Эйлин
Шрифт:
— Это было бы хорошо, — проговорила Эйлин. – Вам нужно заявить о себе, но не как о Пожирателях. Никаких тайных обществ, это хорошо действует на молодежь, но целевую аудиторию составляют в основном домохозяйки, — она хихикнула. – Вот на них вы и должны влиять в первую очередь. У вас есть для этого все: вы молодые привлекательные мужчины, с деньгами, что немаловажно. Можно распустить слухи о страшном детстве мистера Реддла, рассказать про бомбежку Лондона, разрушение Мунго, и как бы невзначай добавить, что всего этого можно было бы избежать. Женщинам такое нравится. И пока никаких упоминаний о вашей истинной цели - люди не любят перемен, особенно таких глобальных. Чтобы сформировать правильное общественное мнение,
— Что еще относится к прописным истинам? – наконец спросил Абраксас.
— Ваше отношение к магглам, то, что вы мне говорили в прошлый раз…
— Забудь, — вместо Малфоя ответил Реддл. – Абраксас у нас очень скользкий тип, если ему будет выгодно, магглы станут его лучшими друзьями.
— А то, что касается полукровок и магглорожденных? – осторожно уточнила Эйлин.
— С этим сложнее, — задумался Реддл. – Традиции довольно сурово относятся к подобным вольностям. Да тебе ли об этом не знать? Кого с родового гобелена выжгли?
— Но тогда можно ставить крест на всех начинаниях, и лучше вообще забыть обо всем, — Эйлин покачала головой. – Вам нужно убедить всех магов, что с вами во главе им станет лучше жить - всех, а не только избранных. И прежде всего, вы должны убедить в этом самих себя. Знаешь, что будет самым главным? — она обернулась и посмотрела на Тома. Тот стоял, скрестив на груди руки. – Самое главное будет не просто что-то обещать, это-то как раз легко. Труднее всего будет выполнить хотя бы часть своих обещаний, чтобы люди продолжали вам верить, иначе ни о какой отмене Статута не может быть и речи. Это же просто чудовищные перемены для всех магов, и они смогут их нормально пережить, если только во главе будет адекватное правительство, четко знающее, что оно делает. Иначе минимум, что вы получите – это основательный такой междуусобчик, а максимум - я даже боюсь себе представить.
На этот раз молчание затянулось. Долохов и Эйвери покачали головами, а Малфой, развернувшись, не сводил взгляда со своего лидера. Что, если сейчас все просто закончится? Ему до колик надоела эта игра в Пожирателей, и сейчас, когда появилась надежда на то, что они займутся настоящим делом, он очень боялся, что все начинания пойдут прахом. Покосившись на друзей, он увидел, что те смотрят на Тома с таким же жадным ожиданием.
Наконец Реддл отмер и внимательно оглядел свое ближайшее окружение.
— Эйвери, на тебе салоны и распускание нужных нам слухов. Антонин, сообщишь Игорю часть информации, но не всю, ему нельзя до конца доверять. На вас компромат на членов Визенгамота и министра с командой. Можешь задействовать всех, кого посчитаешь нужным. Я предоставлю имена тех, кто уже замарался, на них не стоит терять время. Абраксас, для начала набросай мне список самых непримиримых, я сам с ними поговорю, думаю, что найду нужные слова, — Реддл хищно улыбнулся, а сидящие за столом мужчины вздрогнули. – Да, и еще, с этого дня никакого самоуправства. Узнаю, что хотя бы одно из обвинений имеет к нам реальное отношение… — угроза повисла в воздухе, но никто не сомневался, что нарушившего это распоряжение можно будет только пожалеть.
— Мне нужны газеты, каждый день, — вклинилась Эйлин.
—
Эйлин поднялась, чтобы принести чай и закуски, но тут закапал дождь.
— Ну что же, пожалуй, мы откланяемся, — Абраксас поднялся.
В этот момент подбежали взлохмаченные и вымазанные в земле дети.
Гости быстро ушли, не дожидаясь, пока дождь разойдется.
Ушли все, кроме Реддла, которого никто не приглашал остаться, но он в приглашениях не нуждался. Он терпеливо ждал, пока Эйлин приведет в порядок Северуса, затем без возражений выдержал обед вместе с Хадсонами, выражая глубокую заинтересованность рассуждениями Джона, и даже пару раз кивнул в нужном месте. Затем он так же терпеливо дожидался, чтобы Северус, вымотанный играми в саду, уснул под мерный шум дождя, и лишь когда Эйлин вошла в маленькую гостиную в своем флигеле, отложил в сторону газету, которую внимательно читал.
— Самым сложным для тебя будет перестроить своих собственных людей, — Эйлин села в соседнее кресло. – Я ведь тебе не нужна, ты сам все прекрасно знаешь.
— Мне нужно было, чтобы хотя бы еще один человек озвучил все это вслух.
— Надо же, ты, оказывается, можешь говорить нормально.
— Удивлена?
— Немного. Что случилось, когда ты «потерял вектор»?
— Я начал сходить с ума. Сейчас я это понимаю, тогда - нет. Мне казалось, что я поступаю правильно.
— Сейчас ты не считаешь, что сходишь с ума?
— Я осознаю, что не вполне нормален, тебя устроит такой ответ?
— Когда ты понял, что я не Принц?
– не удержалась от вопроса Эйлин.
— Когда ты спросила, что такое веритасерум. Я как в тумане был, но попытался легилименцию применить. Ты ничего не почувствовала, но далеко пробиться я не смог - видел только, как какой-то рыжий тип смеется и говорит, что тебя тоже зовут Эйлин, только сейчас ты ведьма. Я маг, и неслабый, но здесь явно какая-то высшая сущность повеселилась. У тебя, кстати, не только блок на прежней памяти стоит, но была еще парочка, которая подавляла сильные эмоции в первое время. Видимо, чтобы ты магию приняла как данность, вроде как, "я - ведьма, ну и хрен с ним". Так что, по всем параметрам, ты - Эйлин Принц, а остальное... Могло же мне померещиться? Или ты хочешь что-то рассказать?
— Что? Тебе же померещилось, а у меня просто временные проблемы с памятью, - они оба хмыкнули.
– Что означало то кольцо?
— Уже ничего. Это пройденный этап. Я считаю, что смогу сделать жизнь магов лучше, чем она есть сейчас.
— Почему ты в этом уверен?
— Потому что даже в то время, когда я сходил с ума, я не лицемерил. Лгал, предавал, подставлял других людей. Убивать - да, убивал, но никогда не лицемерил, — Том задумчиво посмотрел на газету. – Нужно заняться отработкой некоторых чар. И еще, что ты думаешь насчет переезда отсюда?