Европа судит Россию
Шрифт:
Нет сомнений в том, что революционный процесс, который в конечном счете привел к краху колониальной системы и победе социалистических революций в ряде стран Азии, Африки и Латинской Америки, был ускорен примером Октябрьской революции и в дальнейшем развивался под ее активным влиянием.
Если для многих людей в различных странах мира Октябрьская революция стала образцом для подражания, то для представителей правящих кругов капиталистических стран Советская страна и коммунистическое движение стали объектами постоянной травли и нагнетавшихся страхов. Прибывавшие на Запад участники Белого движения и иностранцы спешили объяснить свое поражение не последствиями классово ограниченной политикой царизма и неумением адекватно ответить на вызов революции после 1917
Страх за судьбу Британской империи, якобы оказавшейся перед лицом всемирного заговора, заставлял полицейские службы развернуть поиск «красных агентов». А. Дж. П. Тейлор писал: «Особый Ирландский отдел Скотленд-ярда… опустил слово «Ирландский» и действовал сейчас исключительно против коммунистов – подслушивая телефоны, вскрывая письма, точно в стиле Меттерниха. Усилия были явно не по адресу. Коммунистическая партия лишь однажды смогла объединить 10 тысяч членов в 20-е годы (сразу после всеобщей забастовки 1926 года). Обычно их число не превышало 5 тысяч членов». Однако «коммунистическая угроза» стала предлогом борьбы с инакомыслием.
В 1919-1920 годах по распоряжению генерального прокурора США Палмера были предприняты массовые аресты лиц, подозревавшихся в ведении коммунистической пропаганды. Эти аресты получили название «красные рейды Палмера». Бюро расследований (затем превратившееся в ФБР) выпустило указания: «Всю литературу, книги, бумаги и все, что висит на стенах, следует собирать; потолки и перегородки прослушать, чтобы обнаружить тайные хранилища… Если в помещении будет обнаружено несколько людей, их следует выстроить у стены и обыскать». В ходе «красных рейдов Палмера» было арестовано несколько тысяч человек. Многие из них были высланы из США.
Атака на «красных» сопровождалась ростом шовинистических и расистских настроений в США. Чтобы остановить приток «подозрительных иностранцев», конгресс США ввел ограничения на иммиграцию из многих стран мира. При этом предпочтение отдавалось странам Северной Европы, а число иммигрантов из России, стран европейского Средиземноморья, Африки, Латинской Америки резко ограничивалось. Так, ежегодная квота для Великобритании и Северной Ирландии с 1920 года составляла 34 007 иммигрантов, но лишь 3485 – для Италии, 2248 – России, 100 – для Китая. В стране усиливалась расовая нетерпимость. В 1920-е годы в США быстро росли ряды ку-клукс-клана, в которых насчитывалось свыше 4,5 миллиона человек. Объектами нападений куклуксклановцев были негры, представители других национальных меньшинств, а также коммунисты и члены других левых организаций.
В Италии усиливалось фашисте кое движение во главе с Муссолини. В манифесте «Руководящие принципы и практические постулаты фашизма», опубликованном в мае 1920 года, говорилось, что «"Фаши ди комбатименто" не находятся в противоречии с социализмом как таковым (как спорной теорией и движением), но они выступают против его теоретического и практического вырождения, которое определяется одним словом – "большевизм"». После «похода на Рим» в октябре 1922 года фашисты захватили власть. Вскоре начались погромы политических центров и издательств левых партий, а затем убийства коммунистов и социалистов. В 1926 году Муссолини ввел «Исключительные законы», по которым все партии, кроме фашистской, были распущены, вся печать, кроме фашистской, была запрещена, профсоюзы были поставлены под контроль фашистов. Все коммунисты, которые не перешли на нелегальное положение, арестовывались, подвергались пыткам и казням. Такая же участь ждала и представителей других партий, не подчинившихся фашистской диктатуре. Фашисты установили террористический режим под лозунгом антикоммунизма.
Тем временем в других странах Европы стати возникать движения, родственные итальянскому фашизму. 8-9 ноября 1923 года в Мюнхене была предпринята попытка государственного переворота в Германии. Во главе нее стояли генерал Людендорф и руководитель Национал-социалистической рабочей (нацистской) партии Германии Адольф Гитлер. В течение нескольких месяцев до путча Гитлер и другие руководители нацистов поддерживали тесную связь с жившими в Мюнхене представителями дома Романовых во главе с двоюродным братом Николая II Кириллом, который был провозглашен частью белой эмиграции императором России. Рассказы представителей дома Романовых и других белых эмигрантов во многом повлияли на оценку Гитлером России и Октябрьской революции. (Романовы были вынуждены покинуть Мюнхен, так как были уличены в связях с Гитлером и другими участниками так называемого «пивного путча».)
После провала путча и своего ареста А. Гитлер в сотрудничестве с Р. Гессом изложил свою идейно-политическую программу в книге «Майн кампф». Соединив антикоммунизм с расизмом, антисоветизм с русофобией, Гитлер выдвинул задачу порабощения России немцами. Обосновывая эту задачу, он так излагал дореволюционную и послереволюционную историю России: «Организация русского государственного образования не является следствием политических способностей славян в России, а лишь чудесным примером эффективной способности германского элемента к государственному строительству в окружении низшей расы… В течение столетий Россия получала питание от этого германского ядра в его высшей правящей прослойке. Сегодня можно считать, что оно почти полностью уничтожено и исчезло. Оно заменено Евреем». Ссылаясь на обоснованность историческим прошлым «естественной» экспансии Германии на Восток, Гитлер объявлял: «Мы начинаем там, где остановились 600 лет назад… Когда мы сегодня говорим о территории в Европе, мы можем думать прежде всего о России и пограничных государствах, являющихся ее вассалами».
Эти идеи Гитлера получали развитие и в других сочинениях нацистских руководителей. В своей книге «Миф XX века» ведущий теоретик нацизма Альфред Розенберг противопоставлял Запад России. Он утверждал: «Во всей Западной Европе честь и идея свободы всегда пробивались, несмотря на костры инквизиции и интердикт. У русского человека… честь как формирующая сила вообще не выступала». В обостренной наблюдательности русских писателей к состоянию и переменам человеческой души Розенберг увидел черты болезни. «Психологизм, – писал он, – является следствием не сильной души, а полной противоположностью этому, знаком уродства души». Сострадание к человеку, которое проповедовал Достоевский, в интерпретации Розенберга выглядело признаком вырождения русского народа. Теоретик Третьего рейха писал: «Испорченная кровь создала себе в качестве высшей ценности стремление к страданию, покорность, "любовь ко всем людям" и стала враждебной природе, как когда-то побеждающий Рим, пока Европа до некоторой степени не смогла стряхнуть с себя аскетичный египетско-африканский мазохизм».
Расистские убеждения легли в основу истолкования Розенбергом революций 1917 года в России и последовавших гражданских войн. Он утверждал: «В 1917 году с "русским человеком" было покончено. Он распался на две части. Нордическая русская кровь проиграла войну, восточно-монгольская мощно поднялась, собрала китайцев и народы пустынь; евреи, армяне прорвались к руководству и калымко-татарин Ленин стал правителем… Большевизм у власти мог оказаться в качестве следствия только внутри народного тела, больного в расовом и душевном плане».
Идея нападения на Союз Советских Социалистических Республик (СССР), который был создан в конце 1922 года на основе союза советских республик России, Украины, Белоруссии и Закавказья, разрабатывалась не только нацистами. В начале 1922 года Парвус, бывший наставник Троцкого, советник турецкого султана и германского кайзера, а с 1919 года – советник социал-демократического президента Германии Ф. Эберта, опубликовал брошюру «Дорога к хозяйственному спасению», в которой предлагал Германии развернуть экспансию на Восток. Обосновывая захватнические планы Германии в отношении Советской России, Парвус писал: «Там, на востоке Европы, открыта дорога для немецкого расширения, для немецкого могущества, для немецкой расчетливости».