Тогда найди двух, чтобы каждый платил тебе по пятьсот.
— И это у меня не выходит.
— Может быть, получится с тремя, которые поделят между собой расходы?
Тут в разговор вмешивается Блох, до того слушавший молча:
— Милые дамы, когда вы снизите ставки до пятидесяти франков в месяц, я стану участником!
Жена говорит мужу:
— Наша служанка беременна!
— Это еедело.
— Но она говорит, что ты отец ребенка!
— А это моедело.
— Что же мне тогда делать?
— А это уже твоедело!
Шварц и Вайс — друзья. Как-то Шварц говорит Вайсу:
— Пора тебе развестись. Мне твоя жена надоела.
Фрау Вайс умирает. Шварц горько рыдает. А Вайс ему:
— Не убивайся так! Я скоро опять женюсь…
Вайс говорит Шварцу:
— Говорят, ты весь зарос волосами, как обезьяна.
Шварц, злобно:
— Твоя жена — просто трепло!
Вайс встречает на вокзале жену, возвращающуюся с курорта.
— Вайс, ты был мне верен?
— Конечно, Роза. А ты?
— Конечно. Так же, как ты.
— Ах, так? Больше никогда не отпущу тебя на курорт одну!
— Моя жена родила.
— Поздравляю! А кто отец?
— Ну ты и свинья!
— Зачем ругаться? Я думал, ты знаешь.
Ицик уехал по делам. Охваченная внезапным беспокойством, жена телеграфирует ему: "Не забывай, что ты женат".
Спустя два часа приходит ответ: "Телеграмма опоздала".
Вариант.