Эйдолон
Шрифт:
– Нет, нет, в этом нет нужды. Мне понравились отведанные яства. Уверена, гостям еда тоже придется по вкусу и они не смогут оторваться от столь восхитительных блюд.
Сама же Ильдико с превеликим удовольствием поделится скорпидом с любым желающим.
Довольная похвалой главная повариха в последний раз неодобрительно фыркнула на Месумениса и приказала своей маленькой армии поварят и кухарок возвращаться к работе.
Ильдико вышла за управляющим в темный коридор. Они остановились у лужицы желтого света, льющегося от единственного факела в
Месуменис протянул переплетенную стопку документов.
– У вас довольно озадаченный вид, управляющий.
Ильдико взглянула на первую страницу, сразу отмечая, что текст написан на смеси всеобщего и гаурского.
Месуменис сцепил руки за спиной и перенес вес тела на пятки – верный признак, что он собирался на что-то посетовать.
– В порт прибыл первый груз из Гаура. Барка пришвартовалась за городком Эскариэль. Экипаж выгрузил товары и ожидает погрузки амарантина согласно торговому соглашению.
– И? – не выдержала Ильдико затянувшегося молчания.
Управляющий нахмурился сильнее.
– Посыльный доставил этот манифест от начальника порта. Они не могут забрать гаурские товары, поскольку не в состоянии проверить правильность отгрузки.
Ильдико снова посмотрела на бумаги в руке, на этот раз медленно перелистывая каждую страницу. Чем больше она углублялась в чтение, тем сильнее злилась.
– Это, вероятно, какая-то шутка? – Она встретила золотистый взгляд Месумениса. – Кому могло прийти в голову составить грузовой манифест на древнегаурском?
Управляющий пожал плечами.
– Доподлинно неизвестно, однако начальник порта, как и я, не знаком с этим языком, поэтому мы не можем рассчитать сумму и проверить наличие привезенных товаров.
Жар стыда пополз вверх по ее шее, обжигая щеки и уши. Первый настоящий торговый обмен между двумя странами в исполнение подписанного и скрепленного печатью договора, ради которого они с Бришеном вступили в брак, а кто-то в Гауре решил прибегнуть к мелкой хитрости и обману. Такой поступок выставлял ее народ в дурном свете.
Торговое соглашение между Гауром и Баст-Харадисом включало продажу предметов роскоши для каи: экзотических чаев и специй, полудрагоценных камней, высококачественного стекла, хлопчатобумажных тканей и вышивки золотом – в обмен на ценный краситель амарантин, который добывали и продавали только каи.
Возмущенная и пристыженная, Ильдико сжала манифест в кулаке. Месуменис предусмотрительно отступил на шаг.
– Скажи гонцу обождать и вели седлать лошадь. Я поеду с ним в Эскариэль.
Она не кричала и не ругалась, но управляющий опрометью кинулся выполнять приказ. Лошадь была готова в мгновение ока, как и отряд из полудюжины солдат.
Через полчаса пути они прибыли в доки, огибающие более глубокие берега Абсу, где множество каи суетилось среди выгруженного груза. Тюки с тканями и мешки с разнообразнейшими товарами занимали все пространство вместе с рядами корзин, амфор и бочек. Реку заполняли плоскодонные суда, пришвартованные
Гонец, доставивший манифест в Саггару, провел отряд через толпу. Ильдико не обращала внимания на тяжелые взгляды каи. Она прожила в Саггаре больше года и привыкла к любопытству, которое вызывала. Каи из близлежащих от Саггары деревень больше привыкли к виду людей, чем жители столицы, так что сейчас ее разглядывали не из-за того, что она человек, а из-за того, что она гаури, ставшая женой принца Каи.
Херцегеши проехала мимо бочек с пурпурными метками и печатью Саггары. Амарантин для погрузки и доставки в Гаур. Кучка работников порта, восседавших за импровизированными столами, сооруженными из досок, уложенных поверх пустых бочек, спорили с тремя людьми на смеси баст-каи и всеобщего. Обмен репликами становился все громче и враждебнее. Каи отказывались отдавать амарантин, не проверив манифест, а люди требовали погрузить краску на корабль без промедления.
Спор резко оборвался, когда херцегеши в сопровождении эскорта остановилась перед ними. Каи вскочили на ноги и одновременно поклонились. Люди же озадаченно уставились на нее, пока не сообразили, кто именно нанес им визит. Они присоединились к поклону каи.
– Ваше высочество, – произнесла троица на гаурском.
– Херцегеши, – воскликнули остальные на баст-каи.
Ильдико спешилась, сжимая в руке манифест.
Она кивнула служащим.
– Где начальник порта?
– Я сейчас его приведу, херцегеши. – Один из каи убежал, растворяясь в толпе.
Ильдико посмотрела на людей и остановила взгляд на старшем мужчине, поседевшем от бурь и многих лет, проведенных в плавании.
– Кто из вас капитан судна или второй помощник?
Ее догадка оказалась верна.
Седой мужчина вышел вперед и поклонился во второй раз.
– Ваше высочество, я капитан Глэй с «Хитрого лиса». – Он махнул в сторону пришвартованного за его спиной корабля.
Ильдико выгнула бровь. Принимая во внимание сложившуюся проблему, херцегеши сочла название судна весьма подходящим. Она помахала стопкой бумаг перед носом моряка.
– У нас проблема с грузовым манифестом, капитан. Похоже, начальник порта в Гауре дал вам перечень, который невозможно прочесть, если только вы не жрец или его ученик.
Улыбка капитана застыла, плечи напряглись.
– Я ничего не знаю, ваше высочество, – ответил он старательно мягким тоном. – Мы загрузились с парусника «Морской конек». Их капитан заверил меня, что весь груз учтен. По-моему, все в порядке, так что мы заберем краску и доставим ее в Гаур, если не возражаете.
Покусывая нижнюю губу, Ильдико пролистала страницы и просмотрела списки предметов с их количеством и весом – все было написано на древнегаурском.