Еврейское остроумие

Ландман Зальция

Некий магид яростно обличал в своей проповеди тех, кто оскверняет шабес, открывая в этот день лавку. После проповеди он собирал пожертвования. Самый известный грешник, осквернитель шабеса, вручил ему самую большую сумму.

— На вас такое большое впечатление произвела моя проповедь? — спросил магид.

— На меня нет, — возразил торговец, — а на других — да. Вы оказали мне большую услугу: теперь уж никто не осмелится открывать лавку в шабес. С сегодняшнего дня у меня в шабес не будет конкурентов!

Магид

произносит страстную речь о помощи бедным. На следующий день к нему приходят двое уважаемых жителей города. Он думает, что они хотят что-нибудь пожертвовать на бедных, но они качают головами:

— Рабби, нас так взяла за живое ваша проповедь, что мы решили идти собирать милостыню!

Известный магид из Вильны приехал в одно местечко на шабес, чтобы читать проповеди. Там он, к своему изумлению, узнал, что в городе уже находится некто, выдающий себя за "виленского магида". Настоящий магид не сказал ни слова. В шабес он пошел в синагогу и сел среди слушателей. Вначале лже-магид говорил умные вещи, которые он позаимствовал у настоящего. Но потом понес свое, и смысла в отсебятине этой было очень мало.

Тут настоящий магид поднялся на возвышение, сообщил, кто он такой, и сказал:

— Люди, вас, может быть, удивляет, что я не прервал его в самом начале. Но я испытывал нечто похожее на то, что испытывал хозяин дома в истории, которую я сейчас расскажу.

Нищего пригласили на свадьбу. Изголодавшийся, он набросился на еду, и ему стало плохо. Хозяин заботливо вывел его во двор. Там несчастный стал выдавать наружу одно за другим едва прожеванные блюда. Под конец из него пошли черный хлеб и редька. Тут хозяин оставил его одного, сказав: "Это уже не мое, за это я ответственности не несу!"

Так и здесь: пока этот человек повторял мои мысли, я молчал. Но прикрывать своим именем его собственные глупости не могу.

Проповедник произнес великолепную речь. Когда он закончил, один из слушателей принес из иешивы, что была рядом, книгу, открыл ее и сказал проповеднику:

— Всю проповедь вы украли отсюда, слово в слово!

— Что значит украл? Все слова — вон они, все на месте стоят!

Среди еврейских молитв, как и среди молитв христиан, есть много псалмов.

Магид произнес речь, которая звучала высоконаучно. Но кто-то обнаружил, что вся речь, от первого до последнего слова, списана из сборника проповедей! В городе — шумный скандал. Общину созывают на собрание. Все бранят магида, лишь один старый еврей молчит.

— Реб Янкель, а вы почему ничего не скажете?

— А что я должен сказать? То, что сделал магид, не так уж скверно. Если подобное мог позволить себе царь Давид, почему не может позволить себе он?

— Что значит: мог позволить себе царь Давид?

— А вы почитайте сами! Он ведь самые красивые молитвы украл и потихоньку вставил их в свои псалмы!

В одной маленькой бедной общине, которая могла содержать раввина лишь на очень скромных условиях, принято было каждую отдельную услугу оплачивать особо.

Еврей заказал раввину

траурную речь над гробом своего отца. Раввин предлагает ему выбор:

— У меня есть одна очень хорошая речь, она стоит восемьдесят гульденов. Есть еще одна, тоже неплохая, за пятьдесят. И есть за двадцать гульденов; но, честно говоря, ее я и сам не хочу вам предлагать!

Наглядное обучение.

В эрев шабес (канун субботы, т. е. в пятницу)приходит заезжий еврей к раввину маленького польского местечка, просит взять у него деньги и положить их куда-нибудь на время шабеса. Раввин деньги взять готов, но только в присутствии двух уважаемых граждан, которые будут свидетелями.

В воскресенье еврей приходит за своими деньгами. И тут раввин вдруг заявляет, что ни о каких деньгах понятия не имеет! Еврей, ошеломленный, просит позвать свидетелей. Но когда те услышали слова раввина, они тоже стали утверждать, что этого еврея в глаза не видели…

Еврей в отчаянии. А раввин, когда свидетели ушли, вынул деньги, отдал их еврею и сказал:

— Я только хотел показать вам, в каком кахале мне приходится быть раввином.

Вариант.

Богатый еврей в синагоге вступает в разговор с приезжим бедным торговцем. Дело происходит в пятницу вечером; еврей приглашает приезжего к себе домой, провести шабес. А так как оказалось, что они хорошо понимают друг друга, оставил его у себя на всю неделю. Наконец торговец собрался уезжать — и тут хозяин предъявляет ему счет на двадцать рублей! Бедный торговец ошарашен: эта сумма куда больше, чем ему пришлось бы заплатить в гостинице! Кроме того, он ведь остался только потому, что хозяин так любезно его приглашал…

Они вдвоем направляются к раввину. Тот взвешивает: что ему этот бедный торговец, который все равно уедет из города? А другой — член общины, к тому же богатый. И он выносит решение: счет должен быть оплачен.

Приезжий платит и уходит, душа у него полна горечи. Тут новый друг догоняет его и возвращает ему деньги.

— Неужели вы думаете, что я возьму с вас плату? — объясняет он. — Я только хотел показать вам, что за человек наш раввин…

Ортодоксальный раввин служит в общине, довольно равнодушной к религии. Однажды, на еврейском благотворительном вечере, к раввину подходит еврей и спрашивает:

— Могу я пригласить вашу супругу на танец?

— Наконец-то! — радостно восклицает раввин. — Первая шайле (ритуальный вопрос)за двадцать лет!

Вариант.

Раввин расторгает договор с общиной. Весь город сбегается к нему; все спрашивают: почему он собрался уйти?

— Потому что это первый вопрос, который мне задали в этом городе, — отвечает он.

Раввин из Сорок расторг договор с общиной и уезжает из городка, где служил до сих пор. Все евреи провожают его далеко за околицу. Тут раввин оборачивается еще раз и говорит грустно: